Стоит ли делать фетиш из темпов роста ВВП

Сообщения о том, насколько десятых долей процента изменился ВВП за последний месяц в той или другой стране, неизменно занимают верхние строчки в экономических новостях средств массовой информации. Оценки и прогнозы динамики этого показателя - обязательная часть выступлений как зарубежных, так и отечественных экономических властей и экспертов.

При этом подразумевается, что именно высокие темпы прироста ВВП, его размеры прямо и непосредственно обусловливают и прирост экономической мощи страны, и приближение наступления всеобщего благосостояния для ее населения.

На протяжении последних двух лет мы неоднократно слышали, что ВВП России в своем падении вот-вот достигнет "дна", восприняли как победу его снижение в прошлом году на 0,2% вместо первоначально прогнозируемых -0,6%, и с надеждой ожидаем, что в нынешнем году его рост составит то ли 0,6%, то ли целых полтора процента. Различные группы экспертов готовят предложения для правительства о том, как ускорить рост ВВП до уровня выше среднемирового (одни обещают это после 2019 г., другие через 2 года, а самые радикальные уже в следующем году). Однако все ли так однозначно?

Ни темпы прироста ВВП, ни его абсолютная величина ничего не скажут о том, насколько стало лучше в материальном, культурном и безопасном смысле жить населению страны

В период 2000 - 2008 гг. среднегодовой прирост российского ВВП составлял примерно 7% в год, что вдвое превышало среднемировые темпы. Это позволило не только восстановить его объем, потерянный в ходе экономической катастрофы 1990-х гг., но и превзойти его докризисный уровень почти на 18%. На этой базе росли и реально располагаемые денежные доходы населения, которые к 2008 г. превзошли докризисный уровень на 16%. Но это в среднем. А как обстояло, например, дело с теми 29% населения, чей доход в 2000 г. был ниже "черты бедности" (прожиточного минимума, определяемой по цене минимальной потребительской корзины). Согласно данным статистики доля такого населения снизилась к 2008 г. до примерно 13%. Казалось бы, хорошая динамика. Но надо иметь в виду, что в 2000 г. прожиточный минимум составлял примерно половину среднедушевого денежного дохода, а в 2008 г. - примерно треть. А вот доля населения, имеющего доход менее половины среднедушевого, осталась на уровне 2000 г. - 29%. Если при этом иметь в виду, что цены на жилищно-коммунальные услуги, на которых не сэкономишь, выросли в 11 раз, на услуги по дошкольному воспитанию более чем в 6 раз, на образование - более чем в 4 раза и на медицинские услуги - почти в 5 раз, то ясен ответ на вопрос: вышли ли из числа бедных - не в статистике, а в реальной жизни - те, кто имел к 2008 г., как и в 2000-м, не более половины среднедушевого дохода? В целом же потребительские цены на товары, которое приобретает наименее доходная группа населения, увеличились в 3,5 раза, в то время как на товары, приобретаемые наиболее высокодоходной группой - в 2,9 раза. В результате, если превышение средних денежных доходов 10% наиболее высокодоходного населения по сравнению с 10% населения, имеющего наименьшие доходы (сразу оговоримся, что в этот счет не включаются сверхбогачи и бомжи) в 2000 году составляло 13,9 раза, то в 2008 г. - 16,6 раза. Это значит, что богатые в большей степени пользовались результатами роста ВВП, чем бедные.

Если считать, что рост ВВП автоматически приближает к всеобщему счастью, то как объяснить тот факт, что в период 2000 - 2008 гг. естественная убыль населения (разница между родившимися и умершими) оказалась более чем на миллион человек больше, чем за предыдущие 8 лет экономической катастрофы, а население страны сократилось на 3,6 млн человек против 2,3 млн чел. в предшествующее восьмилетие?

Наконец, как объяснить то, что превышение докризисного уровня ВВП на 18% произошло в условиях, когда объемы производства промышленной и сельскохозяйственной продукции к 2008 г. оказались, примерно, на 15% ниже уровня 1991 г., в том числе обрабатывающих производств - на 17%, а объем строительных работ - на 8%?

За счет чего был обеспечен высокий темп роста ВВП в 2000 - 2008 гг.? Минэкономразвития и в тот период, и позже справедливо отмечало, что не менее половины прироста ВВП обеспечивалось высокими темпами прироста экспортных нефтегазовых доходов. Позже падение ВВП в 2009 г. и последующее замедление его роста с перерастанием в падение в 2015 - 2016 гг. объяснялось сокращением этих доходов. Ныне надежды на более высокий темп прироста ВВП опять связывается с тем, что цены на экспортируемую нефть окажутся не 40, как предполагалось, а около 50 долларов за баррель.

Все это написано для того, чтобы читатель (не экономист) уразумел: величина ВВП, темп его прироста и даже объем ВВП на душу населения показывают важные вещи, прежде всего, динамику экономической активности в стране. Конечно, эти величины в определенной степени отражают и величину реального национального богатства и реального благосостояния граждан. Но только в определенной степени, если угодно - косвенно. Ни темпы прироста ВВП, ни его абсолютная величина ничего не скажут о том, какие конкретно продукты и услуги были произведены, как они были распределены и использованы, в общем, насколько стало лучше в материальном, культурном и безопасном смысле жить населению страны как в целом, так и составляющим это население социальным группам, и каковы дальнейшие перспективы в этой области. Для того, чтобы это знать, надо представлять, за счет каких источников создается ВВП, какова технологическая структура производства и состав производимых продукции и услуг, как обстоят дела с занятостью, условиями и содержанием труда и как распределяются доходы и собственность населения, какова экологическая обстановка в стране и состояние ее природных ресурсов и т.д., и т.п.

