Руководители сталинской эпохи не желали тратить усилия на то, чтобы создать нормальные условия труда и быта для рабочих. Более простым и привычным было обязать НКВД выделить региону или ведомству нужное количество заключенных.
Руководителям было удобнее работать с теми, кто под конвоем. В тех же категориях мыслил и глава государства.
Спецконтингент как палочка-выручалочка
28 августа 1938 года на заседании Президиума Верховного Совета СССР рассматривался вопрос о досрочном освобождении заключенных, отличившихся при строительстве железной дороги на Дальнем Востоке. Слово взял Сталин:
"Правильно ли вы предложили им список на освобождение этих заключенных? Они уходят с работы. Нельзя ли придумать какую-нибудь другую форму оценки их работы - награды и т.д.? Мы плохо делаем, мы нарушаем работу лагерей. Освобождение этим людям, конечно, нужно, но с точки зрения государственного хозяйства это плохо (курсив мой. - Авт.).
Нужно набрать таких людей 10 тысяч, набрано пока 2 тысячи. Будут освобождаться лучшие люди, а оставаться худшие.
Нельзя ли дело повернуть по-другому, чтобы эти люди оставались на работе - награды давать, ордена, может быть? А то мы их освободим, вернутся они к себе, снюхаются опять с уголовниками и пойдут по старой дорожке. В лагере атмосфера другая, там трудно испортиться. Я говорю о нашем решении: если по этому решению досрочно освобождать, эти люди по старой дорожке пойдут.
Может быть, так сказать: досрочно их сделать свободными от наказания с тем, чтобы они остались на строительстве как вольнонаемные? А старое решение нам не подходит.
Давайте сегодня не утверждать этого проекта, а поручим Наркомвнуделу придумать другие средства, которые заставили бы людей остаться на месте. Досрочное снятие судимости - может быть, так сказать? - чтобы не было толчка к их отъезду. Семью нужно дать им привезти и режим для них изменить несколько, может быть, их вольнонаемными считать. Это, как у нас говорилось, - добровольно-принудительный заем, так и здесь - добровольно-принудительное оставление"1.
Практика использовать "другие средства" оказалась заразительной. В первые послевоенные годы, столкнувшись с дефицитом трудовых ресурсов, руководители предпочитали решать проблему давно проверенным методом. Шла ли речь о заготовке торфа для электростанций или очередной грандиозной стройке - в адрес МВД поступали запросы на выделение "спецконтингента".
Хозяйственная империя Берии
Эти "заявки" вызывали нескрываемое раздражение руководителей МВД, превратившегося к тому времени в мощную хозяйственную организацию. 26 июня 1948 года министр С.Н. Круглов докладывал заместителю председателя Совмина СССР Л.П. Берии о результатах деятельности:
"Министерство внутренних дел СССР превратилось в основную организацию по золотой и платиновой промышленности; продолжает расти программа производства угля, нефти, сажи газовой, лесоматериалов, олова, никеля, меди, кобальта, алмазов, янтаря, вольфрама и т.д. Товарная продукция промышленных предприятий, лагерей и колоний МВД СССР составила в 1946 году 6191 млн рублей, в 1947 году -
7768 млн рублей, по плану 1948 года - 10 024 млн рублей и намечается дальнейшее увеличение на 1949 год. ...Производственные задания и планы по МВД СССР по валовой промышленной продукции равны крупному промышленному министерству"2.
В 1948 году только в промышленности и строительстве здесь было занято около 2 миллионов человек - заключенных и вольнонаемных. И каждый был для работодателя на вес золота, которое они добывали. Ведь никто не отменял рост плановых показателей, жестко контролировавшийся государством.
