Эрмитаж и журнал "Родина" продолжают совместный проект, в рамках которого мы знакомим читателей с малоизвестными раритетами из запасников главного российского музея.
Этот рисунок с аннотацией "Молодой человек с тростью" был опубликован впервые в альбоме "Русский акварельный портрет. 1825-1855", изданный в 1994 году Морисом Барюшем, преемником знаменитого парижского антиквара и коллекционера А.А. Попова. В 1999 году московский искусствовед и собиратель Сергей Подстаницкий "узнал" в этом молодом человеке внука великого Суворова. Десять лет спустя этот портрет в числе 92 графических произведений из "Galerie Popoff et Cie" был приобретен Эрмитажем.
Ленский на Сенатской площади
Александр Аркадьевич Суворов (1804-1882), внук знаменитого полководца, осиротел на седьмом году жизни после безвременной гибели отца, утонувшего при переправе через Рымник. Два года спустя мальчика поместили в знаменитый петербургский пансион аббата Николя. Но в конце 1815 года иезуитам было предписано покинуть Петербург и Москву, и Александра забрал к себе его дядя, Кирилл Александрович Нарышкин, пригласивший для племянника лучших домашних учителей. Однако матушка юного Суворова, княгиня Елена Александровна, отъезжая в Италию, почла за благо взять сына с собой; она поместила его в школу известного швейцарского педагога Фелленберга в Гофвиле, близ Берна.
Пять лет спустя князь продолжил образование в Сорбонне, затем поступил в Геттингенский университет и возвратился на родину двадцатилетним "красавцем, в цвете юных лет": в 1824 году, подобно Владимиру Ленскому, вернувшемуся из Геттингена четырьмя годами ранее, он "из Германии туманной привез учености плоды...". Здесь, исполняя волю государя Александра Павловича, он вступил юнкером в Л.-гв. Конный полк. Пушкин работал над второй главой "Евгения Онегина", в которой появляется Ленский, в то самое время, когда геттингенский собрат его героя, которого также одушевляла "ко благу чистая любовь", успел уже сблизиться со своим однополчанином поэтом Александром Одоевским и вступить в Северное общество...
После подавления восстания декабристов князь Суворов был арестован. "При допросе он отвечал, - читаем мы в знаменитом "Алфавите" Боровкова, - что, узнав от Одоевского, что есть люди, желающие блага государству и занимающиеся сим, он согласился взять в том участие, ежели не увидит ничего противного чувствам и совести. Более ничего не знал и ни с кем из членов сношений не имел. При производстве Комиссиею следствия, он был только наименован некоторыми в числе членов общества. После предварительного допроса, снятого генерал-адъютантом Левашовым, по высочайшему повелению, освобожден".
В первый день 1826 года император Николай пожаловал князю Александру Суворову первый офицерский чин - и отправил его на Кавказ...
Меж Кавказом и Польшей
На Кавказе князь Суворов принял участие в целом ряде боев с горцами и снискал репутацию деятельного и храброго офицера. Эту репутацию он упрочил в войне против Персии. Несмотря на то что участие в тайном обществе ему могли припомнить по любому поводу, он сохранял безупречное достоинство и совершенную независимость. На обеде в честь И.Ф. Паскевича, занявшего место опального А.П. Ермолова, после велеречивого тоста в честь нового командующего Отдельным Кавказским корпусом князь Суворов, состоявший в чине корнета, напомнил присутствующим о заслугах Ермолова и предложил выпить за его здоровье, отлично зная, что Паскевич терпеть не может своего предшественника. Впрочем, эта эскапада дурных последствий для Суворова не имела; победное окончание войны он встретил поручиком, кавалером ордена св. Владимира 4-й степени с бантом и обладателем золотой шпаги с надписью "За храбрость".
