Академик РАН: Если общественное мнение есть, общество должно его знать
Михаил Константинович, странно все-таки получается. Социология как наука в России существует больше века, Институту социологии РАН, который вы возглавляете (ныне ФниСЦ РАН), исполнилось уже пятьдесят лет. Во всех СМИ каждый день читаешь, что "столько-то процентов россиян полагают…". Но граждане часто ведут себя с социологами почти по Станиславскому. "Не верю!" - говорят. Вам не обидно такое отношение?
Михаил Горшков: Когда академическая наука вызывает у людей эмоции, когда они проявляют к ней интерес, спорят с нами - это само по себе прекрасно. Значит, социология достигла своей главной цели: стала по-настоящему публичной. Один из моих именитых коллег высказался в свое время жестко, но очень точно. Он сказал: "Если вас как социологов нет на каналах телевидения и радио, если вас нет на страницах газет и журналов, если вас нет в интернете, в широко транслируемых научных и политических дискуссиях, то вас как социологов вообще нет".
Социология не может быть закрытой наукой "для служебного пользования" и вещью в себе. Если общество имеет о чем-то мнение - свое мнение оно должно знать. Мы это мнение выясняем и делаем достоянием гласности. А дальше - вы правы - начинается то самое "не верю" и "почему не спросили меня?". Тут приходится напоминать, что общий вектор общественного мнения всегда складывается из множества разных, порой противоположных точек зрения. Все как обычно: истина рождается в споре, единство несогласных называется демократией…
"Обижаться" на резкие оценки было бы странно. Социология опирается на статистические данные, но изучает не сухие цифры, а реальные процессы, которые идут в обществе, эмоции и настроения людей, их запросы, а главное - причинно-следственные связи возникновения острых социальных проблем. Они постоянно меняются, хоть и не так легко, как может показаться. Самые важные устои и главные ценности социума "переломить" очень сложно. Кстати, в этом - залог нашей с вами стабильности. Даже кризисы последних лет не смогли поднять общество на дыбы или погрузить в хаос. Революций в России не хотят, радикалов не жалуют. Но к государству граждане сейчас выдвигают достаточно внятные требования, с которыми нельзя не считаться.
Возможно, есть еще одна причина для недоверия к соцопросам. Очень часто их итоги упрощают до абсурда, до голых цифр. За "процентами респондентов" человеческие лица и не различишь, как проводили опрос - непонятно. Но зато минимум данных подают под броским заголовком, который подхватывают СМИ и глубже уже не вникают. Вам не кажется, что подобная "доступность" социологии - зло, а не благо?
Михаил Горшков: В любой науке есть фундаментальные исследования и есть прикладные, соотносятся они примерно как высшая математика с подсчетами на калькуляторе. Вот только калькулятором хорошо бы уметь пользоваться. Очень часто ошибки и неверные интерпретации социологических опросов - прямое следствие безграмотности или предвзятости их исполнителей. Или тех, кто транслирует информацию.
В социологии масса направлений, у каждого свои задачи. Невозможно говорить, что одни исследования обществу "нужнее", а другие нет: их ведут разными методами и с разными целями. Нельзя с помощью одинаковых научных инструментов изучить, например, спрос на товары популярных марок в магазинах и социальную базу глобальных реформ в государстве. Тут вопрос скорее в другом - в добросовестности исполнителей и точности результатов. Есть те, кто просто выдает себя за социологов, потому что так выгоднее. Обычному человеку сложно разобраться во всей "кухне". Но спекуляций и манипуляций вокруг социологии действительно много. Не случайно в свое время были внесены поправки в выборное законодательство - жестко определены правила публикации итогов соцопросов в ходе кампаний. Для политтехнологов оказался слишком большим соблазн жонглировать ими в интересах клиентов.
Никаких новых ноу-хау и пиар-технологий тут нет. Еще в 70-е годы прошлого века были те, кого называли "социологами-шабашниками". Они гастролировали по городам и крупным сельским районам, кого-то о чем-то для виду спрашивали. А на самом деле фактически под копирку за немалые суммы строчили отчеты и планы "комплексного социального развития", которые ласкали слух заказчиков, но не имели никакой связи с реальностью. Такие же методы сейчас практикуют в отношении коммерческих компаний или в ходе выборов - соперника "топят в процентах", нужных персон или торговые марки искусственно выводят в топ-лист.
Как в "Карлсоне": "Вы перестали пить коньяк по пятницам?" Хоть "да" отвечай, хоть "нет" - лучше тебе не станет. Зато "опросили". Но ведь таких случаев масса и в реальности. Можно ли что-то противопоставить "вульгарной социологии" и прямым подтасовкам данных?
