На торгах в Лондоне, которые пройдут 28 ноября, будет представлено более 300 произведений искусства советского периода: от ранних работ, сохраняющих память об традициях авангарда, до официоза социалистического реализма; от работ шестидесятников до работ ранних 1990-х, сделанных на рубеже распада СССР.
Самым дорогим лотом русской живописи на этих торгах (3,5-4,5 миллиона фунтов) обещает стать работа Александра Дейнеки "Шахтер" (1925). Строго говоря, это часть известного полотна "В забое", которое было на первой выставке ОСТ (Общества художников-станковистов) в 1925 году. Созданная после поездки на угольные шахты Донбасса, эта монументальная композиция напоминала работы немецких экспрессионистов мрачным колоритом, жилистыми фигурами, резкой пластикой. Три темные фигуры с тяжелыми кирками на полотне выглядели то ли как кадры движения одного шахтера, то ли как настенная роспись. Но для отсылки к кино мало динамики и резких ракурсов.
В фигурах "В забое" не было ничего ни от поэтики кубуфутуризма с его завороженностью скоростью, ни от социального послания передвижников, ни от плакатных белозубых пролетариев с молотом или отбойными молотками, похожих на атлетов-тяжеловесов, что всегда готовы сдвинуть с мертвой точки если не мир, то вагонетку. Эти изможденные люди в забое, под землей, на картине Дейнеки более всего напоминают странный негатив с античного фриза - "атлантов", которые поддерживают не небо - землю.
Но увидеть, как выглядела та картина, сейчас можно лишь по репродукциям в журнале "Советское искусство" 1925 года. А полотно художник уничтожил, оставив лишь длинную фигуру рабочего, устало вытирающего пот со лба и опирающегося на кирку. Этот фрагмент оставался в мастерской Дейнеки до конца жизни. А на аукцион он пришел из коллекции Рэймонда и Сюзан Джонсон, которые создали в американском городе Миннеаполис Музей русского искусства TMORA. Кстати, именно там была в 2007 года большая ретроспектива Гелия Коржева "Поднимающий знамя…" с участием Русского музея и Третьяковской галереи.
Из этой же коллекции Джонсонов происходит и другое полотно из довоенных советских лет - картина "Партийное собрание на фабрике" (1933) Георгия Рублева. Эстимейт (400-600 тысячт фунтов). Автор росписей станций московского метро, например, "Серпуховской", Рублев, если судить по "Партийному собранию…", в 1930-х явно находился под влиянием примитивистских серии Ларионова и пиров Пиросмани. По крайней мере, фронтальная композиция "застолья" очень напоминает пиры у Пиросмани. Но вместо длинного стола с пиршеством - аскетичный стол с кумачовой скатертью с ножницами и листком бумаги на нем. Вместо джигитов - девушки-работницы в алых косынках и разноцветных кофточках. Вместо огромного сосуда с вином перед столом - часть двигателя с вращающимися лопастями и работница, разбирающая его… Наконец, вместо лихости солдатской серии Ларионова - жизнерадостность и яркость детского рисунка. Словом, совсем "непартийное" искусство, которое пытается следовать курсу партии.
Впрочем, на выставке в Музее Архитектуры (во флигеле "Руина"), где Sotheby's показывает часть работ из будущих торгов искусства советского времени, ни работ Дейнеки, ни Рублева нет. Зато можно увидеть любопытную работу Серафимы Рянгиной "Рабочие" (1930), которая показывалась в 1932 в советском павильоне на 18-й Венецианской биеннале. Балтийский судостроительный становится местом командировки художницы и местом стажировки рабфаковок, которые она пишет. Любопытно, как этот сюжет, отчасти автобиографический, трансформируется в тематической "производственной" картине. Многофигурная композиция, увиденная с высоты, написанная на фоне пейзажа далеко внизу, как и ступеньки, ведущие к рабочей площадке, подчеркивают мотив "восхождения". Образ реки и города, увиденных "с птичьего полота", опять же неявная отсылка к властной позиции рабочего человека, который оказывается на вершине, в том числе и социальной пирамиды. Словом, перед нами сложносочиненная композиция, которая любопытно перекликается, например, с работами из коллекции Романа Бабичева, которые показывают сейчас в ММОМА (Петровка, 25).
Но полотно Серафимы Рянгиной, пожалуй, единственное на выставке, представляющее работы будущих торгов "Искусство СССР". Вся остальная экспозиция во Флигеле "Руина" посвящена торгам "Русской живописи". Среди хитов - портрет Надежды Сапожниковой (1908) кисти Николая Фешина, показанной на его первой выставке в США в 1910 году (его эстимейт - 1, 2-1,8 миллиона Фунтов) и собрание работ Александры Эстер 1930-х годов из частной парижской коллекции наследников Инно Эзратти, ученика, друга и официального распорядителя наследия художницы.