В 2002 году я прилетел в Пхеньян в качестве Председателя Совета Федерации. Когда ИЛ-62 пошел на снижение, мы удивились кромешной мгле внизу. Спустились из самолета на летное поле - тьма окутывала и здание аэропорта. Делегацию встречал посол России Андрей Карлов, мы познакомились.
По пути Андрей Геннадьевич сжато рассказал про энергетический кризис в стране, про общеполитическую ситуацию и был точен в прогнозах: ухудшение экономического положения под внешним давлением приведет к еще большему национальному единению. И это в то время, когда западные и российские либеральные СМИ предрекали Северной Корее хаос, коллапс и "падение режима Ким Чен Ира" со дня на день.
Андрей Геннадьевич произвел на меня сильное впечатление - человек высокой культуры, профессионал, кого судьба так верно определила для выполнения дипломатической миссии: даже в критических ситуациях находить точки соприкосновения, а не разделения. Подумал, с Востоком работает - и очень под стать своему предназначению: уравновешенный, тонкой душевной организации, интеллигентнейший человек. Таким он оставался и при выполнении дипмиссии в Турции, в тяжелейший период точки бифуркации: сбитый российский истребитель, жесткая позиция России, молчание Турции... Человек яростного характера мог подлить масла в огонь, а Карлов со своей задачей справлялся и как профессионал, и как человек гуманистического склада души - приглушая огнеопасный фитиль.
Рассказы Андрея Геннадьевича про Корею, Пхеньян, национальные традиции были яркими, живыми, увлекали и давали ключ к пониманию современных процессов в Северной Корее. Да и многие неожиданные для нас организационные моменты становились понятнее. На следующий день к вечеру мы ожидали приема у Председателя Государственного комитета обороны Ким Чен Ира. Прошел час, второй. Андрей Геннадьевич, упреждая мои вопросы, просит спокойно воспринять ситуацию: "Не исключено, что прием сегодня не состоится. Могут назначить в другом месте, перенести на другой день. Вообще может сложиться, что встреча с Ким Чен Иром не произойдет, а примет, например, высокопоставленный партийный чиновник. К этому надо относиться с пониманием: занятость, здоровье, и воспринимать ровно: это не демонстрация отношений - ни к Вам лично, ни к России. Так складываются обстоятельства".
Прием состоялся. Нам дали сигнал занять места в машинах, мы проехали 100 метров к соседнему зданию. Прошли в огромный зал - на стенах шелком вышитые картины. Открылась массивная дверь - входит Ким Чен Ир. С ним большая свита. Головы опущены. Взгляд на носки ботинок. Сели разговаривать - кресла и низкий корейский столик. Обменялись приветствиями и общими фразами.
Но протокольный характер встречи постепенно стал неформальным - тезисы для беседы готовили МИД и посол, да и я к подобным встречам всегда готовлюсь обстоятельно. В тот момент, как и сегодня, Северная Корея ожидала силовых акций от США, но готова была вступить в переговорный процесс в обмен на выгоды: например, получать зерно и гуманитарную помощь от общественных неправительственных организаций, одновременно снижая свою активность по ядерным разработкам. Я заговорил о "мягкой силе" как тактике Северной Кореи: воевать не хочет, не позволит вмешиваться во внутренние дела, однако готова к контактам. Ким Чен Иру понравилось обобщение, и он довольно оживленно продолжил диалог.
Назад мы шли длинным коридором. По протоколу прощание предусматривалось в зале переговоров, но Ким Чен Ир двинулся к выходу вместе с нами. Стандартный сценарий нарушился. Корейский протокол засуетился, Андрей Геннадьевич сохранял спокойствие. На протяжении беседы у него было одно выражение лица - доброжелательно-непроницаемое.
По одну сторону галереи, за стеклянной прозрачной стеной, нас сопровождали фантастически красивые цветы. Я спросил с интересом, что это за чудо. Оказалось, у Ким Чен Ира хобби садовода-селекционера. И он неожиданно показал на вход в оранжерею, приглашая пройти туда. В этот момент, мне показалось, удивился даже Андрей Геннадьевич...
Минут 40 корейский лидер был экскурсоводом - рассказывал о растениях, показал нам цветок Ким Ир Сена - кимирсенхва, семейства орхидеевых, подаренный отцу президентом Сукарно в Индонезии. Запомнилась и черная роза - густой бархат листка отливал антрацитом, а по полю цветка шли красные пятнышки, как у божьей коровки. Моему удивлению не было конца: как такое возможно? Такое бывает, кивал Ким Чен Ир, вот у меня бывает!
А еще из этой поездки запомнилась наша прогулка с Андреем Геннадьевичем по территории Посольства. Говорили на отвлеченные темы, но пару раз посол останавливался в нужном месте: вот, мол, сами латаем, а капитальные вложения сметой не предусмотрены, мы ведь на российской территории гостей часто встречаем, неудобно. Использовал возможность - напомнить о проблемах, которые его, рачительного хозяина, заботили.
И еще было заметно, как тепло к нему относятся буквально все, и наши соотечественники, и корейцы. Сегодня, в непростой период отношений России и КНДР, сдержанность и политическая мудрость Андрея Геннадьевича - пример для политиков, принимающих ответственные решения, для всех нас.
Трагедия, случившаяся 19 декабря в Анкаре, потрясла меня, словно потерял очень близкого человека. Погиб профессионал и настоящий патриот своей Родины. Именно поэтому "Справедливая Россия", не задумываясь, поддержала инициативу "Родины" - подготовить в память об Андрее Геннадьевиче выпуск журнала со столь родным для этого человека названием.