Поделиться
Как уже рассказывала "РГ", завод еще несколько лет назад считался успешным. Сейчас там осталось около 40 работников: за два года штат сократили более чем в 10 раз. Долг по зарплате превышает 60 миллионов рублей. Накапливается он с 2015 года - тогда задолженность за несколько месяцев выросла до 43 миллионов. Эта сумма фигурирует в материалах уголовного дела, которое то открывают, то закрывают.
Ни правоохранительные органы, ни суд пока не дали четкую оценку действиям менеджмента. Как могла столь быстро вырасти задолженность? Корреспондент "РГ" выяснил, что корни проблемы уходят в 2014 год. Тогда у завода появились долги перед государством - около 10 миллионов рублей по взносам на пенсионное и обязательное медстрахование. Оборот предприятия исчислялся сотнями миллионов. По сравнению с ним тот долг - сущий пустяк. Однако завод не стал его погашать. На счета наложили арест. Сумму недоимки автоматически списывали бы при поступлении на них денежных средств. Завод обратился к аффилированной фирме. Это небольшое ООО со штатом менее десятка человек. Несколько лет назад оно стало компаньоном и продавало почти всю произведенную в Орле дорожную технику. Работу этой фирмы можно сравнить с функциями отдела снабжения и сбыта. Раньше такой был на заводе. Но одно дело, когда сбытом занимается собственная структура, и другое, когда торгует самостоятельное юрлицо.
С 2014 года на счета завода стало поступать все меньше средств. А по счетам компаньона денег проходило все больше. Закупались материалы, шли расчеты с контрагентами - на основании распорядительных писем, которые завод направлял фирме. Это привело к росту долга по зарплате. Денег на своих счетах почти не было, и заводчанам стали платить нерегулярно. Некоторые не получали заработок месяцами, другие получали, но крохи.
Когда возбудили уголовное дело, долг достиг 43 миллионов рублей. Подозреваемые и обвиняемые за два года так и не появились - дело завели по факту. Директор (кстати, ему тоже задерживали зарплату), как и его многочисленные подчиненные, получил статус свидетеля.
Пока шло следствие, дела завода ухудшились. Неисполненные обязательства выросли на сотни миллионов рублей. Предприятие вступило в процедуру банкротства. Одним из крупнейших кредиторов стала фирма-компаньон, что была торговым посредником. В прокуратуре этот долг считают искусственным: надзорное ведомство доказало, что некоторые сделки были фиктивными.
Областные власти пытались спасти тонущий завод. К примеру, предложили купить погрузчики для региональных госпредприятий. Выручки хватило бы для расчета с рабочими. Однако такие сделки возможны только в рамках системы госзакупок. Надо объявлять торги. Завод не мог принять в них участие потому, что счета были арестованы.
Тогда правительство вызвалось найти инвестора. Пока шел поиск, задолженность перед кредиторами превысила миллиард рублей. Инвестору надо ее погасить, чтобы получить активы и возможность развивать производство. Желающих инвестировать в гибнущее предприятие на таких условиях не нашлось. Тем временем дело о долгах по зарплате закрыли. Следователи не нашли состава преступления. Вину возложили не на руководство, а на сложное экономическое положение. Однако затем всплыли любопытные детали. Выяснилось, что был момент, когда завод получил свыше 400 миллионов рублей. Этого с лихвой хватило бы на погашение долга перед работниками и государством по страховым взносам. Но деньги потратили на хозяйственные нужды. Тем не менее факт был установлен. Поэтому прокуратура отменила постановление следователя и потребовала возобновить расследование.
И тут в тяжбу неожиданно вступил директор. В суде он оспорил постановление прокуратуры об отмене закрытия уголовного дела - это обычная практика. Но такого, чтобы на ход следствия активно влиял простой свидетель, в Орле еще не было. Районный суд выслушал только мнение директора, других свидетелей не вызвал, после чего признал постановление прокурора незаконным. Это решение не имеет аналогов в судебной практике нашей страны. Свидетель не просто вмешался в работу правоохранительных органов - по сути, незаконными были признаны прокурорские полномочия. Скандальное решение было обжаловано. Прокуроры, вероятно, дошли бы и до Верховного суда - но во всем разобрался областной. Он отменил решение районной инстанции и отправил материалы на новое рассмотрение. Областная коллегия по уголовным делам подчеркнула, что в процессе участвовал один свидетель. А должно было быть как минимум 562 - столько потерпевших проходит по делу. Большинство из них - теперь уже бывшие заводчане, почти два года не получавшие зарплату. Почему их не вызвали в суд, осталось тайной.
Ошибка исправлена - областная коллегия признала, что права сотен рабочих были нарушены. Теперь их обязаны вызвать в районный суд для дачи показаний. От того, что они скажут, зависит судьба директора. Если убедят, что он не имел возможности выплачивать зарплату, дело закроют. Если скажут обратное, расследование возобновят, а статус свидетеля, вероятно, изменят на статус подозреваемого. В любом случае Орел ожидает беспрецедентный процесс.