Поделиться
Впервые вышла в свет автобиографическая книга известного композитора, автора музыки к фильмам, ставшим золотой классикой отечественного кинематографа - "Операция "Ы" и другие приключения Шурика", "Кавказская пленница", "Бриллиантовая рука", "Иван Васильевич меняет профессию", "Не может быть", "Двенадцать стульев", "Земля Санникова". Им созданы мелодии для знаменитых песен-кинохитов - "Постой, паровоз", "Песенка о медведях", "Если бы я был султан", "Песня про зайцев", "Остров невезения".
В книгу включены многочисленные истории из творческой жизни Александра Зацепина, встречи с зарубежными кинозвездами, подробности совместной работы с выдающимися режиссерами. "Эксцентрика - тонкая штука. Вот сейчас, сию минуту есть нужное настроение, найден жест, темп, и актер может повторить еще раз для дубля. Но пять раз у него уже не получится, он начинает или что-то другое делать, или скисает. Вот Гайдай до этой стадии не доводил. Всегда держал нужный накал, чтобы и ярко было, и в то же время не перегорело. Никулин и Вицин все время что-то придумывали. К примеру, когда Никулину делают укол, он носом поводит: "Спирт?" Это он сам придумал. В "Операции "Ы", когда Моргунов считал деньги, десятка случайно упала на пол. Вицин тут же наступил на нее, - это его экспромт".
Уделено внимание порой непростым закулисным отношениям среди творческой элиты, а также колоритным зарисовкам из студенческой юности будущего композитора, в том числе его мечтам о собственной машине и попыткам заработать, раскрашивая вручную акварелью стандартные открытки.
Впервые на русском языке изданы воспоминания сестры императора Николая II - великой княгини Ольги Александровны, самой младшей дочери Александра III. В этих мемуарах она подробно описывает свое детство и детали жизни императорской семьи.
В тексте рассказывается и о том, как принимали при российском дворе иностранных владык и порой случавшихся курьезах - из-за различий в традициях и церемониалах, например во время визита персидского шаха. "Было действительно забавно слушать истории о старом шахе и его поведении в обществе, которые рассказывала нам Мама. Конечно, он получил хорошее восточное воспитание, но некоторые из его привычек не соответствовали этикету императорского двора. Такой неловкий момент наступил тогда, когда Мама представила ему молодых и пожилых придворных дам. Он поприветствовал улыбкой молодых и симпатичных, а в сторону пожилых и именных ткнул пальцем и спросил по-французски: "Почему?" Он не мог понять, почему такие старые и непривлекательные представлены при дворе, несомненно предпочтительней было бы их куда-то спрятать. Первый раз, когда его пригласили на придворный ужин, Мама села рядом с ним, и, в соответствии с принятыми на Востоке манерами, он выбирал самые вкусные кусочки со своей тарелки и отправлял их в рот Мама".
А вот бухарский эмир, вассал России, немного знал русский язык, но поскольку его представление о чувстве собственного достоинства не позволяло изъясняться на каком-либо "чужестранном" языке, то эмира кроме свиты в роскошных халатах всегда сопровождал переводчик.
Полярник, доктор географических наук, участник многих экспедиций в Арктику и Антарктиду, Лев Саватюгин собрал в книгу историю более 1400 топонимов Новой Земли, среди которых - множество старинных поморских названий гор, заливов, озёр. В фолианте приводится история открытия и освоения архипелага, причем первые свидетельства, упоминающиеся в рукописи, рассказывают о походе новгородского воеводы Улеба к Железным воротам в 1032 году. Уделено внимание и экспедициям иностранных путешественников, и изучению северных земель российскими учеными, во время которых многим географическим объектам были присвоены имена прославленных моряков, государственных деятелей и державных особ.
