Самарские казаки восстанавят уникальный деревянный храм
Ехали казаки со службы домой
Полуразрушенную деревянную церковь кроме местных жителей знают немногие - дотошные краеведы и охочие до ярких фонов фотографы. Деревянные купола на закате отщелкают, скажут "ох!" и уедут. А вот пару лет назад два заплутавших в этих местах казака (пропустили нужный поворот на дороге) были настолько поражены величием и немощью храма, освещенного лучами закатного солнца, что сразу душой к нему прикипели. Одним из них и был иконописец Дмитрий Челышев, отвечающий в казачьем войске Самарского округа за связь с РПЦ. Он-то и взвалил на свои плечи всю организационную работу, физической силой помогли молодые казаки, уговаривать никого не пришлось. Только этим летом они провели на восстановительных работах 21 выезд в выходные дни. К настоящему времени силами Самарского окружного казачьего общества (СОКО) были расчищены завалы в храме, восстановлен фундамент, закрыты пробоины в крыше. Обследовали фрески - наиболее ценные из них укрыли стеклом, остальные - полиэтиленовой пленкой, оставив в ней отверстия для вентиляции. Так что зимовать здание ушло в относительном порядке.
Примечательно, что освященный в 1866 году храм строили все жители Павловки на деньги местного помещика Сумадурова. А полтора века спустя местные жители, а большая их часть сегодня это старики да летние дачники, идею укрепить старую церковь поддержали лишь словом (если не считать нескольких ведер картошки к казачьему столу), иной помощи не предложили.
- Я устал за это лето: мы промывали каждый камушек, счищали грязь. Сами искали булыжники, частично нам помогли с цементом. Был 21 выезд, и на каждый нужно найти деньги на бензин и питание, - рассказывает Дмитрий.
От веры до неверия
В 1900 году к срубовой церкви была пристроена колокольня. Храм обшили деревянными листами и рейками в стиле эклектика, оштукатурили и расписали. Значительная часть фресок сохранилась до наших дней несмотря на то, что в советскую пору, с 1931 по 1991 год, здание использовалось под колхозный склад зерна и шифера. Их в большом количестве выгребали вместе с прогнившим полом и землей (она шла в ту пору как утеплитель в полах и на крыше) при расчистке храма.
Параллельно со стройкой занимались и сбором информации о местных священнослужителях, восстановить удалось почти все имена. Так, последний батюшка - Василий Краснов был расстрелян в 1936 году, уже через пять лет после закрытия самого храма, а в 2008-м РПЦ причислила его к лику святых.
В скором времени казаки на месте обнаруженных рядом с храмом захоронений (хотя церковь никогда не была кладбищенской, как утверждали некоторые авторы в соцсетях. - Прим. ред.) планируют установить памятный знак с именами священнослужителей.
Спрашиваю у Дмитрия: "Почему именно этот храм, ну кроме эмоционального "понравился", вы решили сохранить: он самый старый или единственный срубовой в Самарской области?".
- Да нет, - отвечает, - есть немного и постарше, и деревянные церкви тоже имеются. Уникальность его в том, что он единственный, где есть, и при этом хорошо сохранившиеся, фрески, написанные прямо на дереве. Бревна обтесывали и на плоскости масляной краской наносили росписи. Таких храмов по всей России, как утверждают специалисты, шесть-семь, не больше, - поясняет Челышев. - Позднее эти фрески были оштукатурены и поверх расписаны заново неизвестными мастерами. Но нам удалось обнаружить одно из неплохо сохранившихся старых изображений. Это три мученицы с крестами в руках. Сначала подумали, что это Вера, Надежда и Любовь, но с ними рядом нет матери их Софии. Так что еще предстоит разбираться: в архивах Самарской области нет никаких данных, а на запросы в Синоидальный архив Санкт-Петербурга я пока внятного ответа не получил.
Большинство ценных находок - венчальные венцы из меди, старинный литой жертвенник, литую фигуру Богородицы и хоругвь, которую нашли у храмового жертвенника в виде грязной мокрой тряпки, Дмитрий восстановил и хранит у себя дома. Говорит, что, ежели храм станет действующим или музей там откроют, в будущем все передаст в их хранилища. Пока же мечтает организовать по области выставку церковной утвари из своей коллекции. В ней, кстати, много восстановленных старинных икон, которые Челышеву передали местные жители. Скорее всего, это именно те образа, которые люди спасали по своим избам при закрытии храма Архангела Михаила.
