Принять иное решение следствие не могло: сроки давности привлечения к уголовной ответственности по предъявленным обвинениям вышли еще в 2014 году. Так что впору спрашивать: а почему правоохранители так задержались с прекращением дела? Разве такие вещи не положено делать автоматически и сразу?
Хотя мы в последнее время и привыкли к арестам губернаторов, дело Владимира Кулакова нельзя ставить в общий с ними ряд. Хотя бы потому, что здесь не уместно говорить о коррупции в общепринятом понимании: следствие не утверждало, что Владимир Кулаков (к слову, генерал ФСБ, Почетный сотрудник госбезопасности СССР) что-то положил в свой карман. Его обвиняли в том, что в 2003-2004 годах из бюджета Воронежской области выделялись ссуды муниципальным образованиям. По мнению следствия, губернатор Владимир Кулаков и его первый заместитель Сергей Наумов при этом превысили свои полномочия.
В свою очередь, обвиняемые считали претензии следствия необоснованными.
Чтобы разобраться в этой истории, надо изучить все факты с самого начала.
В декабре 2000 года начальник Управления ФСБ по Воронежской области генерал-майор Владимир Кулаков получает 60 процентов голосов избирателей и становится губернатором крупнейшего региона Черноземья. Главная болевая точка края - сельское хозяйство. Из 775 сельхозпредприятий только 71 не имело просроченной финансовой задолженности. В 147 предприятиях сельхозпроизводство практически не осуществлялось уже несколько лет. Но в населенных пунктах этого сегмента проживало около 10 процентов населения области (порядка 230 тысяч человек), которое, не имея работы и зарплаты, попросту деградировало. Невмешательство власти в жизнь этих людей грозило в недалекой перспективе ликвидацией этих населенных пунктов и социальным взрывом.
В феврале 2002 года на совместном заседании выездной коллегии Минсельхоза России и администрации Воронежской области был одобрен "пилотный" проект организации агрофирм на базе филиалов ГУП "Воронежинвест" по реанимированию умирающих сельхозпредприятий. Его планировалось реализовать исключительно на кредитные средства.
Для выполнения поставленных "пилотным" проектом задач ГУП "Воронежинвест" привлек более 1 миллиарда 600 миллионов рублей кредитных ресурсов. За два года (2002-2003 гг.) за счет полученных доходов ГУП погасило 760 миллионов рублей кредитов. И это при условии, что в тот период банковские займы предоставлялись под процентную ставку от 20 процентов до 30 процентов годовых!
В 2002-2003 годах в рамках реализации первого этапа "пилотного" проекта удалось провести мероприятия по реорганизации неплатежеспособных хозяйств; вернуть к нормальному функционированию 135 тысяч гектаров пашни; поставить в хозяйства более чем на 600 миллионов рублей новой сельхозтехники, впервые за 10 лет обеспечить стабильную выплату зарплаты тысячам работников; обеспечить бесперебойную выплату всех видов налогов и выплат во внебюджетные фонды.
Да, кредиторская задолженность составляла еще около 900 миллионов рублей. Но при переходе ко второму этапу проекта - передаче всего имущественного комплекса и управления в создаваемые на базе "Воронежинвеста" агрофирмы на уровне муниципальных образований - были реализованы механизмы перевода банковских кредитов в беспроцентные бюджетные ссуды с рассрочкой погашения их до 2011-2013 годов. А то и до 2029-го, при соблюдении определенных условий.
Механизм заработал. Поэтому не случайно, по данным СМИ, в 2004 году Владимир Кулаков был награжден орденом Почета - за большой вклад в социально-экономическое развитие области и удостоен Благодарности правительства Российской Федерации - за многолетнюю плодотворную деятельность по укреплению экономики и совершенствованию социальной сферы Воронежской области.
Как раз в то время, когда, по мнению следователей (они объявятся позже), заслуженный чекист, контрразведчик, генерал Кулаков совершал тяжкое преступление. Само название главы УК, статью из которой вменили генералу, звучит угрожающе: "Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления".
В октябре 2011 года воронежские следователи возбудили уголовное дело о превышении должностных полномочий "неустановленными" должностными лицами администрации Воронежской области при выделении в 2003-2004 годах из областного бюджета ссуд ряду муниципальных образований.
Ссылка на "неустановленных должностных лиц", выделявших ссуды из областного бюджета, звучала особенно пикантно. Будто неизвестно кто приходил в администрацию и управлял казной. Установить предполагаемых "виновников" удалось к концу 2013 года, а окончательное обвинение Владимиру Кулакову и его первому заместителю Сергею Наумову было предъявлено в марте 2015 года.