Отдельный раздел посвящен Новой Земле во время Великой Отечественной войны. "Иностранные моряки, оказавшиеся в 1942 году на Новой Земле в результате разгрома конвоя PQ -17, стали свидетелями очень необычных, так называемых "яично-птичьих" экспедиций. В связи с резким ухудшением обеспечения продовольствием архангельские власти приняли постановление "О заготовке яиц, тушек кайры и добыче рыбы на острове Новая Земля и вывозе заготовленной продукции в г. Архангельск в навигацию 1942 г."
Аналогичное решение было принято и мурманскими властями - организовать экспедицию по использованию ресурсов Новой Земли, произвести на птичьих базарах сбор яиц и заготовку кайры. Так как все взрослое население северных портов работало на заводах и фабриках, выполняя оборонные заказы, участниками экспедиций на архипелаг стали подростки - школьники старших классов и учащиеся техникумов".
В книге рассказывается и о послевоенной судьбе архипелага, демилитаризации Новой Земли, и недавних отечественных экспедициях.
В исследовании, выпущенной под эгидой Института географии РАН, описана географическая мобильность наших соотечественников, рассказывается о трудовых возвратных миграциях с недельным (или пятидневным) и более длительным ритмом, называемых "отходом", - по аналогии с крестьянским отходом на заработки в XVIII - начале XX века.
"В 1933 году была введена паспортная система. По официальной версии, паспортизация проводилась в городах и рабочих поселках с целью учета населения и борьбы с преступностью. Было введено понятие "прописка по месту жительства", которая под видом регистрации сохранилась до сих пор. Всем, кто прибыл в города после 1 января 1931 года и имел временные работы, в получении паспортов было отказано. Без прописки жить в городе было нельзя. Крестьяне вернулись в деревню.
Крестьянство было лишено паспортов и права передвигаться по стране, тем самым колхозники были официально прикреплены к месту проживания". Для пополнения крупных городов трудящимися из малых городков и деревень использовался оргнабор, и правление колхозов должно было содействовать заключению договоров по оргнабору. Соответствующий раздел рассказывает, куда ехали люди на постоянное место жительство в поисках лучшей доли.
В книге рассматривается роль транспорта, приводятся сведения по трудовой мобильности по данным Всесоюзной переписи 2010 года, из которых следует, что максимальный уровень трудовой мобильности наблюдается в регионах Европейской России. Завершающая часть издания - "Из города за воздухом" посвящена дачникам, философии, основанной на сочетании движения с покоем, и эволюции самого явления отечественных дач.
В исследовании рассказывается, как в период хрущевских реформ изменился внешний облик советских людей, "язык моды", роль достижений науки и техники в повседневной жизни мужчин и женщин. В книге использованы нормативные и делопроизводственные документы центральных и местных органов государственной власти, материалы социологических опросов, проведенных в 60-е годы.
После смерти вождя народов появилась надежда на формирование новых принципов советской высокой моды. Изменилась и одежда первого лица. Если Сталин обычно представал перед массами - на фото и картинах - в застегнутом на все пуговицы мундире, то Хрущев часто надевал рубаху с расшитым воротом.
В 50-х годах на отечественных экранах появились французские, итальянские и латиноамериканские кинофильмы и многие советские женщины стали пытаться подражать зарубежным кинодивам. Новые веяния коснулись и Общесоюзного дома моделей. Так женственная линия, которая стала господствовать в официальной советской моде, воплощена в костюмах Людмилы Гурченко в картине "Карнавальная ночь". Но в сфере повседневной одежды изменения в моде - в отличие от советской архитектуры, где уже в середине 50-х годов начался отказ от пышности и роскоши, произошли только на рубеже 50-60-х годов. В это время часть советской молодежи, познакомившаяся с романами Э. - М. Ремарка, пыталась подпадать персонажам "Трех товарищей".
Одна из глав - "В день свадьбы" - рассказывает, как после 1917 года государственная политика влияла на традиции внешней атрибутики городской свадьбы. "Вопрос о ритуале свадьбы в условиях диктатуры пролетариата стал актуальным после перехода к нэпу. Нормализация сферы повседневности, связанная с отходом от военно-коммунистических принципов, и определенная демократизация многих сторон жизни российского общества в 1920-х годах отразилась в первую очередь на статусе загсов. Они полностью перешли под юрисдикцию местных советов, выйдя из подчинения НКВД". Описано в книге, как работал механизм развода, на какие ухищрения приходилось идти в условиях дефицита и довлеющих стереотипов и условностей в одежде и обуви.
