Поделиться
Перед нами скупой рассказ очевидца о кругах лагерного ада, где правит насилие, а голод, унижения, озлобленность убивают душу в человеке. Режиссер Алексей Забегин поставил спектакль в сухой, условной манере. Художник Константин Соловьев сознательно отказался от декораций, лаконично обозначив место действия. Несколько микрофонов, светлый экран, на который отбрасываются тени героев, круглая железная бочка - лагерная печка - в центре. Полумрак. Зрители сидят на двух трибунах, разделенных узким коридором.
Именно там, на крохотном пятачке протекают эпизоды страшной жизни заключенных на золотом прииске. Трое актеров - Александр Фукалов, Дмитрий Зимин, Ильдар Гарифуллин - негромко ведут рассказ о том, как уходила капля за каплей жизнь физическая и исчезала жизнь духовная. Чувства героев словно стерты, загнаны внутрь. Единственная эмоциональная точка - музыкально-шумовые эффекты, когда повествование нарушают резкие удары барабана и голос певицы (Елизавета Неволина), надрывно выводящий мелодию без слов.
Страх, боль, страдание - все слова Шаламова, "обугленные заживо", - невозможно передать бесстрастно. Но сам минимализм сценических средств привносит в действие эмоциональный холод. В интервью режиссер Алексей Забегин заметил: "Страшно во все это погружаться, всматриваться, осознавать, каким жутким может быть человеческое лихо. И чем страшнее, тем сильнее убежденность в том, что об этом надо говорить".