Поделиться
Тот парад, с которого почти 28 тысяч вчерашних школьников отправились под Клин, Крюково и другие горячие точки рядом со столицей, готовился в условиях секретности. Многие даже высокопоставленные партработники узнали об этом решении Сталина только накануне вечером на заседании Политбюро на станции метро "Маяковская". Парад должен был дать всему миру сигнал: Москва не сдается и готова дать отпор. Установки для парадных расчетов давались с учетом военного времени. Было приказано не прерывать шествие, даже если вдруг начнется бомбежка. Парад остановился бы только в случае приказа срочно вступить в бой.
Ивану Николаевичу Бобарыкину, одному из героев битвы под Москвой, - уже 98. И все же ноябрь сорок первого помнит чуть ли не час за часом. В армии к тому моменту он был уже год, его отряд базировался в казармах в Хамовниках. "Мы спали, не раздеваясь, в обнимку с винтовкой, чтобы вскочить по тревоге и мчаться туда, где может прорваться враг, - говорит ветеран. - И вот 6-го числа вечером нам объявили, что на следующий день мы будем участвовать в параде. Всю ночь мы чистили оружие и одежду и ранним утром все уже были на Красной площади".
Тот парад начался в 8.00, вчерашнее шествие у Кремля - в 10. Тот длился около 30 минут, а нынешний - час. Но этот марш - скорее, не реконструкция, а напоминание о том, как еще совсем недавно жила Москва. Та самая, где вдоль Тверской (тогда - улицы Горького) лежали дрова на зиму, а на Маяковке стояли крупнокалиберные орудия. "Память о Битве за Москву не померкла даже спустя 77 лет, - сказал, обращаясь к участникам марша и ветеранам, мэр Сергей Собянин. - Мы вспоминаем ополченцев, насмерть стоявших под Крюковом и Вязьмой. Вспоминаем инженеров и рабочих, не отходивших от станков по 16 часов. Вспоминаем работников метрополитена, которые ночью укрывали людей от бомбежек, а утром приступали к работе. Вспоминаем героев, участников парада, который навсегда стал символом мужества и веры".
По поводу того, как шествие военных моряков, мотострелков и ополченцев воодушевило армию, написано немало. Больше могут рассказать только те, кто лично маршировал по брусчатке той осенью и, в сущности, не знал, что с ними и со страной будет завтра. Разведчика-диверсанта Евгения Александровича Ануфриева, который тогда только-только окончил школу, через пару дней после памятного парада отправился чуть севернее Клина. Там фашисты пошли в шквальные танковые атаки. "Главной нашей задачей было остановить бронемашины, - делится участник битвы за Москву. - Главным оружием был фанерный ящик с противопехотными минами". Снаряд срабатывал, как только многотонный танк ломал тонкую перемычку - тут же гремел взрыв. На северных подступах к Москве немцы тогда не смогли прорваться во многом благодаря нашим диверсантам, работавшим во вражеском тылу. Одной из самых памятных операций разведчика Ануфриева стал взрыв моста под Яхромой. Танковая колонна вермахта готовилась проехать в сторону столицы, но в итоге попала в ловушку. Сбившиеся с пути танкисты попали под убийственный огонь советской авиации.
А о том, какие в те годы были бронемашины у советских бойцов, москвичам напомнила выставка под открытым небом. Ее устроили на Красной площади сразу после окончания торжественного марша. О каждой машине подробно рассказывали дикторы. До самого вечера москвичи шли сюда целыми семьями: фотографировались, беседовали с экипажами боевых машин.Подростки с изумлением смотрели на лекие танки: пространства в кабине не хватало даже детям. То и дело на площади у небольших грузовичков звучали военные песни под гармонисть.
В числе образцов техники были представлены не только советские грузовики, артиллерийские самоходки и мотоциклы. Символом союза стран во имя мира стал Studebaker - американский чудо-грузовик, который во время войны шел к нам по ленд-лизу. У "Студера", как мы помним по знаменитому фильму, мотор был втрое сильнее, чем у отечественных грузовиков. Поэтому заокеанский "Студебеккер" тогда стал основным тягачом для советских "Катюш", творивших победу над фашизмом.