Чтобы изложить, даже вкратце, суть претензий, предъявленных уже бывшему губернатору, понадобится, пожалуй, не одна газетная полоса. Поэтому лучше ограничиться лишь одной формулировкой, фигурирующей чуть ли не на каждой странице постановления о привлечении В.Г. Кулакова в качестве обвиняемого.
Вот она.
"...Глава Администрации Воронежской области Кулаков В.Г., преследуя умысел скрыть от населения области реальную информацию о негативных результатах реализации проекта..., поставивших под угрозу нормальное исполнение бюджета Воронежской области..., что в свою очередь могло повлечь возникновение сложной социальной обстановки в регионе, возникновение у населения недоверия к органам госвласти... и лично к нему, в частности, а также могло отразиться на результатах выборов главы Администрации области...", действовал "с прямым умыслом, осознавая, что действия явно выходят за пределы его должностных полномочий..., желая наступления негативных последствий в виде переложения бремени долговых обязательств... на муниципальные районы..."
Пожалуй, достаточно. Надо оговориться: ни Кулаков, ни Наумов государству в карман не залезли! Это официальная информация. Тиражируемую в разных источниках информацию о том, что "Воронежинвест" изначально создавался или использовался для "увода" денег из бюджета, следствие не подтвердило материалами уголовного дела. Более того, в интервью СМИ представитель следствия впоследствии заявил: "Данное преступление не является коррупционным, оно экономическое и должностное. Корыстной заинтересованности в действиях бывшего губернатора мы не усматриваем".
Тогда при чем здесь "преступный умысел", о который спотыкаешься на каждой странице обвинения? Что "замышляли" чекист Кулаков и экономист Наумов, пытаясь отыскать пути и средства для спасения черноземного села?
Как расценить, например, фразу "...преследуя умысел скрыть от населения области реальную информацию...", если каждый шаг в реализации проекта "Воронежинвест" освещался в СМИ? Если социологический опрос, проведенный в ноябре 2008 года в Воронежской области (3595 человек), показал: более половины населения области одобряют деятельность губернатора Владимира Кулакова по созданию благоприятных условий для социально-экономического развития региона.
Вызывают вопрос и пассажи обвинения, что действия губернатора могли повлечь возникновение сложной социальной обстановки в регионе и недоверия к органам госвласти и даже негативно отразиться на результатах выборов главы администрации области. Следователи не могли не знать, что губернаторские выборы 2004 года Владимир Кулаков выиграл в первом туре, с результатом 52,49 процента голосов.
Интересно, а следователи вдумывались в суть своих обвинений? Старались ли увидеть объемную картину? Если да, то как могли они обвинять Кулакова, более 30 лет стоявшего на страже интересов государства, в том, что он желает своим землякам "наступления негативных последствий" при проведении экономических преобразований?
Да и о каких "тяжких последствиях" и ухудшении региональной экономики можно говорить, если в 2000 году Кулаков принял областной бюджет с доходами порядка 2 млрд рублей, а закончил 2008 год, по данным СМИ, с доходами бюджета 42 млрд рублей? О каком противозаконном "превышении должностных полномочий" может идти речь, если все без исключения постановления и распоряжения главы администрации области направлялись правовым управлением в прокуратуру Воронежской области для оценки их соответствия действующему законодательству РФ? И ни по одному из этих документов меры прокурорского реагирования не принимались. Ни Минфин России, ни Счетная палата РФ, проводившие проверки расходования областного бюджета в этот период, серьезных нарушений тоже не обнаружили. Наконец, выделение указанных бюджетных ссуд муниципальным районам было утверждено законами Воронежской области об исполнении областного бюджета в 2003 и 2004 годах без замечаний.
Но воронежские следователи, похоже, смотрят на ситуацию по-своему. Они пишут, что действия Кулакова и Наумова нарушили интересы районов, а также повлекли причинение тяжких последствий, так как муниципалитетам пришлось гасить кредиты. Но, по словам Кулакова, начиная с 2005 по 2009 год абсолютное большинство бюджетов данных районов были исполнены с профицитом, т.е. с превышением доходов над расходами. Суммарные доходы в указанных районах в 2005-2011 годах превышали суммарные расходы более чем на 455 миллионов рублей. Почему следователи не берут это во внимание?
