Почему в Тюмени разрушаются памятники архитектуры

В Тюмени попал в список проблемных еще один памятник деревянного зодчества. Давних собственников квартир, пожилых людей, обязывают выкупить почти 20 лет пустующее помещение, заказать научно-проектную документацию по реставрации здания, нанять фирму, оплатить подряд. Хозяева в печали: "Где мы такие деньжищи возьмем? И почему все заботы - на наши плечи?" Корреспондент "РГ" побывал в этом доме и заодно справился о судьбе других памятников архитектуры Тюмени - первой по старшинству среди городов УрФО.

История в стиле модерн

Участок дореволюционной застройки на улице Семакова - всего в пяти минутах ходьбы от госуниверситета и главной уличной магистрали. Здесь довольно тихо, больше пространства, еще витает дух купеческого городка. Невольно сбавляешь шаг, разглядываешь почерневшие наличники, всматриваешься в тусклые оконные стекла престарелых домов. Только один из них статен, сияет красками - частный лицей. Соседи скособочились, прижались к земле. А вот и 31-й дом, покоящийся на каменном основании. На первый взгляд, он еще крепок. Вот только некоторые окна цокольного этажа пробили ветки дерева, растущего из подвала. А это уже признак разрухи.

Пытаюсь попасть внутрь с симпатичного парадного входа - "одного из ключевых элементов конструкции здания с элементами модерна". Заперто. Захожу во двор, дверей оказалось пять - по числу хозяев. Сначала домом владел титулярный советник, за ним - доктор. С 30-х годов тут несколько квартир. Приватизированы все, помимо пустующей. Самая большая - у Нэлли Кружалиной. Из своих 80 лет 54 она, в прошлом педагог, прожила здесь. Квартира в "муравейнике" ей даром не нужна. А тут комфортно: все коммунальные блага имеются.

Нэлли Сергеевна знакомит с домом. Потолки под четыре метра, лепнина, "древние" печи, причудливые коридоры, крутая лестница, ведущая к соседке. Кружалина выкладывает на массивный "барский стол" кипу документов. Они раскрывают много занимательных историй. Самая актуальная - о полуподвальном помещении в 35 квадратов. Занимавший его мужчина скончался, наследников нет. В таких случаях площадь переходит в распоряжение муниципалитета. Но он, ссылаясь на неувязки в документах, долгое время в число собственников входить не хотел. Между тем необитаемая зона разрушалась, провоцируя проблемы для несущих конструкций. И вот пенсионерам официально предложено выкупить одну восьмую, муниципальную, долю объекта с махоньким земельным участком. За сотни тысяч рублей.

Домовладельцам обидно и непонятно. Особняк включен в охранный реестр в 1990-м. Люди об этом узнали, когда на фасаде появилась информационная доска. Бюджет в содержание памятника архитектуры не вкладывался. Зато теперь - плати за все и сразу. Собственники надеются отстоять справедливость в суде и увидеть-таки в муниципалитете партнера.

Приваловские миллионы

На портале органов госвласти региона перечислено около 200 объектов культурного наследия Тюмени. Из них четверть - в муниципальной собственности. По информации департамента культуры, в августе 2015-го к жилому фонду относилось 15 строений с охранным статусом, к началу этого года осталось четыре. Обитателей прочих расселили.

За редким исключением жильцы радуются переезду. Однако судьба покинутых ими домов нередко складывается печально. Возьмем "яркий образец деревянного зодчества второй половины XIX века" - дом № 10 на улице Кирова. Возвел его для своей семьи и размещения мастерской Василий Привалов, именитый резчик по дереву. В постсоветскую эпоху особняк, для ценителей - пример "роскошного объемного декора", а для коммунальщиков - просто многоквартирная "деревяшка", попал в окружение кирпичных махин. В ненастье его подтапливало, в межсезонье коробило, он быстро дряхлел. Жильцы безостановочно писали жалобы о невыносимых условиях существования. Наконец, в 2008 году им объявили о расселении.

Наследие Привалова, признанное достоянием потомков еще в 1987-м, перешло в собственность состоятельного бизнесмена. Он обязался отреставрировать здание, однако и пальцем не пошевелил. Однажды, спустя 6 лет после сделки, дом заполыхал - с крыши. Стены пожарные отстояли, но погорелец, с которого сняли наличники, дабы их не утратить, предстал вовсе жалким. Региональный комитет по охране и использованию объектов историко-культурного наследия запустил судебный процесс, для УрФО - пока единичный, по изъятию несчастного дома у владельца, а также еще одного строения - у другого столь же нерадивого хозяина. Иски выиграл.

Но радоваться было рано. Вариант восстановления памятников старины за счет казны исключен. Попробуй найди инвестора-патриота, готового расстаться с солидными капиталами ради возрождения полуразрушенного оригинала. Окупить их за счет коммерческого использования воссозданного объекта, наверное, удастся, но в неблизком будущем. А требуется ориентировочно 40 миллионов рублей плюс аукционные траты. Однако в нынешнем году рисковый предприниматель нашелся. Не поскупился выложить 32,5 миллиона рублей - вчетверо больше начальной конкурсной стоимости аварийного объекта. Второй злополучный памятник - храмовая усадьба причта, "реквизированный" через суд, также успешно ушел с молотка: бизнесмен, подвизающийся в сфере общепита, предложил за него 19,6 миллиона рублей. (Предстоит вложить еще 70 миллионов.) А приватизация третьего пустующего здания - дома архитектора царской Тюмени Константина Чакина, которое шесть лет назад покинуло Генконсульство Украины, принесла в бюджет еще 15 миллионов.