Михаил Горшков: Можно. Социологию профессиональную. Тем более что она в России имеет очень солидную школу и основоположников. И постоянно развивается. Действуют десятки серьезных, авторитетных научных коллективов по всей стране. Федеральный научно-исследовательский социологический центр РАН, созданный в 2017 году на базе Института социологии РАН, объединил научные силы академических институтов Москвы и Санкт-Петербурга, филиалы Центра на Юге России и в Приволжье, Башкирии, Западной Сибири и в Крыму. В состав ФниСЦ РАН, по решению своих Ученых советов, вошли еще два академических института - ИСПИ РАН, который занимается социально-политическими исследованиями, и Институт социально-экономических проблем народонаселения. Настолько мощно социологическая наука в России не была представлена еще никогда. Эти возможности надо использовать как можно лучше. По мере сил стараемся их не упускать.
Совместный проект с "Российской газетой" мы ведем уже около 12 лет, и ваши читатели всегда первыми узнавали об итогах наших самых значимых исследований. Например, о тех, которые были посвящены среднему классу в России, его месту в обществе и перспективам. Богатые и бедные, коренные жители и "понаехавшие", проблемы женщин, пенсионеров или молодых рабочих, накопление "человеческого капитала" в государстве, предпосылки национальных конфликтов и способы их избежать, судьба выпускников вузов и "социальные лифты", которыми так сложно воспользоваться, "офисное рабство" в стране - это темы лишь некоторых публикаций, которые вызывали огромный резонанс. Не раскрою особой тайны, если скажу, что наши доклады иногда становились отправной точкой для достаточно серьезных решений "наверху". Или наоборот - отказа от планов, которые обществу не пошли бы на благо. Зеркало и барометр - очень полезные для власти инструменты, мы в этом убедились. Хотя используют их гораздо реже, чем следовало бы.
В момент кризиса 2014 года мы начали (при поддержке РНФ) исследования на рекордно большой репрезентативной выборке - 4 тысячи респондентов, представляющих все социальные и демографические группы россиян. "Волны" опросов идут раз в полгода, готовимся скоро представить итоги очередной из них. Очень любопытные выявляются тенденции.
Что же касается "упрощения", вульгаризации социологии - да, проблема есть. И она очень серьезная. Не громкие заголовки плохи, а сам подход к социологии как к служебному инструменту для давления, коммерции или дезинформации. Когда отдельные цифры берут вне контекста и ими пытаются "обосновать" заведомо ущербные позиции. Беда, кстати, общая для многих стран. Летом этого года я побывал на XIX Всемирном социологическом конгрессе в канадском Торонто. И вернулся оттуда, мягко говоря, огорченным и обескураженным. Я участвую в конгрессах такого уровня с 1986 года, то есть более тридцати лет. И в последнее время вижу, что из научных подобные мероприятия превращаются в наполовину политические. Науку заменяют идеологическими штампами. Дискуссии профессионалов - митингами. Против капитализма! За социальную справедливость во всем мире! Мы слышим лозунги вместо взвешенного анализа ситуации, призывы к "революциям" вместо обоснованных рекомендаций. Но позвольте, смысл социологической науки состоит в том, чтобы дать максимально точную оценку общественным процессам, а не заниматься пропагандой и агитацией. Для этого вполне хватает политиков и властных персон.
То есть нет смысла спрашивать ваших коллег-социологов, как героя фильма "Чапаев" - "вы за красных или за белых?" Не переспросят они сразу - "а Ленин за кого?"
Михаил Горшков: Профессионалы - не переспросят. Сразу ответят, что они не "за кого", а "с кем". С обществом, со страной, со мной и с вами. В этом и ценность того, что мы делаем. Социология не может быть при власти или в оппозиции, ей не важно, "за кого Ленин". Она призвана давать реальную, научно обоснованную картину той действительности, которую наблюдает.
Только не будем путать непредвзятость с отстраненностью. По моему глубокому убеждению, социология обязана участвовать в принятии решений государственной важности. Не так, как это часто бывает сейчас, - в виде "украшения" каких-то докладов, когда им стремятся придать научный лоск. Социологическая аналитика должна стать неотъемлемой частью любых программ, если их берется финансировать государство. Иначе деньги пойдут на ветер, а репутации властных структур будет нанесен серьезный ущерб. Провал реформ в "лихие 90-е годы" и весь букет социальных последствий вместе с ним - наглядная иллюстрация того, чем может обернуться непродуманная политика, которая не учитывает настроения в обществе и его готовность к переменам. Надеюсь, что эти уроки все-таки усвоены и во властных структурах социологическая наука будет востребована в большей степени, чем раньше и сейчас.
Вы в это верите?
Михаил Горшков: Цитировать Станиславского в данном случае смысла не вижу. Я по натуре сдержанный оптимист и реалист. Скорее верю, чем нет. Надеюсь.