Зато адвокаты обнаружили в уголовном деле Кулакова - Наумова немало пищи для протестов и размышлений.
Достаточно взять только один вопиющий факт: уголовное преследование обвиняемых по истечении сроков давности.
Закон требует, чтобы следователь пригласил обвиняемого с адвокатом, сообщил ему об истечении срока давности и спросил, согласен ли тот с прекращением уголовного преследования? Если обвиняемый согласен: все, дело закрывается, подшивается, сдается в архив. Не согласен - расследование продолжается вплоть до суда.
Никаких других вариантов закон не предусматривает. Согласно позиции следствия, срок давности уголовного преследования истек в 2014 году, а обвинение предъявлено в 16 марта 2015 года. Как так?
При рассмотрении жалобы Кулакова В.Г. в Ленинском районном суде г. Воронежа о признании незаконными следственных действий в рамках уголовного дела по истечении сроков давности уголовного преследования следователь Медведев прямо заявил: "...На момент предъявления Кулакову В.Г. постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 16.03.2015 года сроки предварительного следствия были продлены руководством, и я, как следователь, в производстве которого находится уголовное дело, был правомочен провести необходимые следственные и процессуальные действия в рамках установленного срока следствия в независимости от того, истекли ли сроки давности привлечения к уголовной ответственности или нет...".
Далее в постановлении суда сказана удивительная вещь. Пишет судья, излагая позицию следствия: "...Владимир Кулаков с самого начала осуществления уголовного преследования... занял позицию непризнания своей вины и принимал активные меры, направленные на предоставление органу предварительного следствия доказательств или доводов, свидетельствующих о его невиновности", значит - внимание, следите за игрой мысли - "преждевременное прекращение настоящего уголовного дела... могло бы нарушить право обвиняемого на ознакомление со всеми материалами уголовного дела и выработку им позиции и стратегии защиты по настоящему уголовному делу".
Какая стратегия? Какой защиты? Если дело еще в 2014 году подлежало прекращению и сдаче в архив?
Получается, суд закрыл глаза на нарушение закона якобы, чтобы защитить права того человека, в отношении которого этот самый закон и был нарушен?
Судья Воронежского областного суда, рассматривая апелляционную жалобу защиты Кулакова В.Г., в своем постановлении пишет: "...Проведение следственных действий после истечения срока давности, вопреки мнению заявителя и его защитника, не противоречит требованиям Закона и не нарушает права Кулакова В.Г. ...Не выяснение позиции обвиняемого о прекращении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ сразу же после истечения срока давности, на что обращается внимание в апелляционной жалобе, само по себе также не свидетельствует о нарушении прав Кулакова В.Г.".
Да, да, все это написано в официальном юридическом документе, решающем судьбу человека.
Конечно, когда дело закрывается по истечении сроков давности до приговора суда, то юридически человек по-прежнему невиновен. Однако он как бы на всю жизнь остается под подозрением, мол, что-то такое там все-таки было, пусть и очень давно. Ведь дело прекращено по нереабилитирующим основаниям. Так что выбор для человека на самом деле не такой легкий.
Владимир Кулаков в интервью прессе не раз заявлял, что, по его мнению, дело носило заказной характер. Вины он не признавал. Но по ряду причин был вынужден дать свое согласие на прекращение дела по сроку давности.
- У меня нет сил продолжать борьбу с ними, - сказал он СМИ. - Уголовное дело против меня - фикция. Оно заводилось для того, чтобы исключить меня из политической жизни региона. Там нет ни одного грамма, даже намека на правду. Подняли старые материалы, подгоняли под определенную задачу. Не всегда удачно. С такими доказательствами в мое время службы не то, что в суд, к прокурору не ходили. Мне кажется, если что действительно надо менять в нашей стране, то это судебную систему. Суды должны быть абсолютно независимы ни от кого.
Любопытно, что сейчас представители следствия говорят о том, что обвиняемые слишком долго в 2015-2016 годах изучали материалы дела.
Но зачем вообще было заставлять их читать толстые тома, когда еще в 2014 году можно и нужно было просто предложить закрыть дело за сроком давности? Видимо, сама по себе правоохранительная машина, если закрутилась, остановиться уже не может? Или кому-то хотелось, чтобы она не останавливалась, а продолжала доставлять неприятности заслуженному человеку?
В деле же Владимира Кулакова трудно отмахнуться от вопросов, какими же соображениями на самом деле руководствовалось следствие? И чем, в таком случае, его действия отличаются от "охоты на ведьм"?