Взгляды его не совпадают с рецептами американских экономистов. Последствия политики "рынок все расставит по местам" он считает катастрофическими, а Китай, Южная Корея и Япония пришли к успеху именно благодаря тому, что не дали капиталу захватить контроль над властью.
Мистер Гэлбрейт, как изменится экономика США в результате курса Дональда Трампа? Какое влияние это окажет на Россию?
Джеймс К. Гэлбрейт: Трамп пришел под лозунгами больших перемен во внутренней и внешней политике, но без программы, и в этом уникальность ситуации. Президентство Трампа - возможно, наименее эффективное за всю мою жизнь, а то и за последние сто лет. Он уже терпит одно поражение за другим - в Конгрессе по здравоохранению, в судах по иммиграции. И среди прочего попытка Трампа открыть переговоры с Россией встретила исключительно сильное сопротивление.
Меня очень беспокоит направление, в котором сейчас движутся отношения России и США. Они выглядят хуже, чем в 1970-1980-е годы, то есть даже в ту эру, когда СССР воспринимался американцами как "империя зла".
Это влияет даже не столько на экономику, сколько на способность слышать друг друга. Ситуация таит в себе много опасностей, порождает риск прямого конфликта. Можно вспомнить, что обеим странам удавалось найти выход даже из Кубинского кризиса 1962 года, а на пике "холодной войны" Горбачеву с Рейганом удалось выйти на открытый диалог. Сейчас мы в состоянии, близком к "холодной войне". Пока обнадеживающих признаков, по крайней мере с американской стороны, я не вижу.
В России осознали риск отстать от США навсегда. Насколько оправданы такие страхи?
Джеймс К. Гэлбрейт: Каждая страна решает, какой следующий шаг должен стать самым важным для ее будущего. Для России имеет смысл сравнивать себя с США и Европой по уровню здравоохранения и продолжительности жизни - вот в этих сферах предстоит очень многое сделать. США опережают большинство стран по расходам на здравоохранение, но они так и не смогли стать лучшими в этой сфере. То же можно сказать и о многом другом. Что действительно хорошо в США - это университеты, они стали настоящим культурным достижением.
В России идет дискуссия между сторонниками усиления и снижения роли государства в экономике. Какие идеи, на ваш взгляд, должны поддержать власти?
Джеймс К. Гэлбрейт: Нет жесткого и однозначного разделения между государством и экономикой, потому что государство само по себе - часть экономики, и регулирование с его стороны стало неотъемлемой частью экономической жизни. Когда вы едете на машине, вам нужно следить, чтобы в баке хватало бензина, а в радиаторе - воды, чтобы двигатель не перегревался. Любая система, и экономика не исключение, требует баланса между внутренними силами и регуляторным механизмом, и там, где он нарушен, система будет разрушена.
Могу сказать, что прямо сейчас в США правительство пошло в атаку на регуляторику в энергетике, в области охраны природы, здравоохранения, образования, финансов, условий труда и так далее. И это ошибка. Это приведет к краху рынков и падению уровня жизни. Возьмем один пример: представьте, что мы приватизируем службу авиадиспетчеров. Может ли частная компания управлять воздушным движением? Возможно. Но я уверен, что при первом же ЧП общественное доверие к частной системе будет потеряно, и тогда нас ждет коллапс, люди просто перестанут летать.
Каковы сейчас перспективы экономического роста в России?
Джеймс К. Гэлбрейт: Ясно, что экономика жестко зависит от мирового климата цен на энергоресурсы. Мне кажется, что у цен на нефть не очень хорошие перспективы не в последнюю очередь из-за развития сланцевой добычи в США. России остается только восстанавливать промышленность, инвестировать в инфраструктуру, иначе говоря, провести ребалансировку экономики, чтобы она меньше зависела от продаж сырья. Проблема в том, как найти внутренние финансовые ресурсы. Невозможно эффективно развивать промышленность, если финансовый капитал в стране волен полностью отказаться от участия в этом.