Записки генерала русской армии Алексея Будберга, которому довелось быть участников русско-японской войны, Первой мировой, а потом и Гражданской войны на Дальнем Востоке и в Сибири. В тексте подробно и живо отображено многое из того, чему Алексей Павлович волею судьбы оказался свидетелем, в том числе и революционные события 1917 года. С особой иронией генерал описывал попытки Керенского, как главы Временного правительства, пропагандировать войну до победного конца: "Штатский Главковерх, вероятно, искренно и убежденно думал, что обладает такой силой глагола, которая способна произвести тот же, как и на митингах и словопрениях, эффект в применении к тому Великому Ужасу, который именуется войной, да еще и в современном ее воплощении с ее невероятно грандиозными и цепенящими даже и не робкие души средствами истребления и великого душевного потрясения. Я до сих пор помню тех сошедших с ума солдат-немцев, которых мы взяли в плен после 48-часового обстрела немецких окопов; а, ведь, у нас был только 6-дюймовый калибр…"
Будберг отмечает, что столкновение с неприглядными реалиями войны испугало многих подобных пропагандистов, разговоры о войне до победы стремительно сменились требованиями немедленного заключения мира на любых условиях. С горечью вспоминает боевой генерал чувство бессилия перед лицом стремительного разложения армии, "ужас отдачи приказа без уверенности, часто и без малейшей надежды на его исполнение…" Старая дисциплина была отброшена вместе с достижениями военной науки, и казалось, что почти все участники событий плывут по течению, даже не пытаясь влиять на происходящее.
Впервые на русском языке издан роман известной американской писательницы, лауреата многочисленных литературных наград и престижных премий. Книга "Соловей" вскоре после выхода стала мировым бестселлером, во многих странах она была названа лучшим романом года. Действие разворачивается во время Второй мировой войны. На первых страницах - еще мирная жизнь французской провинции, война идет где-то далеко, и хотя мужчины уходят на фронт, всем кажется, что скоро боевые действия закончатся, линия Мажино устоит, и к Рождеству солдаты вернутся по домам. "Линия Мажино - мили и мили бетонных стен, заграждений и огневых точек, сооруженных вдоль границы с Германией после Великой войны, чтобы защитить Францию. Немцам не прорвать ее…"
Но очень скоро разносится страшная весть: захватчики входят в столицу. Изабель, героиню романа, как и многих ее соотечественников, захлестывает ярость, ужас и досада: "Правительство лгало. Их уверяли раз за разом, что Линия Мажино остановит немецкое наступление на Францию. Ложь. Ни сталь, ни бетон, ни французские солдаты не могли сдержать гитлеровский натиск, и правительство бежало из Парижа, будто воры в ночи. Говорили, что власти в Туре, разрабатывают стратегические планы, но что толку в стратегии, когда Париж в лапах оккупантов?" Изабель вступает в ряды Сопротивления, ее старшая сестра, рискуя жизнью, укрывает еврейских детей. В страшное время, когда ежеминутно приходится делать выбор, способный стать роковым, героини романа стремятся не только выжить, но и сохранить способность любить и надеяться.
Оригинальная сказка-притча написана современным автором по мотивам одной из историй классического памятника персидской литературы - сборника "Калила и Димна".