Вроде бы обнадеживающий год для всех, кто ценит и отстаивает архитектурное и культурное наследие. И все-таки дождемся результатов: на возвращение того же дома Привалова в историческое лоно города отведено около трех лет. С другой стороны, тревожно за судьбу множества других осиротевших строений, в реестре значащихся, но заброшенных. Среди них и большая группа экс-жилых домов. Они, как водится, безнадзорные, часто с выбитыми окнами и худыми крышами. И нетрудно догадаться, кого своей "дырявостью" привлекают. Отсюда один шаг до нечаянного пожара. Либо до поджога, организованного заинтересованными в "зачистке" площадки лицами.

Так, февральской ночью частично выгорела двухэтажка, некогда принадлежащая екатеринбургскому мещанину Аверкиеву, в 2017-м году расселенная. Пожарные эвакуировали трех праздношатающихся граждан. Прошлой осенью полыхнул ранее лишившийся квартиросъемщиков знатный особняк рыботорговца Трофимова. В МЧС говорят, что причина - занесение открытого источника огня.

Красота спасет Тюмень

Архитектор и градозащитник Екатерина Журавлева подсчитывает убыль: пожары 2017 - 2018 годов привели в критическое состояние сразу семь памятников архитектуры. Удастся ли вернуть им и другим строениям первоначальный облик?

Для упомянутого дома Аверкиева власти ищут арендатора. При условии проведения реставрации плата символическая - рубль в год за квадрат. По такому же принципу сдается в аренду еще пара десятков деревянных и каменных памятников. Очереди из богатых "опекунов" нет. Среди тюменцев немало тех, кто призывает снести "развалины, позорящие современный город". Многие придерживаются иного мнения: потеря будет невосполнимой.

- Вы не представляете, сколько мы утратили! Были сотни дивных домов, осталось полсотни, - не скрывает горечи реставратор, почетный гражданин Тюмени Вадим Шитов.

Архитекторы, искусствоведы, дизайнеры, музейщики - местные и приезжие -  напоминают, что тюменское деревянное зодчество, неповторимость и выразительность которого признали эксперты ЮНЕСКО, - сокровище сибирского города. Без него он станет невзрачным, потеряет самобытное лицо. Ведь то, чем он прирос в СССР, в постсоветский период, являет собой, за малым исключением, массовую застройку, шаблон, а то и безвкусицу.

Сейчас в Тюмени достойно выглядят около двух десятков зданий с оригинальными резными элементами. Они притягивают взор всякого прохожего. Вот и столичный блогер-урбанист Илья Варламов, летом с критическим прищуром оценивавший градостроительную ткань города, не скрыл восхищения при виде "деревянного чуда": "Вы только посмотрите, какая красота, какая роскошь!". Правда, "чудо" теряется среди, как он выразился, убогих коробок. С ним солидарен Аркадий Гершман, ведущий блога "Город для людей": "Важна среда вокруг памятника. А среда-то - чуждая". Увы, это лоскутное одеяло не переделать. Наверное, главное сейчас - сберечь то, что признано ценным, пока окончательно не сгнило и не сгорело. Однако ресурсы ограничены, разумно ли спасать все? Екатерина Журавлева компромисс не отрицает. Если, допустим, ценность представляет преимущественно фасад, его и следует восстанавливать.

Объекты и субъекты

Омолодили старый дом

Этой осенью тюменцы, поддержавшие добровольческий проект восстановления исторической среды в городах РФ "Том Сойер Фест", завершили работы на частном доме № 24 на улице Пароходской. Его возраст - век с четвертью. Заменены кровля, стропила, изготовлены копии сгнивших ставень, наличники бережно отреставрированы, фасад ошкурен и окрашен, обновлен мезонин. Лидер волонтеров, студент индустриального университета Владимир Скалдин, не без труда нашел старое строение, хозяева которого доверились молодым.

Замахнулись на каланчу

Около двух лет обживали заброшенную пожарную каланчу (реестровый памятник архитектуры) на улице Осипенко сквоттеры и их приятели. Они прибрались, починили лестницу, часть окон, побелили одно из помещений. Принимали здесь даже зарубежных туристов. Ближе к осени презентовали открытие художественной выставки, но нагрянула полиция, предложила освободить башню и заблокировала вход. Инициативная группа из числа "друзей каланчи" мечтает взять ее в аренду на льготных условиях и ищет спонсора восстановительных работ.

Мнение

Елена Драпеко, зампред комитета Госдумы по культуре:

- Законодательство об охране памятников не стыкуется с жилищным. Ремонт обычный и ремонт реставрационный несопоставимы по затратам и требованиям. Да, на гражданина возложено бремя содержания имущества. Но где сказано, что он обязан отвечать за реставрацию? Требуется коррекция Жилищного и Бюджетного кодексов, чтобы субъекты РФ могли участвовать в реставрации общедомового имущества домов-памятников.