Владимир Машков и Сергей Женовач - о судьбах "Табакерки" и МХТ
Первый этап - ознакомительный. Позиция Сергея Женовача: "Сегодня важно, чтобы был театр живого человека. МХАТ, конечно, - легенда, и когда входишь в эту легенду, понимаешь, что начинается большой кусок новой жизни. Мне хочется вникнуть в дело, ничего не ломая, а развивая. Я - за эволюционный путь. Есть память большого мастера. Я буду пока ходить смотреть спектакли, встречаться с людьми, общаться, думать. Все планы, которые задумал Олег Павлович Табаков и его команда, должны воплотиться. Те спектакли, которые репетируются, должны выйти. А новый сезон уже будем сочинять, думать... ".
Курс Владимира Машкова: "Мой путь - от внимания - к чувству, а внимание - это предчувствие... Меня интересуют только блистательные артисты и режиссеры, которые будут делать все, чтобы высветить их талант. Чтобы артисты были успешными, и, куда бы они ни пришли, там должен быть успех и радость от них. И чтобы артисты получали хорошую зарплату и удовольствие от своей деятельности". Он также успел уже порадовать своих подчиненных, коллег и друзей не только заявлением, что главное в театре - это актер, но и личным открытием, что, возможно, аббревиатура МХАТ подразумевает сегодня не столько Московский Художественный академический театр, сколько московский художественный актер. Сейчас Владимир Машков также отсматривает все спектакли репертуара. И углубляется в изучение трудов Константина Сергеевича Станиславского.
Что думают новые руководители МХТ им. Чехова и "Табакерки" о переменах в своей жизни и о судьбе доверенных им театров?
Владимир Машков: Моя свобода теперь кончилась.
В руках Владимира Машкова теперь - будущее Театра Табакова и учебного колледжа Табакова. Ставит ли это крест на его актерской карьере?
- Руководство не входило в мои планы. Буду ли я дальше сниматься, заняв должность руководителя? Актер обязан работать в театре, сниматься в кино и, в идеале, дарить радость людям. Моя жизнь поменялась не меньше, чем у Сергея Васильевича Женовача, возглавившего Художественный театр. Я был свободный человек, моя свобода теперь кончилась. Зато я теперь буду свободно творчески размышлять. Если нельзя избежать проблемы, нужно в нее окунуться.
Как будет дальше называться наш театр? "Табакерка" - вряд ли. Скорее всего, Театр под руководством Олега Табакова - в просторечии "Табакерку" - правильнее переименовать в Театр Олега Табакова (убрав из названия только "под руководством". - Прим. ред.).
Все пишется на небесах, и последнее время меня окончательно в этом убедило. Все написано там. Мы просто либо это видим, либо внимательны к этому, либо что-то пропускаем... Олег Павлович практически соединил наши театры - МХТ и Театр-студию, и нам тоже хотелось бы сегодня выяснить - это товарищество, братство, антреприза или просто вы приходите как друзья? Мне хотелось бы понять это сосуществование организмов, которые исповедуют одно: живой театр.
Я знаю Сергея Васильевича Женовача как режиссера, знаю его театр - он абсолютно по праву наследник. Непростое дело - для каждого, кто приходил возглавить МХАТ. Это было тяжелейшее время и для Олега Николаевича Ефремова, и для Олега Павловича Табакова. Я помню муки и сомнения Табакова, когда он думал, хватит ли у него сил на МХАТ...
Мы понимаем одинаково цель театра. Театр Табакова родился из мхатовского древа и из "Современника" - это источники нашей актерской силы. Будем сотрудничать и помогать. Мы будем рядом.
Сергей Женовач: Будем жить
Сергей Женовач, как и Владимир Машков, к власти совсем не рвался. Режиссеру теперь предстоит совмещать две руководящие должности - в МХТ и СТИ (Студии театрального искусства), где его родная вотчина, ученики, и где поисковая зона, которую ему хотелось бы сохранить за собой. "Но я понимал, что такие предложения поступают только раз в жизни", - признавался Женовач. Времени на обдумывание у него было только сутки. Вернется ли МХТ к своему прежнему названию МХАТ?
- Предложение для меня было полной неожиданностью. Как-то все вроде так спокойно было... И я скажу искренне - бывают моменты, когда ты уже привыкаешь к тому образу жизни, который ведешь. У меня последнее время очень интересно складывалась судьба и жизнь в Студии театрального искусства. Это театр, который мы сами придумали, где работает много поколений моих учеников. И вдруг такой резкий поворот. Но поддержали товарищи. Для меня это был волнительный момент, когда собрался режиссерский цех... Я благодарен коллегам, которые дали энергию, чтобы делать что-то по-своему. На мое решение повлияло то, что рядом сидели люди, которых уважаешь, у которых учишься.
Про МХТ и МХАТ что я считаю... МХАТ он и есть МХАТ. Ведь нет в русском алфавите буквы "х", есть буква "ха". И театр всегда с момента основания все называли МХАТ - тогда же не подразумевалось слово "академический". С этим разберемся. А что касается академичности по понятиям - театр легендарный, кто бы сюда ни приходил и ни уходил, объединялись вокруг художественной идеи спектаклей, каждый которую понимает по-своему, и в этом - смысл театра... Мы все, все наше поколение - "ушибленные" идеями Станиславского и Немировича-Данченко. Споришь, думаешь, размышляешь - сейчас время сложное и противоречивое. Сейчас надо, не торопясь, найти медленный, постепенный пусть развития театра. Есть люди, есть судьбы, и здесь надо быть очень внимательным. Дело не в осторожности, а в том, что это судьбы людей и судьба театра. Если есть возможность эволюционно развиваться - не надо спешить. Всему свое время. Режиссер интересен и умеет работать с артистами, когда он подсказывает то замечание, которое в данный момент артист может услышать и понять. А если я скажу, какой грандиозный я хочу результат - актер никогда его не сыграет, он будет просто задавлен. Зачем сразу торопить события? Потихоньку, полегоньку, и будет все хорошо. Раскрыть потенциал, который в театре есть. А дальше заниматься его развитием. Концепция Художественного театра была заложена еще Станиславским, Немировичем-Данченко и всеми людьми, которые здесь трудились. Она меняться не может. Меняется эстетика, взгляды на эту идею, как человек понимает сегодня искусство живого артиста на сцене, как он понимает нравственные позиции. Но идея вечна, я верю, что она будет жить и продолжаться и после нас. Как у Чехова в "Трех сестрах": будем жить, милые сестры, будем жить...