В ней рассказывается о том, как могучий обитатель леса - тигр - однажды вышел на охоту, не зная, что неподалеку кто-то выкопал ловушку. "Хищник осторожно пробирался сквозь густые заросли, выслеживая добычу… как вдруг земля под его лапами начала стремительно осыпаться! Тигр потерял равновесие и провалился в глубокую яму. Упав с большой высоты, он сильно ушибся и яростно взревел от боли. Тигр осторожно открыл глаза, огляделся кругом и с удивлением заметил человека, змею и обезьяну. Они сидели в этой же яме и испуганно смотрели на него". Поначалу никто из попавших в беду не доверяет остальным, тем более, что человек, оказавшийся ювелиром, не может только объяснить, что он делал в лесу. Вроде бы собирался искать клад, спрятанный его братом, но почему-то пришел один… Однако звери понимают, что теперь только он может позвать на помощь. Действительно, вскоре раздаются шаги, и добрый странник, услышав крики о помощи, вызволяет пленников ямы. Все наперебой благодарят и зовут его в гости, но воспользоваться приглашением удается только через год. Звери радуются встрече, тигр дарит путнику найденное в зарослях роскошное ожерелье, обезьяна угощает спелыми орехами и сладкими плодами. И наперебой советуют избегать ювелира, очень уж нечестным он им показался. Однако странник не верит, что спасенный человек способен затаить зло…
Новый роман известного писателя, лауреата премии имени Владислава Крапивина и премии "Новые горизонты" посвящен эпохе позднего СССР. Описаны разные стороны жизни в том самом городе Брежневе, при этом автор мастерски совместил в одном произведении целые пласты, напоминающие о разных жанрах советской и современной литературы.
Здесь можно увидеть подробное описание жизни подростков, причем как образцово-показательных отличников, так и тех, кого в описываемое время еще не начали называть неформалами, а именовали обычно "трудными" и попросту хулиганами. "Лагеря, конечно, бывают разные. Бывают "Артек" с "Орленком". Туда я, наверное, никогда уже не попаду после того трояка по физике и еле-еле удовлетворительного поведения. Это для передовых отличников лагеря, образцово-показательные, там кино снимают, туда космонавты с артистами приезжают, а народ рассекает на катерах и персики жрет в любое время. Ну и ладно. Бывают спортивные. Там подъем в шесть утра, сразу кросс на три километра и потом такие же радости весь день до раннего отбоя…"
Жизнь родителей этих подростков образует другой слой повествования, эдакий производственный роман о металлургическом комбинате, напоминающий и о традициях соцреализма, и о "чернухе" следующего периода. Комбинат нависает над моногородом, диктуя образ жизни, а большая авария на одной из печей становится для города настоящей катастрофой. Сложные, глубоко психологичные описания человеческих отношений сочетаются в романе с подробными рассказами о множестве бытовых примет тогдашней жизни
К существующим в современном мире к семи тысячам языков постоянно добавляются все новые и новые искусственные. В книге подробно рассказывается, какие бывают искусственные языки и в чем их различия. Философские (также называемые логическими) языки их создатели стараются сделать такими, чтобы они были устроены строго логично и не имели изъянов и несовершенств обычных человеческих языков.
Среди художественных языков (артлангов) для изобретенных писателями и кинематографистами миров есть и тщательно разработанные, имеющие подробную грамматику. Примеры - в произведениях Дж. Толкина (разработавшего вымышленные языки так, что по некоторым из них даже стало возможно создать учебники) и в сериале "Звездный путь" (клингонский язык). Помимо этого, рассказывается о языках "Игры престолов", на’ви ("Аватар") и новоязе из романа "1984".
Также искусственные языки разделяются по тому, откуда их изобретатели берут исходный лексический и грамматический материал - из уже существующих языков или создают все с самого начала. В тексте рассказывается об универсальном языке и теории знака. "Самая широко известная система, претендующая на иконичность и общепонятность, - это дорожные знаки. По всей вероятности, первые дорожные знаки начали ставить римляне - это были указатели направления. Камни из русских былин, к которым подъезжают витязи и на которых написано что-то вроде "Налево поедешь - богатым будешь, прямо поедешь - женатым будешь, направо поедешь - убитым будешь", - тоже не что иное, как дорожные знаки. Однако современную историю дорожных знаков принято отсчитывать все-таки со второй половины XIX в." Отдельная глава посвящена языкам, созданным для межнационального общения, среди которых - эсперанто и его наследники.