Под Воронежем артиллеристы приняли боевое крещение

- Ствол чист! Первый готов! Второй готов! Третий готов! Первый, да! Второй, да! Третий, да! Батарея, внимание! Триста! Тридцать! Три!!! - крик на позиции стоял, как на бирже в момент обвала котировок. Фраза "Триста тридцать три" в артиллерии заменяет команду "Огонь!".

- Она четкая и всем понятная, - объяснил командир батареи Александр Ермаков. Его подчиненные работали быстро и слаженно: один хватал снаряд из ящика, другой совал его в казенник длинноствольной противотанковой пушки, третий вгонял боеприпас на место метровым досыльником, похожим на гигантскую толкушку для пюре. Когда щелкал затвор, командир орудия поднимал красный флажок и кричал "Первый готов!" И все начиналось сначала.

- В норматив укладываются, даже секунд семь лишних остается. Это первая батарея, лучшая. В случае чего она первой окажется на переднем крае, - сказал вполголоса Ермаков. Повернулся к своим и объявил громко, - Молодцы!

Ради чести салютовать в Воронеже его подчиненные сменили амплуа. Артиллеристы расквартированной под Воронежем гвардейской мотострелковой дивизии Западного военного округа давно перешли с пушек на противотанковые управляемые ракеты "Штурм-С". Их пусковые установки размещены на гусеничных бронетранспортерах, в расчете два человека: механик-водитель боевой машины и оператор. Пока механик ведет машину, оператор ищет цель в отведенном секторе. Нашел - пускает ракету. Дальше его задача удержать марку прицела на цели, а ракета найдет ее сама.

В ствольной артиллерии все по-другому: тяжелее и романтичнее. Пушки пришлось сперва выкопать из-под снега на заднем дворе воронежского госуниверситета, где они служат учебным пособием для слушателей военной кафедры, и привезти на полигон. Здесь трехтонные орудия вручную выкатили на позиции и неделю тренировались на них вхолостую, заряжая невидимые снаряды и щелкая пустыми затворами. Сегодня - первые настоящие стрельбы.

- Вы лучшие и поэтому будете обеспечивать праздник горожанам. И это останется в вашей памяти навсегда, - сказал на инструктаже перед занятием высокий полковник, начальник дивизионной артиллерии. Рядом с пушками заряжали салютную установку: кузов КамАЗа ощетинился 170 стволами, сержант вкладывал в них пластиковые шары фейерверка, сверяясь с мудреной таблицей. "Заряды запускаются в определенной последовательности, тогда в небе получается красивый рисунок. Важно соблюсти заданный порядок при заряжании", - пояснил он. Поднявшись в кузов, сержант первым делом взялся за отполированную до блеска ручку: "Она снимает статическое электричество, чтобы не бабахнуло раньше времени".

Противотанковую пушку МТ12 назвали "Рапирой" не только из-за шестиметрового ствола и бронещита, похожего на гарду - точность у орудия потрясающая. На подмосковных учениях из "Рапиры" на километровой дистанции попадали в циферблат настенных часов.

- Это снайперская винтовка, только калибром 100 миллиметров. На других учениях, международных, выстрелами по углам железнодорожного контейнера двигали его, пока он не "дошагал" до нужного места, где его накрыли ракетой. Хорошие пушки, но их уже сняли с вооружения. У этих, - Ермаков кивнул на салютные орудия, - похоже, последняя возможность пострелять…

Первая пара залпов у артиллеристов не ладилась: две пушки грохотали слитно, третья отставала. Наконец бахнули все разом, стоявших на позиции качнуло упругой волной. После стрельбы состоялся обряд посвящения в артиллеристы: солдатам вымазали лицо сажей из стреляной снарядной гильзы. Новообращенные пушкари сфотографировались с командиром и прокричали "Ура!". В стороне бывалый прапорщик меланхолично жонглировал досыльником.

- Мне в армии нравится, - заявил дальномерщик Евгений Чугунов. - Учат многому и кормят хорошо.