У нашей "Нелюбви" в Канне появился сильный соперник

Две новости из Канна: одна хорошая (для нас), другая не совсем. Естественно, приехавший из России журналист все конкурсные новинки ревниво сравнивает с нашим фильмом "Нелюбовь" Звягинцева. Потому что все они, получается, - соперники.

Так вот, новость № 1: одним конкурентом стало меньше. Я опасался, что любящему китч Педро Альмодовару, президенту каннского жюри, может понравиться разудалая сказка про суперсвинку "Окча". Но опасность миновала: Альмодовар твердо заявил, что не намерен рассматривать как претендента на Золотую пальмовую ветвь картину, которая не выйдет на большие экраны. Это его принципиальная позиция, имеет право. И споры вокруг стриминговой компании Netflix, продюсировавшей фильм, в данном случае бессмысленны: верховный судия сказал свое слово.

Вторая новость сама по себе отрадна (показали сильное кино), но радоваться не спешу: у нашего фильма появился более чем серьезный соперник. Это французская драма "120 ударов в минуту" режиссера Робина Кампилло, снятая на основе его собственного опыта в жизни. Пресс-зал ее принял бурными и долго не смолкавшими аплодисментами - таких здесь в этом году еще не было.

У фильма очень много оснований оказаться у жюри в фаворе. Первое и главное - это реально мощная по эмоциональному заряду картина. Как любое личное высказывание, - запальчивая, яростная и насыщенная почти документально воспроизведенной фактурой. И молодые ее актеры работают на полной выкладке - так высказывают свое личное и наболевшее. Это фильм - несомненный поступок, жест, акция, что уже вызывает уважение. Второе и не менее главное: если вспомнить творческий путь Альмодовара, он на таких поступках и жестах построил свою карьеру, став, в сущности, одним из самых исповедальных и провокационных режиссеров мирового кино. Он это не сможет не оценить.

Материал фильма - одно из молодежных движений во Франции в 90-х, где существовала общественная организация "Действуй!". Молодежь, в сущности, боролась за право жить. Уже примерно десять лет как косила людей недавно возникшая эпидемия СПИДа, а фармацевтические компании все еще раскачивались, бесконечно тестировали свои разработки, а ребята тем временем умирали. "Мы умираем!" - орали во всю глотку уличные "похоронные" демонстрации с портретами погибших над головой. Шли яростные дискуссии. СМИ, естественно, информировали страну о растущем движении протеста, о жертвах новой болезни, превратившейся в глобальную опасность. То есть гражданское общество вовсю работало, вынуждая и дельцов, и власти срочно решать нависшую над страной проблему.

Будущий создатель картины тогда был активистом этого движения, и теперь он воспроизводит детально и эти диспуты, и эти демонстрации, и углубляется в сложную личную жизнь людей, еще недавно отринутых обществом, ими осуждаемых, а теперь ставших первыми жертвами эпидемии. Да, речь идет о гомосексуалах, и сам режиссер открыто признает свою ориентацию, и все его актеры, которых он собрал из разных сфер искусства - от кино и театра до цирка и балета - воспринимают работу в фильме как своего рода вызов общественной косности, как утверждение своего права быть самими собой.

Фильм аскетичен в средствах, документален по стилю, он утверждает право человека на достоинство, но, пожалуй, чрезмерен в откровенности сексуальных эпизодов. Хотя, конечно, если в гетеросексуальных картинах секс теперь гуляет вовсю, то почему должны отставать все остальные! Хотя по мне - так вообще кино стоило бы оставаться чуть целомудреннее, а то не могу отрешиться от неприятного ощущения замочной скважины, к которой жадно приникает зрительный зал. Но это, повторяю, мое субъективное.

Посмотрим завтра, как сложится картина в критическом рейтинге журнала Screen. До сих пор наша "Нелюбовь" была лидером, у нее 3,2 балла из 4 возможных - и то лишь потому, что журналист французской газеты Liberation фильм Звягинцева не принял до такой абсолютной степени, что выставил ему решительный "кол". Короче, состязание становится все более накаленным.