Утилизация отходов в России имеет четкую программу решения

Андрей Евгеньевич, вы планируете строительство МСЗ в нескольких городах России. Может быть, стоит перерабатывать, а не сжигать?

Андрей Шипелов: Всего в стране образуется порядка 60 миллионов тонн ТКО в год, и эта цифра постоянно растет. Чем лучше живет население, тем выше темпы прироста отходов. Мы реалисты и понимаем, что можно переработать только порядка 50 процентов отходов, но для этого нужно раздельно собрать мусор. Это уже обязанность регионального оператора. Вопрос с остальными 50 процентами можно решить другим методом, чем наша компания сейчас и занимается. Я говорю о переработке мусора в электро­энергию. Идеальная картина - обеспечить нулевое захоронение отходов, и мы нацелены в своей работе именно на это.

В чем заключается роль HZI?

Андрей Шипелов: Hitachi Zosen Inova - мировой лидер в разработке решений в области производства энергии из отходов. Основная роль HZI - инжиниринг проекта и контроль качества на всех этапах производства оборудования. В мире функционирует более 1500 подобных установок. Таким образом, крайне остро стоящий сегодня вопрос эффективной и безопасной утилизации отходов в России имеет четкую программу своего решения, многократно апробированную в крупнейших городах мира.

Каков уровень локализации используемого оборудования для строящихся заводов?

Андрей Шипелов: По контракту у нас 50 процентов - локализация, но мы перевыполним это условие. Думаю, что реальный уровень будет выше 60 процентов. Силовой остов, сердце завода, будет из российского оборудования. Мы заключили контракт с "Атомэнергомашем".

А системы очистки?

Андрей Шипелов: Их мы как раз будем закупать за рубежом, потому что это очень чувствительная зона. Пока в России такой системы не существует. Также автоматика завода, что очень важно, потому что тысячи датчиков на заводе контролируют все процессы. При программе развития таких электростанций мы будем стараться договариваться с лидерами рынка подобного оборудования о локализации производства в России.

Татарстанский завод анонсируется как "безотходный". Что будет с золошлаковыми остатками?

Андрей Шипелов: После термической переработки отходов остаются зола и шлак. Зола - это третий класс опасности отходов. Шлак - пятый, совершенно без­опасный. Чем лучше отходы от­сортированы, тем меньше шлака и золы образуется. Я заинтересован в том, чтобы термически перерабатывать только "хвосты".

Приоритет проекта в Татарстане - "нулевое захоронение". Захороняться ничего не будет. В Великобритании разработана технология Carbon8, которая получила признание ООН и была удостоена награды за вклад в циклическую экономику Евросоюза. С ее помощью стало возможным не зарывать в землю ни одного килограмма мусора. Полученный материал используется для производства строительных материалов.

Как вы относитесь к идее постоянного стороннего общественного мониторинга?

Андрей Шипелов: Завод будет оснащен системами автоматического контроля. Если компьютер что-то увидит, он сам все остановит. Процессор, который меряет все параметры газа, дыма, выхлопа и нарушений. Все это выводится на табло в режиме реального времени.

Из-за повышенной тревожности населения мы готовы запроектировать некий самописец, "черный ящик" с данными о выбросах, и передать его на обслуживание какой-нибудь общественной организации. Пусть общественность сама выберет ту организацию, которая будет хранить этот "ящик": совет по правам человека, общественная палата или Гринпис. Еще раз подчеркну, мы открыты и готовы предоставлять любую информацию.

Кроме того, сейчас разрабатывается специальное приложение для телефонов, которое позволит следить за выбросами завода в онлайн-режиме. Будут проводиться и экскурсии на заводы. Мы станем создавать объект культурного и туристического притяжения на заводе, чтобы туда хотелось приезжать.

Сейчас страну охватили "мусорные бунты". В одних случаях население протестует против свалок, в других - против МСЗ. Как вы планируете вести диалог с людьми?

Андрей Шипелов: Важно выстроить открытый и конструктивный диалог с населением. С протестами должны работать все, прежде всего бизнес, гражданское общество, государство, общественные организации и сами жители, которые хотят что-то изменить, а не просто кричать. В протесты добавляется "ложка дегтя" псевдоэкспертов, которые баламутят людей для достижения собственных интересов. Мы как инвестор проводим планомерную работу по информированию населения о нашем проекте через всевозможные каналы коммуникации.

На каком расстоянии от жилых домов можно строить мусоро­сжигательные заводы?

Андрей Шипелов: Этот расчет делает Роспотребнадзор, и здесь учитывается множество факторов. Дальше ведомство дает рекомендации по зоне расположения предприятия. Например, в Европе можно наблюдать, что в 200-300 метрах от завода работает детский сад.

Андрей Евгеньевич, предполагает ли проект государственное субсидирование?

Андрей Шипелов: Наши проекты структурированы так, что в них не вложены государственные деньги. Единственное, что, безусловно, сделало государство, это меры стимулирования через оптовый рынок. Таким образом, мы имеем доходность на уровне 12-14 процентов, можно привлекать инвесторов - Роснано, Газпромбанк, которые инвестировали в проект.

Госкорпорация "Ростех" является акционером "РТ-Инвест", который, в свою очередь, инвестировал 6,5 миллиарда рублей на реализацию проекта в совместный фонд с Роснано. Несмотря на то что доля "Ростеха" в "РТ-Инвест" - 25 процентов, гос­корпорация через корпоративный договор очень сильно влияет на деятельность компании. По сути, "РТ-Инвест" всю свою стратегию и тактику согласовывает с "Ростехом". Благодаря реализации проекта 160 миллиардов руб­лей будет инвестировано в новые технологии и развитие российских производств. Это как раз и есть миссия "Ростеха", он определяет в проекте функцию индустриального развития. "Ростех" не инвестирует свои средства в проект, это изначально оговаривалось.