Талызина: В нашей "Вассе Железновой" мы соединили две версии Горького

Работая над ролью Вассы Железновой, Валентина Талызина сказала себе: "Валя, у тебя чрезвычайное положение..." - и больше не смотрит телевизор. Хотя, конечно, знает о том, что любимая Украина внесла ее в списки сепаратистов. А вот как люди пытаются жить с украденными миллионами - не знает. Об этом и многом другом Валентина Талызина - в разговоре с обозревателем "Российской газеты".

"Вам не стыдно, что я без ролей?.."

После премьеры проснулась с единственным чувством: слава богу, что это все кончилось. Понимаешь, сколько премьер было в жизни, выступлений и все равно как в первый раз. Мне иногда говорят: "Вы такая опытная..." Да при чем здесь опыт? Это наша профессия, в которой всю жизнь надо доказывать и сомневаться.

Понимаешь, директор нашего театра с 2008 года обещала мне новую роль, обещала, но обещаний не выполняла. Я все эти годы ждала с нечеловеческим терпением и внимательно слушала, когда же будет роль. Потом я поняла, что это у нее такая пристройка по отношению ко мне. Обещать и не давать.

Когда я это все поняла, то тут же прочла пьесу "Васса Железнова". Затем пришла к директору, настойчиво и очень внятно сказала о том, что все-таки я драматическая артистка. У меня редко получается просить настойчиво, могу только тогда, когда понимаю, что моя терпеливость воспринимается как слабость.

Она же была довольна, что я столько лет не прихожу, кулаком по столу не стучу. Тут она мне говорит: это не коммерческий спектакль. Аргументы таковы: члены режиссерского совета театра Сергей Юрский и Андрей Кончаловский будут против. Пришлось объяснять, что, к сожалению, эти люди для меня в данном вопросе не авторитет. Кончаловский не занимается театром, он хороший кинорежиссер, он выстраивает свою судьбу и судьбу своей жены, и ему театр Моссовета не нужен.

А Юрский, по моему мнению, не драматург, хоть и постоянно пишет пьесы. Актер он сильный и умный, но как режиссер очень слабый. Все мои слова и доводы были мимо.

Потом я прямо спросила: "Тебе не стыдно, что такая актриса, как я, у тебя ничего нового не играет почти десять лет?" После этих слов она подумала и сказала: "Ну ладно, я беру это под свою ответственность..." Вот так трудно зачинался этот спектакль.

Показать голого мужчину - это даже очень интересно,  а вот попробуй покажи одетого мужчину, но с его внутренним дном. До этого дна еще добраться надо..

Как я жила эти долгие годы без новых ролей? Я сделала три чтецкие поэтические программы, сама их собрала по строчке. В первом случае это были стихи Арсения Тарковского, который для меня оказался поэтом потрясающим - с его вечной любовью, стихи у него фантастические. Потом по зову сердца сделала православную поэтическую программу. Получилась история Христа в стихах. Собрала гениальные строчки Сергея Есенина, Михаила Кузьмина и божественные рифмы Пастернака, Мандельштама, Лермонтова. Еще была программа, посвященная Иосифу Бродскому. Я полгода работала, говорила себе: "Валя, откажись, это не твое, ты не выплывешь..." Потому что как читал Бродского Михаил Козаков - мне никогда так не прочесть. Но программа получилась, дотянула. Поэтому я все эти годы не сидела без работы... Ну да, я с тобой согласна, я драматическая актриса. Но если этого не замечают, что делать? Не с ума же сходить, вот я и работала так.

В нашей "Вассе Железновой" мы соединили две версии Горького. В первой редакции пьесы роль Анны, дочери, - блеклая и малодейственная, мы ее заменили невесткой Рашелью из второй редакции. Эдакой социалисткой. И это оказалось очень хорошо, Рашель с сыном усилила драматическую коллизию пьесы.

На первой репетиции я сказала: "Ребята, я так рада, что среди нас нет мегазвезд, я старая театральная лошадь, а вы самые прекрасные, молодые и очень хорошие артисты!" И они играли потрясающе. Была ли я послушной на репетиции? О чем ты говоришь! Однозначно! Режиссера Сергея Виноградова очень внимательно слушала. Режиссер - это командир корабля. Его всегда надо слушать, он смотрит в целом, а ты только в свою роль.

Умереть легко, жить страшнее...

Но, когда стала репетировать роль Вассы, я вдруг поняла, что у женщины болеет муж, который был сильным, наглым, распутным. Она вышла из строгой купеческой семьи, у которой никого не было и не должно быть, кроме мужа. Да, домом управляла она, но все время из-под локтя супруга. Когда он заболел, она встала во главе хозяйства, и, как у всякой женщины, которая неожиданно стала рулевым, у нее был страх. За хозяйство, за детей.