Золотые охранники
Складывалась парадоксальная ситуация. Отдавая на сторону спецконтингент, МВД оголяло собственные хозяйственные объекты. К лету 1947 года дефицит заключенных на стройках министерства составлял около 200 тысяч человек. При этом 71 тысячу заключенных оно не смогло предоставить другим ведомствам - не хватало трудоспособных. Чтобы восстановить силы хотя бы незначительной части заключенных, требовалось срочно изыскать дополнительные пайки. А именно: "Хлеб - 850 г, крупа - 160 г, мука подболточная - 10 г, мясо - мясопродукты - 120 г, жиры - 20 г, сахар - 20 г, картофель - овощи - 1000 г, соль - 20 г, чай суррогатный - 2 г"3.
Таковы были нормы довольствия заключенных (в граммах на человека в день), которые заместитель министра внутренних дел СССР генерал-полковник Чернышов своей директивой не приказал, а предложил с 1 апреля 1947 года установить в Воркутинском, Интинском, Печерском, Норильском и Ухто-Ижемском исправительно-трудовых лагерях, а также в Восточном и Западном управлениях БАМа. Заместитель министра подсчитал: МВД срочно требовалось 200 тысяч дополнительных пайков для заключенных и 120 тысяч - для военнопленных.
Но взять их было неоткуда. Уже в следующем году директива была отменена.
Но проблема заключалась не только в пайках. Поручая МВД "транзит" заключенных, правительство не выделяло ему дополнительных лимитов. "Необходимо учесть, что новые организации колоний ограничены также кадрами и охраной: на каждую 1000 заключенных нужно создавать аппарат управления 35-40 человек, в том числе 10-12 офицеров и 80 человек охраны. На это нет и лимитов численности, и людей"4.
Эти расходы влетали государству в копеечку!
Рядовой стрелок военизированной охраны получал денежное содержание в размере 230 рублей в месяц. После 6 месяцев действительной службы стрелку присваивали воинское звание "ефрейтор" и повышали денежное содержание. Ефрейтор получал 300 рублей, младший сержант - 400 рублей, а командир отделения - сержант - 500 рублей в месяц. (Для сравнения, в 1946 году учитель московской школы зарабатывал 488 рублей.) После непрерывной трехлетней службы в охране выдавалось единовременное трехмесячное вознаграждение, а лицам, изъявившим желание продолжить службу и давшим подписку на следующие три года, месячный оклад содержания увеличивался на 20%. Охранникам помимо денежного довольствия полагалось бесплатное обмундирование, бесплатный продовольственный паек и ежегодный отпуск продолжительностью 20 суток. Причем, оплачивался не только сам отпуск и время нахождения в пути, но и проезд по железной дороге и водным путям. Время на проезд к месту отпуска и обратно в продолжительность отпуска не включалось и давалось дополнительно5.
При этом продолжительность очередного отпуска рабочего составляла тогда всего две недели!
Но даже заманчивые льготы не позволили залатать дыры в лагерной империи. По состоянию на 1 декабря 1947 года все секторы Гулага были укомплектованы кадрами на 79,1%, в абсолютных цифрах некомплект составлял 67 884 человека.
А имевшиеся в наличии кадры, мягко говоря, оставляли желать лучшего. Приведем лишь один показательный документ:
"В июне месяце 1947 года стрелок военизированной охраны Карлага ЮЖАКОВ, находясь на посту и имея с собой оружие, вступил в преступную связь с заключенными, организовав с ними игру в карты. В процессе игры ЮЖАКОВ проиграл свою жену, обмундирование и собаку. Во исполнение обещанного, ЮЖАКОВ через день зарезал свою собаку, принес мясо в бригаду и раздал заключенным"6.
Документ умалчивает, был ли подвергнут взысканию стрелок Южаков и реализовали ли заключенные свои права на его жену. Но известно, что за год до смерти вождя министр МВД генерал-полковник Круглов упрекал своих подчиненных: "Каждое утро приходишь на работу и начинаешь читать шифровки и сообщения: в одном месте - побег, в другом - драка, в третьем - волынка. Вы думаете, что в этом нет ничего особенного, а это приводит к дезорганизации работы Министерства"7.
"Развалим лагерь - с кем будем работать?"
