Почему российским инновациям трудно выйти на рынок

Между превращением научной или технической разработки в готовый продукт и выведением его на рынок в России лежит пропасть. Эксперты по привлечениям инвестиций ссылаются на ряд чисто российских особенностей.

Сегодня тренды на рынке таковы, что заказчики предпочитают найти технологию за рубежом, нежели покупать у российских разработчиков. И это не столько вопрос доверия, сколько проблема неспособности наших ученых, университетов, программистов представить свою наработку в виде рыночного продукта.

Директор по развитию Союза организаций бизнес-ангелов Луиза Александрова в рамках петербургского инновационного форума рассказала, что сегодня многие сильные разработки не могут попасть на рынок, а инвесторы не готовы вкладываться в них.

Все потому, что у нас пытаются продать уже готовый продукт, хотя гораздо проще создать интеллектуальную собственность и продать на нее лицензию. Второй путь оптимален для российских разработчиков, которые часто настолько увлечены своим делом, что вообще игнорируют вопросы дальнейшей продажи, они не любят коммерцию. Но для трансфера технологий важно все же "упаковать" разработку как дорогую интеллектуальную собственность.

Директор по развитию ассоциации брокеров инноваций и технологий Юрий Федоткин рассказал, что весь бизнес, который заинтересован в стартапах, понимает, что эти стартапы должны быть восьмого-девятого уровня технологической готовности. Университеты дают от силы прототип третьей-четвертой степени. В университетской среде, в НИИ нет специалистов, отвечающих за добавление проекту бизнес-компетенции.

По словам Федоткина, коммерциализировать разработку можно тремя путями. Первая модель - стартап. Если создал девайс и ПО к нему, можно быстро выйти на рынок. Это и подходит больше всего для IT-сектора. Как только начинаются продажи, важно интегрировать свой проект в существующую отрасль. Например, в фармацевтике разрабатываются молекулы, которые служат базой для создания лекарств. Эти молекулы зачастую продаются "биг фарме", крупным концернам на начальном этапе. Самостоятельно раскрутить и довести лекарство до рынка с окупаемостью, оправдывающей все вложения в исследования, небольшой компании практически невозможно.

По словам руководителя проектного офиса "НейроНет" Виталия Зубченко, в России рождаются технологии, но их не умеют доводить до стадии ОКР, а тем более коммерциализировать. Сильный индустриальный партнер, крупный игрок действительно необходим. Только при наличии такого партнера, готового выводить разработку хотя бы на локальный рынок, есть шанс получить серьезный грант.

Юрист Максим Али, специалист по интеллектуальной собст-венности в IT-сфере, считает, что наши разработки не продаются еще и по причине игнорирования надлежащего юридического оформления на объект интеллектуальной собственности.

В России же проблема в том, что компании и люди привыкли работать по договоренности. Поэтому, как только продукт оказывается коммерчески интересен, возникает множество внутрикорпоративных конфликтов и судов, где коллеги выясняют, кому какая доля принадлежит и кто больше вложил. Этого можно избежать, составив небольшое соглашение о правах на первом этапе работы.

У наших компаний-разработчиков нет и четкой стратегии защиты интеллектуальных прав. Они прибегают к юристу и составляют патент, но соотносить юридические цели с бизнес-задачами не могут.

- При выходе на международный рынок надо понимать, что все патенты имеют ограниченный срок. Еще, запатентовав что-то в России, вы не защищены от конкурентов в Китае и так далее, - пояснил он. - Надо быть готовым поддерживать патент в силе и нести за это расходы. Иногда проще хранить разработку как коммерческую тайну, так как патент делает вашу информацию доступной. Еще у нас в стране забывают, что интеллектуальная собственность создается не компаниями, а людьми. Личные права разработчика в рамках компании тоже надо прописывать в договоре. Это проблема особенно актуальна в НИИ и компаниях, вышедших из советской модели, где трудовые договоры не имели такого пункта. В итоге все, что разработано в институте, автор может забрать с собой и создать свою компанию, если не оформить все правильно.

Интересы бизнеса и науки часто противоречат друг другу. Например, от НИИ требуются публикации в международных изданиях. Ученые с радостью расскажут о своих разработках, в итоге, когда дело подходит к стадии коммерциализации, защищать юридически уже и нечего - вся информация ушла либо через научную статью, либо через патент.

По мнению Александровой, поэтому рядом с учеными всегда должны быть люди, мыслящие категориями бизнеса, которые вовремя предостерегут их от щедрого разглашения. Решение должно оставаться за тем, кто в итоге собрался на этом заработать.

По словам Федоткина, наши разработчики забывают, что патенты нужны не чтобы рассказать всему миру о разработке, а чтобы защитить ее в суде в случае чего. Есть международная практика "патентных троллей" - когда целые агентства строят бизнес на атаке другой компании

патентными спорами. Берут ее технологию, описывают то же самое другими словами и заматывают конкурента судами. Выигрывает обычно тот, у кого больше денег на суды.

- Как можно говорить о коммерциализации огромных "научных наделов" наших университетов, когда в большинстве из них не предусмотрено бюджетов на защиту интеллектуальной собственности? - подытожила Александрова. - Если у научной разработки нет должной защиты, то нет смысла тратить время на поиск инвестора. Слишком большие риски, что похожую идею выведут на рынок другие и снимут сливки с уже подготовленного рынка.