Она боялась, что муж умрет и тогда что ей делать с этим миллионным состоянием. Дети стали требовать денег, они повели себя ужасно. Это все ее придавило. Потом управляющий намекает ей, что надо бы избавиться от брата мужа, а она набожная женщина, она верит в Бога.

И тут ей предлагают пойти на преступление. И она на него идет...

Это все актуально и сегодня. Человек идет на преступление, чтобы сохранить свой статус, идет против своей совести ради материальных благ. Вот недавно один федеральный министр взял этот чемоданчик с деньгами, а мог бы и не брать...

Берут, забыв совесть и стыд. Сегодня это, к сожалению, в разы актуальнее, чем в начале ХХ века, когда Горький писал эту пьесу.

Я так и не смогла понять, зачем это делают люди.

Ну оставишь ты детям, они потом это все распатронят - и праха не останется... Однажды я ехала по железной дороге в СВ, и со мной в купе ехал очень большой начальник. Ему услужливо занесли очень много ящиков, он смотрел на это и говорил: "Черт его знает, где рыба, а где яблоки и ветчина". Открыл ящик с яблоками, угостил меня, затем предложил выпить. Мы с ним выпили рюмки по две, и он мне вдруг говорит, как однажды его десятилетний внук спросил: "Дедушка, а когда ты умрешь, к нам персональная машина будет приходить или нет?" "Вот это услышать для меня было очень страшно", - вздыхал сосед по купе...

С того дня прошли годы, а я до сих пор помню его вздох...

Конечно, деньги многое значат, но не все же. Не обязательно же строить дворцы на Лазурном берегу на бессовестные, бесстыдные деньги.

Я свою Вассу оправдала. Этот грех останется на всю жизнь, она от этого ужаса не избавится никогда. Понимаешь, умереть легко, а жить труднее и страшнее. Моя героиня не умирает в финале спектакля. К ней приходят с того света ее ушедшие люди. Васса начинает петь любимый романс мужа, а он ей подпевает...

Мне даже моя дочка-артистка сказала: "Мама, не хватает жесткости в этой роли". А мне неинтересно быть жесткой. Мне важно, что она смотрит по-новому на своих детей, они так переродились перед разделом наследства. И потеряли человеческий облик. Вот это главное! Где я это беру? Не знаю, как ответить. Из себя, откуда же еще...

Говоришь, на сцене и экране настоящего мало? Заказы сегодня такие. Хотели показать еще одну "Иронию судьбы", там все было, и ели, и женщина была, и мужчина был, даже собачка была. Ребенок был, и гитара тоже была. Все были. Души не было.

Между нами говоря, показать голого мужчину - это даже очень интересно, а вот попробуй покажи одетого мужчину, но с его внутренним дном. До этого дна надо еще добраться и высветить его.

Сепаратист Матроскин

Печалит ли меня, что я сегодня не могу поехать на Украину? Очень. Киев, Андреевский спуск - это же сойти с ума от красоты. Потом, у меня мама чистая украинка, мои родичи приехали из Полтавы в Сибирь и деревню назвали в честь своего украинского села... Я очень люблю Украину: там мягкий климат, люди там мягкие, добрые, ласковые и наивные. Я просто в большом расстройстве от того, что там происходит. Как ими манипулируют.

Что говорить, меня на Украине внесли в список сепаратистов. Да ладно я, они уже мультфильмы запретили показывать.

Кот Матроскин стал сепаратистом только за то, что он говорит голосом Олега Табакова, а Табаков, по мнению украинской власти, что-то где-то не так сказал. И за это народ лишили права смотреть любимый мультик.

Я не знаю, наше ли это слово, но оно очень точное - сбрендили. Вот украинские политики сегодня сбрендили.

Они наплевали на свой народ. Запретили показывать картину "Ирония судьбы, или С легким паром" только потому, что я там снималась и главная героиня говорит моим голосом. Слышала, кто-то предложил: а вы выбросите Талызину из этой картины и тогда можно будет показывать.

Пусть я сепаратистка. Но моя-то партнерша Барбара Брыльска - пани из Евросоюза, ее же можно показывать. Обопритесь на нее и показывайте фильм. Тогда он не будет вредить Украине. Если говорить серьезно, то это, конечно, ужас.

Крым наш? Категорически наш! Чей же еще он может быть? С таким же успехом, как Украина, на Крым могли бы претендовать Румыния или, скажем, Турция, но с какого бока? Наш, и только наш. И это было абсолютно правильное решение. Я несколько десятилетий подряд каждое лето ездила отдыхать в Ялту, в дом отдыха "Актер". И все эти два постсоветских десятилетия я слышала сплошной стон: как все хотят вернуться в Россию.

Я никогда не слышала там никакого другого языка, кроме русского. Никогда! Наши же предки легли за Крым. Григорий Александрович Потемкин и Екатерина Великая тоже были не дураки. Крым веками был территорией России. И будет.

