"Кармен" собрала аншлаги в Римской опере
Ходить в Риме в театр Костанци на балет - все равно что в городе "Ромы" и Лацио" отправиться на хоккейный матч. Бог и герой Римской оперы - Риккардо Мути, и даже балетоманы до недавнего времени были не вполне уверены, что в театре есть полноценная балетная труппа. Все начало меняться три года назад с приходом на пост руководителя балета Элеоноры Аббаньято. 40-летняя уроженка Сицилии начала международную карьеру в 12 лет и потратила почти 20, чтобы добиться положения этуали Парижской оперы. С этим же упорством она взялась за преобразование доставшейся ей труппы, где еще не так давно лебедей и подружек Джульетты изображали бабушки, а на спектаклях артистов было больше, чем зрителей. Теперь в Риме не увидишь таких раритетов, как постановки Дорис Хамфри и Марты Грэм. Их сменили "Лебединое озеро" (которым директора, по меткому замечанию Баланчина, хотели бы назвать все балеты), "Ромео и Джульетта", "Дон Кихот" в версии Михаила Барышникова, авангардная "Белоснежка" Анжелена Прельжокажа, одетая Жан-Полем Готье, - и зрительный зал оказался полон, а труппа начала наполняться танцовщиками, которые раньше предпочитали удовлетворять профессиональные амбиции за границей.
"Кармен" тоже относится к числу тех названий, на которые зритель идет, не глядя на фамилию постановщика. И, пользуясь этим, Аббаньято пригласила в Рим Иржи Бубеничека - в прошлом звезду гамбургской труппы Джона Ноймайера, а сегодня быстро обрастающего контрактами хореографа.
За "Кармен" Бубеничек взялся основательно - прямо с сюжета. Он отменил старое оперное либретто, на которое опирался не только Бизе, но и балетные предшественники - Ролан Пети, Альберто Алонсо, Матс Эк, которые сократили историю цыганки до любовного треугольника. Хореограф вернулся к новелле Мериме во всей ее пестроте. Среди действующих лиц спектакля - писатель, Английский генерал, Гарсия, Ремендадо и Данкайро, а тореро Эскамильо вернул свое оригинальное имя Лукас и второстепенное положение среди персонажей.
Музыкальная ткань спектакля превратилась в настоящий пэчворк. Хабанера и Сегидилья из легендарной оперы по-прежнему сопровождают Кармен, но они разбавлены музыкой де Фалья и Альбениса, гитарными произведениями итальянца Марио Кастельнуово-Тедеско, а также Габриэле Бонолиса, который собрал их воедино.
Введение в танцевальное повествование гитариста, костюмы, соединяющие бытовые элементы и сценическую условность, большие и малые ансамбли цыган, контрабандистов, аристократии, солдат, тюремщиков, табачниц - все свидетельствует о замахе на большой и современный балетный спектакль. Труппа с энтузиазмом стремится воплотить эту идею. Но предложения хореографа слишком ограничены: Хозе и Лукас одинаково неистово сламывают корпус и воздевают руки к колосникам, что Кармен, что аристократки на балу жонглируют привычными арабесками, пируэтами и соединяющими из па де бурре. Хореограф заявляет, что его "Кармен - роковая женщина", неукротимая внутри, - и отдает партию Сюзанне Сальви, отличной танцовщице, но которая ведет себя скорее с кротостью Жизели, чем своеволием цыганки.
Неудивительно, что самую живую реакцию зала вызывает старый, как мир, театральный трюк - появляющаяся во втором акте лошадь, которую изображают два спрятанных под попоной танцовщика. Здесь Иржи Бубеничек обнаруживает неожиданное и небанальное чувство юмора. Если бы хореограф воспользовался им с первой сцены, возможно, история Карменситы оказалась бы действительно современной и нестандартной. К счастью, римская публика пока не избалована балетом и оценивает сам факт появления новой, созданной специально для нее постановки и ту энергию, которую вкладывает в представление молодая обновленная труппа.