Знатная фамилия
"А вы Михаилу Дмитриевичу Челышеву, который прославился не только своими доходными домами, и по сей день украшающими Самару, но и непримиримой борьбой за трезвость, кем доводитесь?" - спрашиваю Дмитрия в надежде услышать яркий рассказ о знаменитой купеческой династии. А он, раскладывая на столе старые семейные фотографии, лишь разводит руками.
- Я не только фамилией, но чисто внешне очень на Михаила Дмитриевича похож. Однако в областных архивах, которые хранят документы только с 1856 года, когда была образована Самарская губерния, мне подтверждения нашего родства найти не удалось. По имеющейся информации, корни моего рода восходят к другим купцам Челышевым, которые жили в Чистополе, а в Самару приезжали торговать зерном.
Прадед по материнской линии Василий Челышев из крепостных, после получения вольной вместе с другими старообрядцами ушел в Чистое поле, где выращивал пшеницу и ею торговал, так и стал купцом. Подросшие дети, а их у него было четверо, жили отдельно и самостоятельно. А свои немалые капиталы Василий Львович еще при жизни вложил в строительство водопровода в Чистополе, половина состояния после его смерти отошла старообрядческой общине, а дома - местным жителям. "Дети должны были все наживать сами, наверное, оно и правильно", - рассуждает Дмитрий.
В советское время сословия ликвидировали. И родители Дмитрия, в роду которых были и купеческие, и дворянские корни, стали заводчанами. Жили небогато, работали много, веру православную хранили. Дмитрий до сих пор с восторгом вспоминает, как ребенком был потрясен найденной в бабушкином шкафу иконой Николая Чудотворца. Отец этот интерес сына приметил и, когда тому исполнилось 11 лет, тайком от родных повел в самарские храмы (тогда действующих было всего два. - Прим. ред.), а потом - в книжный магазин, где купил мальчику масляные краски и иллюстрированный альбом с иконами. Тогда-то Дмитрий, не имея даже начального художественного образования, не говоря уже о религиозном, и написал свою первую икону. Потом была вторая, третья, десятая... Писал копии икон, но больше - по памяти, занялся чеканкой окладов.
- Выходит, что кроме детской художественной школы, куда меня тоже отец отвел, иного специального образования не имею, - признается Дмитрий, но тут же уточняет: - Но в школе преподаватель мне посоветовал пойти в епархию и попросить благословения на написание икон, что я и сделал. Так вот почти всю жизнь этим ремеслом и живу.
В 90-е годы уходил в бизнес, деньги были нужны, да только вера сильнее оказалась - вернулся в лоно церкви. Чеканил оклады, писал копии икон, восстанавливал старинные образа. Несколько лет занимался этим ремеслом в Псковском монастыре, и там даже именитые мастера дивились, как молодому самоучке удается сделать за день работу, на которую у них уходят недели и месяцы. "Я писал без устали пока светло, только потом понял, что это у них белые ночи", - с улыбкой вспоминает Дмитрий.
Контакт
Информация для желающих помочь в восстановлении храма https://vk.com/id171130727.
Справка "РГ"
Село Павловка было основано в начале 1700-х годов, немного в стороне от дороги. 100 лет назад оно насчитывало 171 двор, 537 мужчин, 519 женщин. Сегодня в нем проживает около четырех десятков постоянных жителей. В прошлом году в селе проживало 38 человек - все что осталось от большого села.
- Одна коммерческая компания в прошлом году хотела храм восстановить, да только дальше слов дело не пошло, - сокрушается Дмитрий. - А работы там еще много: балки, поддерживающие крышу, сгнили и обвалились, деревянная конструкция колокольни сильно обветшала и накренилась. Если бы весной поставить леса и снять разрушенные листы с венца! И затем на земле собрать новую цельную обрешетку, чтобы она не "играла", и краном поднять ее на место. Современных технологий, способных помочь старому храму, много. Только не технологии все решают, а люди, которые верят... "Вера вечна, вера славна. Наша вера православна", - как поется в старинной казачьей песне.