Приоритетные инвестпроекты станут драйвером развития леспрома
Как удалось изменить ситуацию к лучшему, как растут результаты работы и каковы перспективы отрасли, в канун Дня работника леса "РГ" рассказал директор департамента легкой промышленности и лесопромышленного комплекса Минпромторга России Евгений Рыжов.
Евгений Владимирович, каковы итоги работы лесопромышленного комплекса за первое полугодие? Какова динамика его развития за последние годы?
Евгений Рыжов: Лесопромышленный комплекс в первом полугодии с.г. демонстрирует стабильную работу. По всем основным продуктам есть рост по сравнению с тем же периодом прошлого года. Например, производство необработанной древесины увеличилось на 1,6 процента, пиломатериалов - на один процент, фанеры - на 2,4 процента, древесноволокнистых и древесностружечных плит - на 7,3 и 13 процентов соответственно, паркета - в два раза. Производство тарного картона выросло более чем на 7 процентов, объемы выпуска офсетной бумаги - почти на 6 процентов. В целом производственные показатели по выпуску бумаги всех видов и картона по итогам полугодия выросли на 3,3 процента. Объем отгруженных товаров собственного производства ЛПК составил 829 миллиардов рублей, или 117,2 процента по сравнению с тем же периодом прошлого года. Отмечу, что доля отечественных товаров лесного сектора на внутреннем рынке сегодня достигла 75 процентов.
В целом за последние годы практически все сегменты ЛПК показывают стабильный рост. Начиная с 2008 года производство ДСП увеличилось на 47 процентов, целлюлозы - на 46, фанеры - на 43, ДВП - на 23, пиломатериалов - на 20 процентов. В этот период появились новые продукты, например, топливные гранулы. Если в 2008 году у нас такого производства вообще не было, то в 2017-м уже произведено 1,3 миллиона кубометров.
Какие проблемы мешают развитию отрасли?
Евгений Рыжов: В июле этого года мы совместно с бизнесом подготовили и внесли в правительство проект Стратегии развития лесного комплекса до 2030 года. Главные перспективы связаны с реализацией крупных проектов по созданию целлюлозно-бумажных производств. Однако достижению этих целей препятствует ряд проблем. Во-первых, более 70 процентов имеющихся данных по лесоустройству недостоверны. И после заключения договора арендатор может столкнуться с тем, что лесной фонд недоступен, или с тем, что информация о произрастающих на участке породах древесины неверна. Это ставит под угрозу реализацию инвестпроектов по освоению лесов. Во-вторых, высоки затраты инвесторов на строительство внешней инфраструктуры при реализации проектов по строительству целлюлозно-бумажных производств - до 20-30 процентов в общем объеме инвестиций.
Компенсация таких затрат не предусмотрена, хотя создаваемые в рамках проектов объекты инфраструктуры важны не только для инвестора, но и для государства. Наконец, ограничение массы автотранспортных средств для перевозки древесины 44 тоннами вынуждает недогружать их на 20-30 процентов. Эти проблемы обсуждались на совещании у председателя правительства РФ Дмитрия Медведева в Республике Карелия 20 июля с.г. Сейчас федеральные органы исполнительной власти, в том числе Минпромторг России, работают над их решением.
Меняется ли техническая база лесозаготовки и лесопереработки? Растут ли инвестиции в отрасль со стороны бизнеса?
Евгений Рыжов: Одна из главных предпосылок для технологического рывка - приход в отрасль инвесторов. Однако, как показывают последние 25 лет, без участия государства это невозможно. В 90-е годы государство от проблем отрасли фактически устранилось. Начиная с 1991 года и вплоть до середины 2000-х ни один крупный инвестпроект реализован не был. Государство вернулось в отрасль, запустив механизмы стимулирования для привлечения инвестиций. Сейчас для участников отрасли действует ряд как субсидиарных, так и регуляторных мер поддержки.
Одной из ключевых является механизм приоритетных инвестпроектов, доказавший свою эффективность в последнее десятилетие. Включение проекта в их перечень является основанием для заключения договора аренды лесного участка без проведения аукциона. При этом установлена льготная ставка платы за единицу объема лесных ресурсов - 50 процентов от ее минимального значения на определенный период - в зависимости от объема инвестиций в проект. На фоне общего сокращения инвестиций в российскую индустрию в прошлом году на 4,5 процента инвестиции в ЛПК выросли на 16,4 процента - до 117 миллиардов рублей.
Меняется ли ситуация с углублением переработки древесины? Сокращается ли доля экспорта круглого леса?
Евгений Рыжов: Сегодня ЛПК предлагает миру не круглый лес, как это было еще 15-20 лет назад, а широкую линейку различной продукции. На экспорт в необработанном виде поставляется не более 10 процентов от заготовленной древесины. Остальные 90 процентов мы перерабатываем внутри страны. За последние четыре года созданы предприятия по производству OSB-плит, что не только позволило полностью заместить импортную продукцию на нашем рынке, но и продавать их за рубеж. Наша страна является мировым лидером по производству березовой фанеры, занимая более 70 процентов мирового рынка. Для поддержки производящих ее предприятий в июле с.г. принято разработанное минпромторгом постановление правительства, которым с 1 января 2018 года по 30 июня 2019 года установлено временное ограничение на вывоз бревна березы за пределы Российской Федерации в страны, не являющиеся членами Евразийского экономического союза.
Каковы перспективы развития отрасли в ближайшие годы?
Евгений Рыжов: Одну из главных целей ЛПК мы видим в углублении переработки. Объем поставок продукции ЛПК внешним потребителям уже превышает 11 миллиардов долларов, к 2024 году мы рассчитываем увеличить экспорт до 17 миллиардов. При этом продолжим делать упор на рост экспорта продукции высоких переделов. Эксперты считают, что в ближайшее десятилетие спрос на деревянные изделия будет расти преимущественно в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Поэтому с учетом динамики спроса, собственного производства и транспортного плеча ключевым для нас является рынок Китая и стран АТР. Этому способствует введенное в КНР ограничение по внутренней заготовке леса.
Особый акцент минпромторг делает на развитии целлюлозно-бумажной промышленности. Этот сектор ЦБП, как и другие в структуре комплекса, в большой степени нацелен на экспорт. В 2017 году мы достигли высоких темпов роста экспорта продукции ЦБП: бумаги и картона - на 15 процентов, товарной целлюлозы - на 14. По оценкам, к 2030 году потенциальный спрос на российскую целлюлозу может вырасти почти в два раза, с нынешних 9 до 17 миллионов тонн в год, и мы должны быть готовы к этому. В связи с ограничениями на производство хлопка в Китае будет стабильно расти спрос на вискозную целлюлозу. Мощности для ее производства в нашей стране приходится создавать практически заново.
А как отрасль использует вторичное сырье?
Евгений Рыжов: В последние годы это направление интенсивно растет: с 2000 года сбор макулатуры увеличился в 10 раз. Мощности по ее переработке за этот же период увеличились в 11 раз. Объем инвестиций в этот сектор за последние 10 лет составил 30 миллиардов рублей. Современные технологии позволяют изготавливать из бумажных отходов строительные материалы, упаковку, писчую бумагу, гигиенические товары, а также тарный картон, который применяется в производстве гофрированного картона. Производство гофрокартона за последние 17 лет выросло более чем в четыре раза. Помимо этого, мощным драйвером роста этого сектора ЛПК планируется сделать производство санитарно-гигиенических изделий. Согласно прогнозам специалистов, их потребление к 2030 году вырастет в 2,5 раза.