В начале 2008 г. по инициативе тогдашнего президента Франции была создана - под руководством нобелевских лауреатов по экономике Джозефа Стиглица и Амартия Сена и профессора Жан-Поля Фитусси - Комиссия по измерению эффективности экономики и социального прогресса. В докладе комиссии был сделан однозначный вывод, что фетишизирование ВВП, подчинение экономической политики его росту не дает реального представления о состоянии экономики и, следовательно, не только не поведет общество к благосостоянию, но и грозит негативными последствиями для его будущего. Кстати, об этом предупреждал и "конструктор" показателя ВВП американский экономист Саймон Кузнец, неоднократно отмечавший несостоятельность отождествления роста ВВП с ростом экономического и социального благосостояния.

Представляется, что нынешние составители прогнозов и планов во главу угла должны ставить именно конечные цели, продвижение к которым и будет означать устойчивый рост благосостояния страны и ее граждан. Это - показатели продолжительности жизни, обеспечения достойных условий и содержания труда, позволяющие наращивать производство конкурентоспособной продукции, решения жилищной проблемы, получения образования и расширения возможностей доступа к культурным ценностям, преодоление избыточной бедности и дифференциации доходов, сохранения и улучшения состояния природной среды, био- и природных ресурсов и, конечно, безопасности в самом широком смысле. Определив параметры этих целей, исходя из имеющихся ресурсов, можно будет определить этапы движения к ним и продумать экономические и организационные меры, обеспечивающие движение в заданном направлении. Выраженное в ценовых параметрах это движение и определит динамику ВВП. При ином подходе, когда во главу угла ставится рост ВВП, необходимость тех или иных мероприятий, их очередность будут определяться не тем, как они влияют на благосостояние общества, а прежде всего тем, какой вклад они внесут в повышение темпов роста ВВП. Так, мы часто слышим, что вложения в образование и науку дают большой эффект для роста ВВП. Но нелишне задать вопрос: когда этот эффект проявится? Через год? Через два? Понятно, что отдача от этих вложений, выраженная в росте ВВП, будет получена в более длительной перспективе. Но, если главным становится немедленное увеличение ВВП, то расходы на эти цели будут выглядеть как вычет из всегда ограниченных ресурсов, а значит неминуемо подвергнутся сокращению (секвестированию). Именно такой подход мы видим в последнем (ноябрь, 2016 г.) прогнозе минэкономразвития до 2019 г., в котором увеличение темпов роста ВВП до уровня среднемировых (т.н. целевой вариант) "предполагает сдерживание в первые годы прогнозного периода роста расходов на потребление, социальных обязательств государства". Может, так оно и произойдет. Но что будет потом, за пределами 2019 г.? Мы это уже проходили, когда ради высоких темпов роста ныне живущим предлагалось "затянуть пояса". Известно, чем это кончилось - крахом советской экономики.

Вообще для ускоренного роста ВВП можно предложить простой рецепт. Пусть сознательные жены сознательных членов партий, представленных в обеих палатах Федерального Собрания, государственных и муниципальных служащих и всех тех, включая экономических обозревателей, кто по долгу службы или внутреннему убеждению отождествляет рост ВВП с приближением к всеобщему счастью, немедленно зарегистрируют себя в качестве индивидуальных предпринимателей по оказанию бытовых услуг. Во-первых, сразу можно будет отчитаться о резком росте малого бизнеса. Во-вторых, сознательные мужья теперь будут не просто отдавать своим женам свою зарплату и прочие доходы, а оплачивать им те самые бытовые услуги, которые жены, как правило, оказывают в семье (прейскурант цен, или как сейчас принято говорить прайс-лист на любую из этих услуг можно найти в Интернете). Надо ли говорить, как сразу увеличится ВВП страны? Правда, ни на одну тарелку борща больше в стране произведено не будет. Но это уже не столь важно, коль решена задача роста ВВП.

50 лет назад вышла книга широко известного и почитаемого в мировом экономическом сообществе Джона Кеннета Гэлбрейта "Новое индустриальное общество". В ней он, в частности, писал, что валовые (объемные) стоимостные показатели (в то время ими были национальный доход и валовый национальный продукт) являются для тех, кто занят формированием экономической политики "единственным мерилом социальных достижений. Таков современный критерий добра и зла. Предполагается, что святой Петр задает тому, кто стучится в ворота рая, лишь один вопрос: что ты сделал для увеличения валового национального продукта?".

Составители планов экономического роста во главу угла должны ставить устойчивый рост благосостояния страны и ее граждан

Неужели рост экономической грамотности за прошедшие годы заключается лишь в замене в вопросе святого Петра слова "национальный" на "внутренний"?

Конечно, наращивание ВВП темпами выше среднемировых для нашей страны - жизненная необходимость. Однако, если это наращивание будет следствием роста цен на наш энергосырьевой экспорт, наращивания выпуска устаревшей продукции, действий, подрывающих перспективы устойчивого развития страны и т.п., то - чтобы ни показывала статистика - для страны это будет отрицательный результат. Нам необходим рост ВВП как результат роста конкурентоспособности экономики и благосостояния граждан, преодоления избыточной социально-экономической дифференциации населения и регионов и всего того, что ведет к росту числа счастливых людей, гордящихся своей страной.