На Урале хирург отсудил у клиники полмиллиона за нарушение авторских прав
Исковое заявление хирург с 35-летним стажем подал после увольнения. Ушел врач без скандала, но с твердым убеждением: его вклад в развитие хирургии руководство недооценило. История началась несколько лет назад, когда решено было оформить авторские права Бодрых на методы проведения ряда операций на брюшной полости. Благодаря его новациям сократилось число летальных исходов, пациенты выздоравливали быстрее, без осложнений. Значительную часть затрат на оформление патентов взяла на себя больница, вложив около ста тысяч рублей.
Патентный поверенный в Екатеринбурге был удивлен уже самому факту, что врач из глубинки претендует на инновационность разработок в сфере хирургии. Но за дело взялся. После экспертизы в Роспатенте две методики были признаны изобретениями. Патентодержателем стала больница, а авторские права, официально зарегистрированные в Госреестре изобретений РФ, остались за хирургом. Официального договора о вознаграждении между создателем интеллектуальной собственности и патентодержателем заключено не было, денежное поощрение обещали только на словах. Да и что делать с патентами, в горбольнице, видимо, не представляли: продать право на использование методики руководство не пыталось, пошлину за поддержание патентов в силе тоже не перечисляли. В итоге через три года интеллектуальный капитал обесценился - патенты потеряли силу.
С авторскими свидетельствами на руках доказать в суде право инноватора на вознаграждение было просто. Гораздо сложнее рассчитать полученный от внедрения экономический эффект.
- Если честно, я обратился в суд за справедливостью, и любой размер вознаграждения устраивал. Рассчитывал от силы тысяч на 12, - признался корреспонденту "РГ" Андрей Бодрых, для которого назначенная судом сумма в полмиллиона оказалась полной неожиданностью. - У меня отец был заслуженным изобретателем, и, что дает авторское право, я знаю. Но если в промышленности эффект рассчитывается на основе экономических показателей, то в медицине критерии сложнее: во сколько можно оценить спасенную жизнь?
Эксперты подтверждают: рассчитать экономический эффект от внедрения новых медицинских технологий сложно, особенно это касается практических методик.
- В медицине есть такое понятие, как авторские операции. Не все из них патентуются, особенно в небольших провинциальных больницах. Закрепление авторских прав гораздо более развито в клиниках федерального и регионального уровней, медицинских НИИ, где чаще всего имеются свои патентные поверенные. Там патентуется все: методики операций, формы инструментов. Несмотря на то что скальпель придумали много веков назад, его модификация имеет право на патент, - рассказывает председатель медицинской палаты Свердловской области Ольга Рябинина.
И в мире, и в России медицина входит в десятку отраслей-лидеров по количеству регистрируемых патентов. На инновационных методиках выросли знаменитые клиники - такие как центр Илизарова в Кургане (сейчас за ним значится более тысячи патентов) или микрохирургия глаза Святослава Федорова (на счету сотрудников только свердловского центра - 150 патентов). Но эксперты признают, что механизм патентного права в медицине не отработан, закрепленные права на инновацию дивидендов не приносят. Во-первых, такие патенты редко покупают. Во-вторых, по мнению самих врачей, подход с позиции интеллектуальной собственности принципиально расходится с клятвой Гиппократа: спасти больного любой ценой. Жизнь пациента дороже, чем уважение авторского права.
В США, к примеру, до 1954 года медицинские методы не обладали патентоспособностью и до сих пор даже там судебные разбирательства о нарушении авторских прав в этой сфере редки. Считается, что врач не может быть привлечен к ответственности, если в медицинских целях использовал чужой запатентованный метод. Экономический эффект приносит только тиражирование изобретенного - пропаганда новых методик и обучение им коллег из других клиник.
- На счету нашего института десятки патентов, внесенных в государственный реестр. Но доход, хоть и небольшой, приносит не патент, а семинары по обучению врачей нашим авторским методикам, - подтверждает Надежда Башмакова, директор Уральского НИИ ОММ.
Сложно, конечно, оценить материальную составляющую интеллектуальной работы медиков-изобретателей, признаются даже в продвинутых клиниках. Долгое время все держалось на частных соглашениях и доброй воле главврача. Только два года назад Минздрав России ввел систему эффективных контрактов, где за разработки предусматриваются квартальные и годовые премии.
- Самое сложное - не договориться с автором и получить патент, а внедрить разработки в жизнь, - считает Надежда Башмакова. - Медицина не конвейер, здесь почти каждый инструмент уникален, их выпуск на заводе никогда не окупится. Мы, конечно, ищем возможности и средства. Но иногда история заканчивается тем, что разрабатываем, патентуем… и складываем патенты на полку.