Елена Чайковская рассказала о том, как делать чемпионов

Мария Бутырская, Пахомова и Горшков, Повилас Ванагас и еще много чемпионов мира, Европы и Олимпиад вышло из рук заслуженного тренера СССР и России по фигурному катанию Елены Чайковской. "Конек Чайковской" - так называется вышедшая в издательстве ЭКСМО книга Елены Анатольевны, в ней она и рассказывает о том, каково это - воспитывать чемпионов. Предлагаем вашему вниманию фрагменты.

* * *

На первой же с Милой тренировке при выполнении элемента Горшков упал, раскинув руки. А Пахомова - она же вся такая гордая - покатилась дальше, и не оглянувшись. Задела коньком его палец правой руки. Случайно.

Никто в обморок не падал, но крови на льду было много. Мы с катка помчались в Боткинскую - пришивать Горшкову палец. Благо ехать было минут двадцать. Саша стоически перенес и эту травму, и то, что за ней последовало. На следующий день пришел на тренировку с забинтованной рукой, со швами. И... вышел на лед! Таким стал пролог романа этой великой пары, пожалуй, самой знаменитой в мире танцев на льду в XX веке.

* * *

Не все арбитры в Калгари готовы были признать дебютанта Володю Ковалева. Один так просто откровенно занижал ему оценки.

Как повел себя на следующий день Ковалев? В то время не было судейской анонимности - мы знали, какие именно баллы какой арбитр выставляет. И вот, выполнив чисто прыжок и выйдя на прямую перед судьями, Володя резко затормозил у бортика напротив невзлюбившего его судьи и... широко улыбнулся. Отправил такой посыл человеку, ставившему ему необъективные оценки.

После чего зашел на следующий прыжок - и тут кто-то крикнул с трибун: "Спасьибо, Ковальофф!" И другой элемент Володя исполнил уже перед тем сектором, откуда прозвучало неожиданное приветствие, громко и четко крикнув: "По-жа-луй-ста!"

* * *

За два с половиной месяца до начала Игр-98 проходило совещание на Старой площади в правительстве. Первым вице-премьером тогда был Борис Немцов. Он на наше горе курировал подготовку к Олимпиаде.

Прибыли все тренеры по зимним видам. Виталий Смирнов, президент Олимпийского комитета, в своей манере мягко говорит, что если мы сейчас не купим костюмы фигуристам и не отправим их на международные соревнования, экстренно не создадим условия для тренировок, то займем на Играх 11-12-е места по медалям. И тут первый вице-премьер тряхнул кудрявой головой и говорит: "Ну и значит, мы такая страна сейчас! Зачем пыль в глаза пускать перед всем миром?"

Я прямо взвилась: "Скажите, а что вы сделали для страны - в отличие от нас? Кто много лет приносил стране награды и славу и положил на это жизнь? Что вы сделали, чтобы с такой легкостью отправлять нас на 12-е место?" Все тренеры подпрыгнули - и лыжники, и биатлонисты. Каждый постоял за себя.

Про Повиласа Ванагаса можно книги писать. Первая характеристика, которую хочется ему дать, - он абсолютный христианин. Мало кто знает, что в Москве он долго снимал комнату у слепнувшей русской бабушки, взяв ее на полное обеспечение. Повилас ей готовил, кормил ее. Член олимпийской сборной Литвы стирал, убирал, носил на руках русскую старушку, посещал церковь.

И ходил в католический храм и спрашивал разрешение у пастора на то, чтобы на все случаи мог молиться в православной церкви. Семья и выучка ЦСКА приучили этого литовского парня к дисциплине.

* * *

Чемпионат Европы в Лозанне-2002. Бурлит раздевалка, все хотят залезть повыше, обстановка нервная. Бутырская сидит в раздевалке и плачет. И сквозь рыдания: "Не пойду никуда!" Я ей: "Только попробуй!.."

Когда фигуристы уже на льду, я им запрещаю перешнуровываться, в таком состоянии ты, как надо, не зашнуруешь. Смотрю, Маша пытается перешнуроваться. А я с приклеенной улыбкой наклоняюсь к ней через бортик и, поглаживая по спине, через платье "отвинчиваю" ей с ребер все, что могу. Она почти кричит: "Ну больно же!" И забыв обо всем, бежит на центр арены. Ну что, очнулась?

Очнулась. И пошла выигрывать. Бить всех.

Что читает звезда

Игорь Кириллов, народный артист СССР:

- Не могу сказать, что я сейчас много читаю, глаза не те, но делаю исключение для русской классики, для Пушкина. Сейчас это проза, "Повести Белкина" со "Станционным смотрителем", и я в который уже раз получаю удовольствие от звучащей там настоящей русской речи - ведь сегодня вокруг становится все меньше ее. У Пушкина все так современно и просто: не верится, что это было написано лет 200 назад.

Всегда перед глазами Тургенев, любимейший Чехов, умевший кратко, легко, образно рассказывать о пережитом. Классика - единственное, что может спасти нас от компьютерных новоязов, которые уже изрядно засорили родной язык.