Знаешь, у меня сколько кровей намешано: польская, татарская, украинская, я всеми своими кровями горжусь, но по духу я русский человек. Нигде, кроме России, жить бы не смогла. Я много раз была в Париже и видела, с какой ностальгической болью жили наши эмигранты.

Новый год я люблю - это как вроде мы забрались на перевал, с которого виден март. А это уже веселей, почти перезимовали. Новый год встречаю спокойно, могу встретить со стаканом чая.

Кстати, талант заканчивается...

Мой сложный характер? Да ладно тебе, пусть говорят. Про Талызину еще и другое говорят. Да так много говорят, что я теряюсь. Что говорят? Один молодой мужчина такое мне сказал, что не могу это в слух произнести. Сумасшедший комплимент, неудобно даже говорить. Однажды в больнице подходит женщина и говорит: "Я вас обожаю..." Я растерялась: "За что?" Она опешила от моего вопроса и отвечает: "За то, что вы не наигрываете..."

Кто для меня режиссер номер один? Ой, ты какой вопрос задал. Все-таки я начинала и формировалась в театре Юрия Завадского. Поэтому первый режиссер - это он. Помню, мы мучились с одной сценой, не шла она у нас, хоть умри. А он пришел, сказал несколько слов, и все пошло. А режиссер номер два, который меня доделал как артистку, - это, конечно, Роман Виктюк.

Моя благодарность - его безмерной индивидуальности. Всю свою жизнь, свою любовь, свое знание он отдал театру. Только своей свечке, как говорила Алла Константиновна Тарасова: "Пока в вашей душе будет гореть свечка к искусству, вы будете артистами. Когда потухнет, тогда артист и кончился". Это ее золотые слова, я их запомнила на всю жизнь.

Сложный ли Виктюк? Понимаешь, все мы сложные. Больные и здоровые - это другой вопрос, менее важный. Главное, он мастер просто великолепный. Его всю жизнь вел его талант.

Но на одном таланте не уедешь. Трудиться надо. Причем много. Талант заканчивается, если его не пестовать. Кончается, если ты сядешь на него всей массой своего тела и попытаешься на нем почивать.

Пугают ли меня цифры в паспорте? Нет, не пугают. Ну когда что-то начинает болеть, я сразу думаю: Валь, а ты как думала вообще?.. Смотри в паспорт, и все будет ясно.

Я живу в гармонии со своим возрастом. Очень люблю анекдоты рассказывать. У меня есть один друг в Благовещенске, который мне подкидывает анекдоты, а я их хорошо потом рассказываю, артистка же.

Расскажу анекдот и думаю: ну, нормально. У него не было такого анекдота, а у меня есть. Почему их люблю? Да потому что там вся суть и соль всей жизни.

Чего от жизни хочется? Не хочу говорить об этом. Конечно, артистке Талызиной чего-то хочется. Ну немножко не наигралась, есть такое дело... Я никогда не хотела быть ни педагогом, ни режиссером, ни худруком. Нельзя браться за одно, второе, третье, не вкладывая себя.

А если не вкладываешь, а берешься, то это уже халтура. А раз халтура, значит, совестью торганул. А оно мне надо? Поэтому артисткой пришла и артисткой уйду.

Справка "РГ"

Валентина Илларионовна Талызина, народная артистка России

Родилась в Омской области. После школы поступила на экономический факультет Омского сельхозинститута, однако после второго курса поняла, что ошиблась с выбором. В 1954 году Талызина бросила институт и перебралась в Москву, где стала студенткой ГИТИСа. После окончания вуза Талызину зачислили в труппу театра имени Моссовета, в котором она служит по сей день. В кино актриса дебютировала в 1963 году - в фильме "Человек, который сомневается". Всесоюзная слава пришла к Талызиной в конце 60-х - начале 70-х, когда на экраны стали выходить фильмы "Зигзаг удачи", "Ташкент - город хлебный", "Старики-разбойники", "Большая перемена" и другие. Голосом Талызиной говорят многие актрисы - например, Регина Разума в "Сказках старого волшебника" и Лариса Гузеева в фильме "В той области небес". В последние годы часто снимается в телесериалах, среди которых "Достоевский", "Екатерина" и "Кухня".

Об "иронии судьбы"

Валентина Талызина:

В чем код успеха "Иронии"? Я пришла к такому выводу, что магия этой картины - это душа Нины Скуйбиной. Она была второй женой Эльдара Александровича Рязанова, именно с ней он сделал все свои гениальные картины.

"Иронию судьбы" смотрю. Почему обязательно фоном? Нет, в прошлом году ее смотрела от начала до конца. У меня от этой картины только тепло в душе. Там моим большим другом был Георгий Бурков, я долго и интересно с Андреем Мягковым картину озвучивала. Шура Ширвиндт и Саша Белявский, которые там снимались, - это все очень приятные воспоминания. Смешно было - просто не то слово...