"Календарь поэзии": И все-таки есть такая профессия - папина дочь

Вот девочка Марина.

А вот ее машина...

Валентин Берестов. Про машину, 1957

Да-да, это та самая Марина.

А вот ее книга*.

Я еще не дочитал и первой главы, когда мне захотелось читать книжку вслух родным и друзьям.

Я знал Валентина Дмитриевича Берестова совсем немного, и книга Марины Берестовой стала для меня продолжением этого драгоценного для меня знакомства.

Книга вводит читателя в дом поэта, в его семейную и творческую жизнь.

При этом книга Марины деликатна и бережна, в ней есть та редкая мера откровенности, та ее граница, которую не всегда чувствуют мемуаристы.

В книге Марины - хоровод портретов замечательных людей, друживших с Валентином Берестовым. Увы, друзья редко передаются по наследству. Мало сегодня таких семей, где дети дружат с друзьями своих родителей. Но вот Валентин Дмитриевич передал Марине всех своих друзей, и благодаря этому она рассказывает нам не только об отце, но и об Эдуарде Бабаеве, Науме Коржавине, Федоре Поленове, Леониде Лиходееве, Борисе Заходере, Андрее Чернове, Эдуарде Успенском, Андрее Анпилове (кстати, Андрей написал к книге замечательное послесловие).

В книге много не публиковавшихся ранее строчек Берестова. Это и стихи, и письма, и записки.

Отыскала Марина и открытку, которую Корней Иванович Чуковский послал Дмитрию Матвеевичу - отцу поэта. Открытка была написана после войны, когда Дмитрий Матвеевич вернулся из плена, узнал о том, как Чуковский спас его сына от голодной смерти в Ташкенте, и написал Корнею Ивановичу благодарственное письмо.

Вот что ответил Чуковский: "Дорогой Дмитрий Матвеевич! Вы, конечно, очень преувеличиваете мою роль в деле помощи вашему сыну. Валя встал бы на ноги при всех обстоятельствах. Всякий - в первый же час знакомства с ним - чувствовал, что это необыкновенная личность... Его одухотворенность повышала нравственную температуру в том обществе, где он появлялся..."

Чуковский пишет здесь о 14-15-летнем Вале. А я познакомился с Валентином Дмитриевичем, когда ему было под семьдесят. И сразу восхитился в нем именно этим: благородством, одухотворенностью. То, что мудрый Корней Иванович прозрел в худеньком подростке-очкарике, через полвека стало всем очевидным.

Однажды кто-то упрекнул Марину: "Как вы, взрослый человек, позволяете, чтобы вас представляли чьей-то дочкой! Ведь дочка - это не профессия".

- Ну уж это как для кого! - рассмеялась Марина.

В предисловии к книжке Марина, вспоминая эту историю, пишет: "Мой папа считал, что быть его дочерью - это даже не профессия, а звание. "Уволю, - угрожал он, если вдруг был мной недоволен, - переведу в племянницы!"

Мне кажется, совсем необязательно отцу быть знаменитым, чтобы дочка чувствовала себя в высоком звании дочери. Но обязательны: взаимное притяжение, любовь, прощение, глубокая и искренняя заинтересованность в делах и заботах друг друга.

Пишите об отцах, не думая об их славе или бесславии, не ожидая издателей, не сетуя на беспамятное время. Памятным или беспамятным мы его делаем сами.

*Марина Берестова. Профессия - дочь. Издательство "Мир детства", 2018.

Дата

В этом году исполнилось 90 лет со дня рождения Валентина Берестова.

Дочери об отцах-поэтах

Лидия Чуковская. Памяти детства.

Патрисия Томпсон (Елена Владимировна Маяковская). Маяковский на Манхэттене. История любви...

Наталья Яшина. Воспоминание об отце.

Марина Тарковская. Осколки зеркала.

Екатерина Рождественская. Жили-были, ели-пили...

Из книги Марины Берестовой "Профессия - дочь"

В детстве папа называл меня Лап Лапыч, а я его Топ Топыч.

Лапыч - это, наверное, от "лапочка" и потому, что руки у нас были совсем одинаковые. Папа время от времени требовал: "Отдай мои руки!"

А Топыч пошел оттого, что папино присутствие в доме было всегда заметно. Вернее, слышно.

***

Ко мне папа, как я всегда считала, относился крайне несерьезно.

"Моя дочь, - почему-то любил говорить он. - Захочу - с кашей съем".

Я так никогда и не могла понять, зачем ему надо было меня есть с кашей?

Я к нему тоже относилась без особого уважения.

Папа любил вспоминать, как, едва научившись ходить, я прогуливалась прямо по нему и радостно заявляла: "Ты - снег! Я хожу по снегу!"

***

Когда папа работал, мне разрешено было ему мешать. Не всегда, конечно, а только если случалось что-нибудь важное.

А важное в моей жизни случалось в ту пору довольно часто. Папа это прекрасно понимал и не сердился за то, что я его отрываю от работы из-за сущих, по мнению взрослых, пустяков.

...Вообще-то, если папа был действительно занят, то я старалась ему не мешать.

Я с раннего детства знала, что работать мой папа может в совершенно неожиданных местах и в самое необычное для нормальных людей время.

Вот идем мы вместе гулять, болтаем о всякой всячине. "Папа, а ты знаешь..." - начинаю я, смотрю на него и прикусываю язык. Сейчас лучше мне немного помолчать. Папины глаза его из серых стали голубыми, а так бывает только, когда он работает.

***

Сердился он на меня крайне редко.

Отец у Марины большой

либерал

Ни разу ремнем он Марину

не драл!

Папа всю жизнь грозился меня отшлепать, но все как-то не получалось, хотя было за что.

***

Оставляет мне папа деньги и записку:

Денег дочке оставлена масса.

Ты купи себе рыбы и мяса,

Молока, творога и редиски,

Съешь все то, что указано

в списке.

Если ж купишь конфет

и халвы,

Не сносить тебе, дочь, головы!

Я настолько привыкла к таким запискам, к постоянным рифмам и стихам, что много лет мне казалось, что это все в порядке вещей, что по-другому жить просто невозможно.

***

Первый инфаркт случился у папы, когда ему было чуть больше сорока, с тех пор папа всегда носил с собой нитроглицерин, который ему приходилось глотать в самый неподходящий момент и в самых неожиданных местах.

"Сердцу не прикажешь", - шутя объяснял папа, а я сразу вспоминала, что любая минута может оказаться последней.

Когда папа был рядом, я наслаждалась каждой минутой общения с ним. Кое-кто удивлялся, глядя на нас: все говорят и говорят, а наговориться не могут.

***

Я на всю жизнь сохранила этот восторг, который я чувствовала, стоило мне только заговорить о своем папе. Как тогда в детстве, когда я кричала: "Ты - снег! Я хожу по снегу!.."