Венесуэла разделилась на два лагеря: либо за правых, либо за левых

С Алехандро мы познакомились в одном из дорогих ресторанов Каракаса. В 4 часа в будний день он как ни в чем не бывало сидел за барной стойкой, попивал мохито и смотрел на большом экране транслируемый матч футбольной Лиги чемпионов "Лион" - "Барселона". Вообще в Венесуэле можно подумать, что испанские "Барселона" или "Реал" - местные команды. Настолько сильно за них переживают венесуэльцы, а один из первых вопросов при знакомстве: "За кого болеешь? "Реал" или "Барса?".

Так произошло и на этот раз. Когда Алехандро узнал, что мы с ним за сине-гранатовых, разговор стал стремительно набирать обороты. Вскоре выяснилось, что Алехандро - бизнесмен. Занимается доставкой товаров из США, переправляет их через венесуэльскую таможню, где у него много "связей" и вручает здесь довольному покупателю. "Удивительно, но эта весьма примитивная схема в условиях Венесуэлы отлично работает, - несколько мохито делают венесуэльца откровеннее. - На местном рынке выбор не богат, и мы привозим сюда то, что здесь не купишь. Люди готовы платить за это. Так потихоньку мы и "раскрутились".

Аккуратно задаю вопрос о том, что он будет делать, если в стране все же произойдет смена власти, которая неминуемо откроет местный рынок для американцев. Ведь тогда дефицит пропадет, все то, что Алехандро доставлял в Венесуэлу, будут продавать в магазинах. Вряд ли он сможет конкурировать с крупными ретейлинговыми сетями из США, которые, вне всякого сомнения, тут же придут на венесуэльский рынок… Алехандро на секунду задумывается, грустнеет и… заказывает еще один коктейль.

Эта удивительная особенность венесуэльцев - жить сегодняшним днем. Здесь мало кто задумывается о том, что будет завтра. Ведь "завтра", пресловутая "маньяна", тут на деле означает никогда. Поэтому и большинство принимаемых решений - ситуативная реакция на меняющиеся обстоятельства. И такой подход касается кого угодно - от правителей до обычных граждан.

Тем временем матч закончился, и Алехандро зовет в гости к себе домой. Едем от ресторана мы на двух бронированных "Тойотах" с полностью тонированными стеклами - одна для двоих вооруженных охранников, другая - для самого хозяина. Через 10 минут мы оказываемся возле небольшого КПП. Въезд через шлагбаумы, тут же сидят охранники, которые пропускают "своих" на закрытую улицу. Здесь несколько больших многоквартирных кондоминиумов, ухоженные дорожки и тротуары, аккуратно подстриженный газон. По улице кто-то бегает, кто-то гуляет с детьми. Словом, о том, что Каракас - один из лидеров по числу разбойных нападений, здесь совсем ничего не напоминает. В конце этой небольшой улицы расположен район таунхаусов, его территория дополнительно охраняется. Нам сюда. Дом Алехандро поражает и своими размерами, и внутренним убранством - все сделано по последнему слову техники, архитекторы и дизайнеры явно постарались.

Говорить с таким человеком о политике совершенно не хочется. Ведь жалобы на то, что ситуация в стране плачевная, якобы нет демократии, власти не держат ситуацию под своим контролем, будет звучать нелепо от владельца такого поместья. Да и самому роскошному дому Алехандро обязан, не в последнюю очередь, тому самому чавистскому правительству - именно "благодаря" отсутствию всего необходимого на местном рынке спрос на его услуги стабильно высокий.

Пока хозяин дома ушел обсудить по телефону поставку очередного груза, я остался один на террасе его дома. Вообще венесуэльцы очень гостеприимны. Вот и здесь, чтобы я не скучал, Алехандро приказал своей домработнице приготовить кофе, который мне и принесла молодая скромная девушка. Ее внешний вид явно указывает на происхождение - живет она в тех самых знаменитых трущобах, "барриос" или "петаре". Обычно с прислугой у венесуэльцев разговаривать особенно не принято. Максимум - дать какие-то указания. Я же решил не упускать момента и выяснить, как эти два совершенно разных мира уживаются вместе.

