Игорь Решетов: В России появляются новые программы борьбы с опухолью
Игорь Владимирович, как специалист в области хирургического лечения онкологических заболеваний головы и шеи, скажите: почему опухолей этих локализаций становится больше?
Игорь Решетов: Международное агентство изучения рака в прошлом году опубликовало данные: именно опухоли этих органов вошли в шестерку наиболее распространенных и самых опасных видов рака.
Опаснее рака, скажем, поджелудочной железы, который многие считают неизлечимым?
Игорь Решетов: К сожалению, есть опухоли, поражающие основание черепа, которые куда опаснее рака поджелудочной. Но дело не в том, какой опаснее, какой тяжелее. Наша задача - научиться опухоль вовремя распознать, потому что в онкологии как нигде важен вовремя поставленный диагноз. А еще лучше - научиться предотвращать эти виды рака. И еще важнее - эффективно его лечить.
Сейчас модно создание регистров по различным заболеваниям, по онкологическим в том числе. Это поможет успешнее решать обозначенные вами задачи?
Игорь Решетов: Регистр - основной инструмент онкологической помощи.
Объясните.
Игорь Решетов: Помимо регистрации пациента с онкологическим заболеванием регистр помогает выстроить маршрутизацию пациента. То есть выстраиваются программы его обследования и четырех этапов его лечения: проведение операции, химио- и лучевой терапии, реабилитации. Кроме того, определяется пожизненный мониторинг здоровья этого пациента. Замечу: реабилитация проводится в нашем собственном университетском центре.
Подобные возможности не во всех онкологических клиниках. Это, наконец, станет всеобщим достоянием онкопомощи? Или все-таки это прерогатива университетской клиники?
Игорь Решетов: Пока так. Ведь именно московские университетские клиники на Пироговке были фактически родоначальниками онкологической службы в России. В 1898 году Московская городская Дума утвердила указ о реализации частно-государственного партнерства между семьей купцов Морозовых и медицинским факультетом университета, открыв раковый институт. Тут трудились выдающиеся российские онкологи. Тот же Петр Герцен, именем которого потом назвали центр во втором Боткинском проезде.
Но вернемся в наше время. Еще не было ныне всемирно известных центров, таких как институт онкологии имени Герцена или онкоцентр имени Блохина, а онкологическая служба на базе нашего Первого мединститута была.
Университетский центр онкологии - уникальная площадка для развития всех направлений в онкологии: фундаментальных исследований канцерогенеза, подготовки специалистов в области лечения, организации службы, ведения фундаментальных исследований. Только на базе университетской клиники могут быть такие условия.
В вашей клинике не получит отказа, например, пациент, перенесший инфаркт или инсульт, которому требуется операция и химиотерапия рака? Исключен от ворот поворот, потому что состояние сердца или сосудов головного мозга у пациента на грани катастрофы? Или у него тяжелейшие заболевания печени, почек, других жизненно важных органов.
Игорь Решетов: Мы таким пациентам не откажем. Более того, именно на них во многом мы и ориентируемся. Например, у нас открыто отделение кардиоонкологии.
У нас специально оборудованы операционные, позволяющие проводить операции и все виды терапии самым тяжелым, даже отказным пациентам.
Это завтрашний или сегодняшний день помощи? Знаю пациентку, у которой опухоль щитовидной железы врастает в магистральные сосуды шеи, трахеи и гортани. Ее направлять к вам? Вы гарантируете ей своевременную помощь?
Игорь Решетов: Насчет гарантии. Врачевание - это не продажа товара. Тут слово "гарантия" не совсем уместно. Уместно другое. Пациентку такую мы, конечно, примем. И у нас есть возможности свести к минимуму риски. Потому что есть междисциплинарные хирургические бригады и оборудование, которое позволяет бескровно, вплоть до полной остановки кровообращения, убрать злокачественное образование и восстановить удаленные ткани.
Есть основания говорить, что формируемая сейчас университетская модель онкологической помощи кардинально скажется на качестве спасения онкологических пациентов, изменит наконец статистику в лучшую сторону?
Игорь Решетов: Напомню: главное в борьбе с онкологической заболеваемостью - активная профилактика. Она возможна именно в условиях университета. Потому что в одном центре находятся врачи так называемого первого контакта: терапевты, гинекологи, проктологи, отоларингологи и так далее… На этом акцентирую внимание потому, что они могут вовремя не только распознать, но и в контакте с онкологами провести лечебно-профилактические мероприятия. Например, удалить полип в желудке или кишке, вылечить эрозию шейки матки или в полости рта, убрать фиброаденому молочной железы… То есть не дать развиться предраку в рак. Для того чтобы этот процесс шел успешно, мы в нашем собственном онкологическом регистре сформировали группу предрака.
В других онкологических центрах таких групп нет?
Игорь Решетов: В специализированных онкологических учреждениях нет команд врачей первого контакта.
Выходит, университетская медицинская модель пока уникальна? И более других походит на лучшие университетские клиники мира. Уникальность сохранится в будущем?
Игорь Решетов: Знаю точно: нашим опытом заинтересовались другие университетские клиники - в Питере, Самаре. Мы на уникальность не претендуем. Напротив, рассчитываем на тиражирование нашего опыта. На внедрение наших разработок в повседневную онкологическую помощь.
А сейчас как попасть пациенту в вашу клинику? Сколько будет стоить такое попадание?
Игорь Решетов: У нас есть доступное для всех россиян онкологическое диспансерное отделение на Большой Пироговке. Помощь в университетской онкологической клинике входит в программу госгарантий.