"В 1937-м арест означал расстрел, а люди думали, что "все обойдется"
Ее отца, инженера Владислава Иосифовича Петкевича, большевика с 1917 года, арестовали в 1937-м.
- Ужас был в том, что в 1937-м арест означала одно - расстрел, а люди думали, что "все обойдется", - вспоминает Тамара Владиславовна.
Отца расстреляли сразу. У 17-летней школьницы началась другая жизнь.
- Меня отсадили на последнюю парту, исключили из комсомола, - делится она. - Я до сих пор не понимаю, как мои подружки могли поднять руку: "Да, исключить Петкевич из комсомола". Могли же не поднимать… Хотела уйти из школы, но завуч Запольская сказала: "Не отпущу". Это был единственный человек, кто не испугался и меня поддержал.
Но все же девушке пришлось бросить школу. Рожденная в Петрограде, она была старшим ребенком в семье. После расстрела отца девушка стала кормильцем тяжело больной матери и младших сестер. В 1940 году Тамара вышла замуж и уехала в Киргизию, во Фрунзе, где работала театральным художником и поступила в медицинский институт.
Однажды у института ее окликнула дама в каракулевом манто.
- Вас вызывает директор, - дама жестом пригласила в машину, где ее ждали два офицера. Вместо вуза ее привезли в НКВД, а потом поместили в карцер.
- В карцере без света мир меняется сразу, - вспоминает Петкевич. - Через сутки когда меня обвинили в контрреволюционной агитации и дали 7 лет колонии и 3 года лишения в правах, я ко всему была готова: "Не расстреляли же".
Там же в тюрьме она узнала, что арестован и ее муж. Узнала оригинально: он через конвой ей передал свою пайку.
- Больше было некому, - вздыхает Тамара Владиславовна. - Вот я и догадалась.
Больше они не виделись - лагеря развели. Сначала ее отправили в лагерь Джангиджир в Киргизии, где женщина работала на кенафе - проминала тросник и коноплю, из которых шили мешки и вязали веревки для фронта. В 1944 году перевели в Севжелдорлаг в Коми.
- Нас везли двадцать пять суток, - рассказывает она. - Навстречу часто ехали солдаты. На фронт. Мы из товарных вагонов на станциях кричали им: "Хлеба, хлеба!" Голодные были как собаки. Нас не кормили сутками. Военные возмущались. Конвоиры орали на них: "За кого заступаетесь, товарищи! Это же "контрики"! Солдаты несли нам хлеб. Это помогало не упасть. Мы не чувствовали себя "контриками".
В лагере у нее родился ребенок.
- Я встретила старого знакомого по Петрограду. - рассказывает Тамара Владиславовна. - Он был старше меня и потрясен, что "арестовали ребенка". Это были отношения из прежней жизни и боль по ней. Вскоре он освободился.
Женщина была вынуждена передать их малыша на воспитание отцу. В 1950 году Тамара Петкевич из Коми поехала в ссылку, опять в Киргизию, работала в театре и снова вышла замуж: отец ее ребенка, вернувшись из лагеря, вернулся в прежнюю семью.
В 1957 году Тамара Петкевич и ее отец были реабилитированы. Женщина получила возможность вернуться домой, в Ленинград. В 1967 году окончила театроведческий факультет Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии. Всю жизнь работала заведующей репертуарным отделом в Ленинградском доме художественной самодеятельности.
В 1993 году вышла в свет книга ее воспоминаний "Жизнь - сапожок непарный". В 1999 и в 2005 годах она переиздавалась в России и Германии.