Петербургский театр "Буфф" отметил свой 35-летний день рождения. Главной премьерой юбилейного сезона стала постановка "Свои люди" - мюзикл по хрестоматийной пьесе Александра Островского.
В роли постановщика выступил художественный руководитель театра народный артист России Исаак Штокбант. Музыку написал Сергей Ушаков. Петербургским театралам он известен по постановке "Кентервильское привидение", который с прошлого сезона идет на сцене ТЮЗа имени Брянцева. В роли художника-постановщика выступила Яна Штокбант, номинант Российской национальной премии "Золотая маска" и Высшей театральной премии Санкт-Петербурга "Золотой софит" Яна Штокбант.
К Островскому в театре "Буфф" обращались и раньше. Так, на сцене театра с успехом были поставлены спектакли "Дневник авантюриста" (по мотивам комедии "На всякого мудреца довольно простоты") и "Все тот же "Лес" (в основе сценария произведение "Лес"). В театре называют серию постановок по произведениям Островского триптихом.
Новый спектакль стал завершающей частью триптиха по произведениям великого русского драматурга, в который входят "Дневник авантюриста" и "Все тот же "Лес" (по пьесам "На всякого мудреца довольно простоты" и "Лес").
- Островский писал о событиях, свидетелем которых он оказался. Но его острые комедии раскрывают недостатки, характерные и для современного российского общества: расслоение на богатых и бедных, стремление к наживе, власть денег, - отмечает Исаак Штокбант.
Выбор остросоциальной постановки в премьеры в юбилейный сезон неудивителен. Театр "Буфф" и начинался 35 лет назад как проект, позволяющий работать вне цензуры и жестких рамок.
- В 1983 году я выпустил курс артистов эстрады в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии (ныне - Российский государственный институт сценических искусств), который объединился в новый театральный коллектив. В городе такого не было, а все, что мы делали, соотносилось с разнообразными жанрами кабаретного искусства, - вспоминает Исаак Штокбант. - На сцену выходили молодые яркие ребята, которые пели и танцевали. Время потребовало свободы. Мы играли в кабаре, у нас были живые представления, конкурсы, викторины. Это было искреннее, заразительное искусство. Вначале нас очень мучили цензоры - предоставьте ваши материалы, ваш конферанс, ведь эстрада была официальная, читались заранее написанные монологи. У нас впервые появилось живое слово в эпоху застоя. Такое было время, что мы выстрелили словно шампанское.