В Таллине после двухлетнего перерыва возобновились "Дни Довлатова"

В Эстонии "мы помним Довлатова" - не пустые слова: живы еще люди, которые работали с ним, дружили с ним, враждовали с ним, пили с ним водку и стали его персонажами. Потому появление в 2011 году Дней Довлатова в Таллине было только логично. Придумавший фестиваль эстонский бизнесмен Оливер Лооде влюбился в книги "последнего классика" и подгадал к тому же момент: в тот год Таллин стал культурной столицей Европы.

Главой фестиваля сделалась писатель Елена Скульская, некогда работавшая с Довлатовым в редакции газеты "Советской Эстонии" и с ним дружившая. Фестивалю сопутствовал успех, и немудрено: наряду с Ленинградом и Нью-Йорком Таллин - город, с которым имя Довлатова связано неразрывно, и в центре вешать памятные доски с его именем можно почти на любой дом. В Таллине по большей части происходит действие "Компромисса"; здесь Сергей Донатович лелеял надежды издать первую книгу, а когда этого не случилось (набор сборника "Пять углов" издательство "Ээсти Раамат" уничтожило по указке КГБ), решил покинуть не только Эстонию, но и СССР, чем предопределил все свое дальнейшее - уже бескомпромиссно писательское - существование.

За эти годы Дни Довлатова несколько раз меняли продюсеров, а в 2015 и 2016 годах не проводились вовсе.

- Фестиваль без продюсера невозможен, - говорит Елена Скульская, - кто-то должен трезво оценивать наши возможности и говорить: этого мы сделать не можем, на это нет денег...

Наконец, продюсер был найден (им стал поэт Игорь Котюх), финансовые вопросы решились - и Дни Довлатова воспряли ото сна.

- Мы сразу решили, что у нас будет очень высокий уровень, - продолжает глава фестиваля. - К нам приехали дочь Довлатова Катерина и его друзья, писатель Александр Генис из Нью-Йорка, литературовед Андрей Арьев и историк Лев Лурье из Петербурга. Среди гостей - художник Александр Флоренский, выставка которого открылась в Таллине, российские издатели Елена Шубина и Леонид Шкурович, привезший к нам переизданный четырехтомник Довлатова, представители Императорского фарфорового завода, показавшие свою новинку, подарочный набор "Чемодан", созданный по мотивам книги Сергея. А еще - один из лучших контрабасистов мира Владимир Волков, под аккомпанемент которого во время "Довлатовского марафона" исполнялся столь любимый Сергеем джаз.

С 25 по 27 августа в рамках фестиваля состоялись творческий вечер Александра Гениса "За что мы любим Довлатова?", экскурсии "По Довлатовским местам", еще несколько околодовлатовских мероприятий. Кульминацией стал "Довлатовский марафон" - нечто среднее между гала-концертом, капустником и чтениями. Довлатов, как известно, любил литературу и джаз; последний стал не только полноправным участником марафона, но и его основным творческим принципом: многоголосица, "смешение жанров, черт побери", изобилие литературно-музыкальных тем, которые то спорят, то переплетаются, выводя мелодию на новый уровень.

Стихи любимых поэтов Довлатова - Мандельштама, Цветаевой, Пастернака, - чередовались с армянскими и еврейскими песнями в честь родителей Сергея Донатовича, торжественными выступлениями фальшивых "иностранных гостей", которые на разных языках читали важный для них довлатовский отрывок (как на беду, один и тот же), диалогами конферансье с эстонскими политиками, на двух языках приводившими "самые-самые" довлатовские цитаты - и так далее, и так далее. Завершился марафон чтением поэмы Иосифа Бродского "От окраины к центру" - по строфе на каждого политика, журналиста, актера, писателя, музыканта, которые вроде бы спонтанно, в едином порыве вставали и шли на сцену...

Этот абсурдный карнавал был очень довлатовским по духу: на поверхности - серьезным до нелепости, так что в какой-то момент невозможно было не расхохотаться, не посмеяться в том числе над самим собой; в глубине - хитро подмигивающим, скоморошеским, потешным - настолько, чтобы заставить задуматься: чем именно берет нас Довлатов? Как сказал Александр Генис: "Алфавит Сергея состоял не из букв, а из людей. Он любил людей..." Это не самое очевидное свойство язвительнейших довлатовских текстов, но, может быть, именно оно в конечном счете и подкупает. В ходе марафона самые разные жители Эстонии, превозмогая все свои партийные, социальные, творческие, национальные разногласия, объединились ради Довлатова. Оказывается, единение все-таки возможно. Или его иллюзия - но разве не таково по сути любое искусство?