"Российская газета" помогла читательнице найти могилу сестры на Сахалине
Письмо из Иванова пришло в редакцию в ноябре прошлого года. Школьная учительница Зоя Николаевна Боровкова поделилась горем - пропала родная сестра, которая живет на другом конце страны. Зое Николаевне 70 лет, ее сестра почти на десять лет старше. Собственно, письмо, написанное аккуратным учительским почерком, было криком о помощи - помогите найти человека. Инвалид первой группы, учительница с сорокалетним стажем не могла поехать на Сахалин и узнать, что случилось с сестрой. Ни здоровья, ни денег на поездку у Боровковой нет.
Живет Зоя Николаевна одна. Сестру в Корсакове считала единственным близким человеком. Когда были живы родители, сестра с семьей приезжала в Иваново часто. Но потом у нее пошла черная полоса - сначала погиб сын, потом умер муж и больше сестры не виделись. Спасали телефон и регулярные письма. Но неожиданно наступила тишина - на звонки сестра не отвечала и письма из Иванова на Сахалин уходили в никуда. Стало понятно, что случилось что-то плохое. Попыталась Зоя Николаевна достучаться до соседей сестры по дому. Телефонов не знала, писала по адресам соседних квартир. Никто не ответил.
8 мая прошлого года ее сестре Валентине Николаевне должно было исполниться 80 лет. Зоя Николаевна накануне юбилейной даты отправила из Иванова письмо в корсаковскую полицию - пропал человек. Ей казенно ответили - назначена проверка. Прошли месяцы. Из Иванова в полицию снова пришло письмо - пожалуйста, найдите человека. В ответ - "проверку продлили с целью установления местонахождения". А потом, перед Новым годом как обухом по голове - найдена запись в морге города Корсаков, и точка. На вопрос: а что произошло, бывшей учительнице никто из чиновников даже отвечать не стал. Попыталась писать по всем местным адресам, которые смогла найти.
Из областного медицинского ведомства Боровковой написали, что не имеют права разглашать диагноз умерших даже близким родственникам, поэтому ее письмо пересылают в нотариальную контору. Оттуда отписали - никакого завещания у нас нет. На этом переписка ивановской учительницы с сахалинскими чиновниками закончилась.
- Да не нужно мне никакого завещания, расскажите, что случилось и где похоронили сестру, - попросила у них женщина. В ответ - тишина. Тогда Зоя Николаевна попросила редакцию помочь.
Боровкова действительно больше ничего не в состоянии сделать - она с трудом передвигается даже по собственной квартире. Нам показалось, что редакции легче узнать, что в действительности произошло с ее сестрой. Но мы ошиблись.
В дежурной части корсаковской полиции заявили, что без санкции пресс-службы областного главка с нами разговаривать не будут. Странно, мы же просто интересовались телефоном участкового, чтобы попросить его узнать, что случилось с жительницей дома N 14 по улице Корсаковская. В пресс-службу областного главка мы звонили месяц, но там ни разу никто не поднял трубку. В местном Пенсионном фонде, в соцслужбе города, в администрации объяснили, что ничем помочь не могут. Дозвонились до газеты, выходящей в Корсакове. Там удивились, что их по такому поводу беспокоят из Москвы, объяснили, что нужная нам улица и дом недалеко - "за углом". Пообещали сходить и выяснить, что случилось. И опять - тишина. Через неделю пришлось снова потревожить газету - но нам заявили, что у них на это "нет времени".
Попутно с поисками ответов на вопросы пытались узнать побольше про сестру ивановской учительницы. Она оказалась очень достойным человеком, немало сделавшим для Корсакова, в котором прожила больше полувека. В далеком 1960 году тогда еще просто Валентина с отличием окончила Ленинградский финансово-экономический институт и сама попросилась на Сахалин в портовый город. Тогда тех, кто ехал за романтикой, уважали. Сначала Валя, а потом Валентина Николаевна прошла все "экономические" ступени и в итоге стала главным финансистом порта.
Там же встретила мужа Бориса. Он из Подмосковья - из Павловского Посада. Учился на радиста в морском училище Ленинграда в то же время, когда там училась Валентина. Но встретились они в Корсакове, где сыграли свадьбу и жили так, как живут в портовых городах - Борис уходил в рейс, а Валентина работала и ждала на берегу. Потом получили квартиру и родили сына. Назвали Андреем. Мальчик вырос, окончил школу, блестяще поступил в Московский авиационный институт, отучился первый курс. Отслужил армию, вернулся. Занимался дельтапланеризмом. Обычная жизнь советской семьи. А потом произошло страшное - Андрей во время очередного полета потерпел аварию при приводнении. Его похоронили на Корсаковском кладбище. Родители поставили памятник и объяснили близким, что никогда не уедут из города, где похоронен единственный сын.
Никаких богатств эта семья не нажила, несмотря на большую должность Валентины и многолетнюю работу на судах Бориса.
В те годы, когда Валентина Николаевна трудилась финансистом порта, там создавалась и бурно развивалась легендарная база океанического рыболовства. Государство в те годы не жалело средств на развитие основного рыбного цеха - именно из Корсакова шли потребителю скумбрия и камбала, сайра и треска, минтай и горбуша. Но это было давно...
Не найдя понимания у местных чиновников, редакция "Российской газеты" обратилась за помощью к коллегам из газеты "Советский Сахалин", а те - к депутату областной Думы Светлане Васильевне Ивановой. И лишь когда появился депутатский запрос, стало понятно, что произошло. Валентина Николаевна умерла дома. А так как жила одна, сразу ее не хватились. От чего умерла, определить не получилось - нашли тело слишком поздно. Квартира Валентины Николаевны как муниципальное жилье перешла городу, "невостребованные личные вещи утилизированы".
Удивительно: не формально отнесся к ситуации и чем смог, помог редакции и Зое Николаевне Боровковой, директор местного кладбища. И мы ему искренне благодарны. У Дмитрия Петровича Суслова - руководителя МУП "Ритуальные услуги" Корсакова в хозяйстве - порядок. Он оперативно нашел место захоронения Валентины Николаевны, по просьбе редакции установил крест с табличкой. Снимки могилы мы отправили в Иваново - ее сестре.
Поиски Валентины Николаевны высветили проблему - у нас в стране нет службы, помогающей в таких, кстати, не редких случаях, искать взрослых людей. Наверное, не стоит создавать очередную чиновничью структуру, которая работает тяжело. Ведь смогло бы некое волонтерское объединение найти помощников по интернету в нужном регионе и оперативно проверить, почему молчит взрослый человек. А уж потом, если есть необходимость, обратиться в органы. Скольким бы людям это помогло!