В Каракасе приверженцы разных политических взглядов буквально физически готовы насмерть сцепиться друг с другом

Патрисия, так зовут девушку, рассказывает мне, что у Алехандро работает уже около двух лет. График - плавающий, обычно она приходит раза 2-3 в неделю на полдня. Убирается, стирает и гладит одежду, бывает, что готовит еду. В доме есть даже специальная комнатка для прислуги. Рассказывает, что платят ей 4-5 долларов за день уборки - по местным меркам это вполне высокая зарплата.

Рассказывает Патрисия и о своей жизни в "барриос". У нее четырехлетняя дочка, с ее отцом она не общается - типичная история для латиноамериканских бедняков. Дочь ходит в государственную школу, образование полностью бесплатное - таким в Венесуэле его сделал Уго Чавес. Патрисия жалуется и на постоянно растущие цены в магазинах, криминал, перебои в работе транспортной системы, - одним словом, все те проблемы, о которых в Венесуэле говорят постоянно, и которые властям пока так и не удается решить…

Рассказывает Патрисия и о том, что скрывать уже бессмысленно - через три месяца она станет мамой во второй раз. История тоже не самая радостная - будущий отец якобы уехал на заработки в Перу, обещал оттуда помогать, но связи с ним нет уже месяца три… И все же девушка приняла решение рожать. Благо, медицинское обслуживание в Венесуэле бесплатное. Но это если медпомощь требуется рядовая, а вот заходит речь о сложной операции или необходимости применения каких-то особенных медикаментов, и возникают проблемы. Патрисия говорит, что врачи по-прежнему принимают, но вот препаратов в их распоряжении все меньше и меньше. Экономический кризис добрался и сюда. Хотя в аптеках все необходимое можно купить. Вопрос лишь в том, сколько это будет стоить...

Патрисия надеется, что Алехандро снова возьмет ее на работу после родов. Выйти она готова через 2-3 месяца, с этого возраста ребенка уже можно будет отдать в бесплатные ясли. В разговоре она вновь упоминает Уго Чавеса, благодаря которому в стране есть общедоступная медицина и бесплатное образование для низших слоев населения. И пусть сейчас все эти программы функционируют не так хорошо, как раньше, они все же имеются. И их восстановление - вопрос не только к властям. Та же местная оппозиция, которая трубит на весь мир о гуманитарном кризисе, ничего не делает для того, чтобы помочь властям этот кризис обуздать. Приветствуя американские санкции, блокировку счетов Боливарианского правительства за рубежом и запрет на экспорт венесуэльской нефти в США, местные оппозиционеры совершенно не способствуют тому, чтобы в те же "барриос" стали поступать медикаменты, а в продуктовых наборах, выделяемых государством населению по бросовым ценам, кроме муки, круп и макарон вернулось мясо и рыба. Такая вот двойная мораль и "забота" о населении.

При этом сама Патрисия крайне аполитична. Она говорит, что ей уже надоела борьба за власть в стране. По ее словам, она лишь усугубляет ситуацию, общество становится крайне поляризованным: либо за левых, либо за правых. Причем обстановка нагнетается крайне нездоровая, приверженцы разных взглядов буквально физически готовы насмерть сцепиться друг с другом, уровень ненависти и нетерпимости в обществе зашкаливает. В качестве подтверждения она показывает на разбитом экране своего телефона распространенное здесь недавно в соцсетях видео. На нем толпа молодых оппозиционеров набрасывается на двух полицейских, мирно стоящих в стороне от проводимой демонстрации. Один из правоохранителей - молодая девушка, которой достается ничуть не меньше, чем ее коллеге. Избиение продолжается около двух минут… Патрисия резюмирует, что в такой обстановке о настоящем общенациональном примирении говорить пока не приходится, его перспективы крайне туманны.

При это при всем венесуэльцы крайне веселые и оптимистично настроенные люди. Та же Патрисия совершенно не производит впечатление несчастной девушки с непростой судьбой, она жизнерадостная, улыбающаяся, вполне довольная своей судьбой. А не потому ли в Венесуэле, несмотря на столь непростые времена, по-прежнему царит обстановка беззаботности, что местные граждане попросту не думают о том, что будет завтра, а живут сегодняшним днем? Они берут от жизни то, что могут взять. Условный Алехандро наслаждается тем, что может себе позволить в Венесуэле то, что больше нигде не позволит, а условная Патрисия - довольствуется пусть и не высокой, но стабильной зарплатой и теми социальными благами для бедняков, что по-прежнему есть в стране. Удивительно, но ведь по-своему они счастливы. Так и живут.

*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"