В начале 1828 года Суворов был возвращен в Петербург и пожалован во флигель-адъютанты. Однако его пребывание в столице оказалось недолгим: началась война с Турцией. 25 апреля император Николай выехал к театру военных действий; Суворов сопровождал государя. Он состоял при императоре почти неотлучно, не упуская, однако, случая принять личное участие в боевых действиях; был произведен в штабс-ротмистры, награжден орденом св. Анны 2-й ст. и удостоен высочайшего благоволения. Вскоре после падения Варны Суворов в свите императора вернулся в Россию; государь возвратился в Зимний дворец 14 октября 1828 года.
Месяц спустя, 12 ноября 1830 года, в Петербурге князь Суворов женился на фрейлине Любови Васильевне Ярцевой; к этому времени Сергей Подстаницкий и отнес портрет князя Суворова кисти Александра Брюллова, полагая, что в фуражке Л.-гв. Конного полка князь мог быть запечатлен в период с января по декабрь 1830 года, когда он был "прикомандирован к Л.-гв. Конному полку для изучения строевой службы". В действительности эту фуражку князь Суворов мог носить со дня вступления в военную службу вплоть до осени 1831 года, поскольку все это время числился в списках Конной гвардии, но датировку Сергея Подстаницкого это не отменяет. Александр Брюллов с 1822 года стажировался за границей и вернулся в Петербург лишь осенью 1829 года, через год после возвращения Суворова с Турецкой войны. С конца 1829 года Александр Аркадьевич мог позировать Брюллову до начала 1831 года, когда отправился на польскую войну.
Герой в архалуке и сюртуке
Возвращение князя Суворова из Польши было триумфальным: 4 сентября в Царском Селе он преподнес императору Николаю I ключи от покоренной Варшавы. За отличия в боевых действиях против поляков 5 сентября 1831 года он был произведен в полковники и назначен в Гренадерский Генералиссимуса кн. Суворова полк. В списке флигель-адъютантов в "Месяцослове" на 1832 год внук гералиссимуса числится уже в этом полку - бывшем Фанагорийском, любимом полку его деда.
Эрмитажный портрет находит чрезвычайно любопытную параллель в акварельном рисунке Н.М. Алексеева (1814-1880) из собрания Государственного мемориального музея А.В. Суворова: художник повторил композицию А.П. Брюллова, "надев" на модель вместо полосатого архалука форменный сюртук полковника Л.-гв. Конного полка с флигель-адъютантскими вензелями на эполетах. Очевидно, эта акварель была заказана Суворовым в первые же дни по производстве в полковники, поскольку в "Месяцослове" на 1832 год (по состоянию на 15 ноября 1831 года) Суворов в списках Конного полка уже не значится. Теоретически и брюлловский портрет мог быть написан осенью 1831 года, по возвращении князя из Варшавы. Однако архалук, - кавказский кафтан, - в котором князь Александр Аркадьевич предстал перед Александром Брюлловым, свидетельствует о намерении Суворова сохранить память о своей службе на Кавказе; вероятнее всего, брюлловский портрет был создан между Турецкой и Польской войнами. Заметим попутно, что на обоих портретах в руке его отнюдь не трость, а курительная трубка с длинным турецким чубуком.
Карьера Суворова сложилась, как кажется на первый взгляд, блестяще. Он пользовался широкой популярностью и был обожаем подчиненными. Его служба закончилась вместе с жизнью; генерал-адъютант, генерал от инфантерии, кавалер ордена св. Андрея Первозванного князь Александр Аркадьевич Суворов скончался в должностях генерал-инспектора всей пехоты и члена Государственного совета. Однако то обстоятельство, что пост военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга был упразднен для того, чтобы под благовидным предлогом сместить с него Суворова, свидетельствует, что путь его не был устлан розами. Его независимость и неизменно гуманное отношение к политическим оппонентам российского трона, которому, заметим, сам он был беззаветно предан, вызывали у властей скрытое раздражение...
Александр Аркадьевич Суворов скончался в 1882 году Его надгробие в Троице-Сергиевой пустыни под Петербургом сохранилось лишь частично; говорят, уже в советское время оно служило в дни торжеств трибуной для начальства местной школы милиции.