Советская экономика, еще до войны подсевшая на наркотик принудительного труда, уже не могла без него обходиться. Крупнейший знаток экономики ГУЛАГа историк О.В. Хлевнюк очень точно заметил: "Наличие больших контингентов заключенных позволяло с относительной легкостью принимать планы форсированного возведения крупнейших объектов без серьезных экономических и технических расчетов, а затем с такой же легкостью ликвидировать начатые стройки и перебрасывать заключенных на новые"8.
Постоянно растущие аппетиты региональных и отраслевых руководителей казались непомерными даже Сталину. Еще в июле 1940 года на пленуме ЦК ВКП(б) вождь заявил:
"Нужно иметь запас вместо того, чтобы у ГУЛАГа брать людей. Это позор, это нежелательное явление. Где-либо в отдаленных углах можно пользоваться и ГУЛАГом, но в машиностроительной промышленности, в городах, где сбоку один уголовник, другой не уголовник работает, это я не знаю, я бы сказал, очень не рационально и не совсем прилично"9.
Но уже и в марте 1952 года министр МВД Круглов, выступая на совещании начальников режимно-оперативных отделов исправительно-трудовых лагерей, констатировал: "Мы силами заключенных все оборонные стройки ведем - и надземные, и подземные. Если развалим лагерь - с кем же будем работать?"10.
К моменту смерти Сталина в стране было 2,5 миллиона заключенных и 2,75 миллиона ссыльных спецпоселенцев11. А всего за период с 1937 по 1952 год были осуждены около 39 миллионов человек, из них 736 тысяч расстреляны12.
P.S. Изданная в семи томах "История сталинского ГУЛАГа", на которую автор ссылался в этой статье, - ответ тем, кто продолжает твердить о "закрытости" российских архивов. Беда в другом: не хватает серьезного научного анализа на основе давно открытых данных. Это касается и экономики ГУЛАГа, которая проросла на десятилетия вглубь от времен Большого террора.
- 1. История сталинского Гулага. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7ми томах / Т. 4. Население Гулага: Численность и условия содержания. / Отв. ред. А.Б. Безбородов, В.М. Хрусталев. М.: РОССПЭН, 2004. С. 71.
- 2. История сталинского Гулага. Т. 3. Экономика Гулага / Отв. ред. и сост. О.В. Хлевнюк. М.: РОССПЭН, 2004. С. 556 (примечание 153).
- 3. Директива МВД СССР N 44 "Об установлении норм питания для заключенных в оздоровительных подразделениях северных ИТЛ МВД" // История сталинского Гулага. Т. 4. Население Гулага: Численность и условия содержания / Отв. ред. А.Б. Безбородов, В.М. Хрусталев. М.: РОССПЭН, 2004. С. 411.
- 4. История сталинского Гулага. Т. 3. Экономика Гулага. С. 552 (примечание 140).
- 5. Циркуляр начальника ГУЛАГ N9/48 о направлении "Условий приема в военизированную охрану исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД" // История сталинского Гулага. Т. 2. Карательная система: структура и кадры / Отв. ред. и сост. Н.В. Петров. Отв. сост. Н.И. Владимирцев. М.: РОССПЭН, 2004. С. 377, 378.
- 6. История сталинского Гулага. Т. 2. Карательная система: структура и кадры. С. 342.
- 7. История сталинского Гулага. Т. 6. Восстания, бунты и забастовки заключенных / Отв. ред. и сост. В.А. Козлов. Сост. О.В. Лавинская. М.: РОССПЭН, 2004. С. 84.
- 8. История сталинского Гулага. Т. 3. Экономика Гулага. С. 49.
- 9. Там же. С. 52.
- 10. История сталинского Гулага. Т. 6. Восстания, бунты и забастовки заключенных. С. 84.
- 11. История сталинского Гулага. Т. 1. Массовые репрессии в СССР / Отв. ред. Н. Верт, С.В. Мироненко; Отв. сост. И.А. Зюзина. М.: РОССПЭН, 2004. С. 82.
- 12. Там же. С. 608, 609, 619.