Поделиться
В его программах более 400 фильмов. Среди них знакомые "Теснота" Кантемира Балагова, "Мешок без дна" Рустама Хамдамова и мировая премьера новой картины Алексея Федорченко "Война Анны". О ней - подробнее: это редкий пример того, как формальное, кажется, самоограничение автора оказывается художественным прорывом в неожиданное для современного кино пространство.
Фабульную линию можно обозначить одной фразой: в годы войны девочка чудом выживает после расстрела родных, прячется в камине школы, превращенной фашистскими оккупантами в комендатуру, и что с ней будет - загадка картины. Автор ставит себе жесткое условие: фильм без слов. Это не значит немой: есть реплики случайных персонажей, шорохи, лай собак, обрывки патефонных мелодий. Фоном - невнятные голоса, вавилонская смесь языков и наречий. Но диалогов нет, и шестилетняя Марта Козлова в роли Анны не произносит ни слова. "Эта борьба со словом для меня очень серьезна, - объясняет Федорченко свое стремление к идеально "чистому кино". - В "Войне Анны" я обошелся без слов, ее можно смотреть даже без звука. Я осознанно иду к усилению роли жеста и уменьшению диалогов".
Казалось бы, это в игровых телешоу увлекаются формальными заданиями - к примеру, сымпровизировать стих, где нет ни одной буквы "о". В искусстве такое оправданно, только если пресловутая "о" заслоняет дорогу во что-то необходимое. В 90-е годы Ларс фон Триер манифестом запретил себе пользоваться штативом, фоновой музыкой и прочими искусственными добавками к действию - возникло движение "догма", на микрон, но продвинувшее кино к документальной "правде жизни".
Результат эксперимента, поставленного Алексеем Федорченко, на мой взгляд, более чем впечатляет: возник образец "субъективного взгляда", доведенного до полного отождествления зрителя с героиней. Ее "немота" объяснима состоянием малышки: она в шоке от пережитых ужасов, от зрелища торчащих из-под земли остатков того, что было ее папой и мамой, она затаилась - прием не кажется формальным, мы вошли в ее состояние и видим мир ее глазами. А раз так, соображения скептичного зрителя уходят на десятый план. Вокруг происходит много всего, от нашествия собак, натренированных на поиск человечины, до празднования Рождества, когда можно, осмелев, подъесть остатки пиршества, - малышка могла бы открыться людям, авось помогут. Но глубину такой травмы не измеришь хладнокровно, и все, что нам с Анной остается, - быть и смотреть. В отсутствие такого важного источника информации, как внятная речь, обостряются все чувства. "Говорящими" становятся бытовые звуки: скрипы двери, шорохи мышей, мурлыканье приблудной кошки, грохот какой-то ссоры, воркование какого-то флирта. К разряду выдающихся можно отнести работу оператора Алишера Хамидходжаева: ракурсы только "субъективные", в поле зрения только то, что и как в этот момент видит перепуганная малышка. И - реже - поразительные по драматизму светотени планы самой героини с ее недетским уже взглядом.
Творческий эксперимент, понятно, частично продиктован спартанскими условиями, в каких сегодня существует авторское кино, не имеющее стабильной поддержки ни от государства, ни от спонсоров. Предельно сузить пространство фильма, операторскими усилиями сделать любой предмет фактурным и выразительным, минимальными средствами держать высокое напряжение, играя его переливами, паузами и шоками. Так живописец, не имея денег на холст и краски, может создать шедевр углем на стене. У такого шедевра не будет много зрителей, на нем не заработаешь, но глубина высказывания останется в памяти. Федорченко относится к делу серьезно и с расчетом на перспективу. Уже в "Овсянках" он поставил перед собой и актрисой невыполнимые, казалось, задачи, но Юлия Ауг сыграла безмолвную и неподвижную героиню - труп вожделенной женщины - так, что ей едва ли не всерьез сулили приз за лучшее исполнение главной роли. В 15-минутной драме "Дышать!", показанной на фестивале в Пусане, режиссер обошелся почти без диалогов, вернув экранам выразительность времен Великого немого. Теперь Федорченко снял накаленную военную драму в заброшенном камине. Картина войдет в ряд таких фильмов о войне в сознании подростка, как "Иваново детство" и "Иди и смотри".
Вслед за премьерой в Роттердаме "Война Анны" будет участвовать в конкурсе 41-го международного фестиваля в Гетеборге (Швеция), где покажут также "Нелюбовь" Андрея Звягинцева, "Аритмию" Бориса Хлебникова и "Салют-7" Клима Шипенко.