Культуролог: Популярность "темного туризма" - реакция рынка на запрос
Профессиональными экскурсоводами будут охвачены некрополи Донского монастыря, Ваганьковское и Новодевичье кладбища. Судя по бесчисленному числу сайтов, пропагандирующих "темный туризм", а иными словами, путешествия по местам, связанным со смертью, такой вид индустрии "развлечений" стремительно набирает популярность.
Причем бизнес этот практически не учитывает специфики предмета, предлагая прямо на месте сфотографироваться, купить сувенир, попить кофе...
Не отстают от бизнесменов и сами путешественники. В сети легко можно найти селфи на фоне глумливой надписи на входе в Бухенвальда: "Каждому свое".
В прошлом году и Россия попала в топ-50 рейтинга Atlas Obscura (специализированного на необычных, в том числе и "темных" путешествиях портала) с экспозицией "Убийство Распутина" в Юсуповском дворце Санкт-Петербурга.
Что влечет современного путешественника в места массовых репрессий и убийств? На этот и другие вопросы "РГ" отвечает культуролог и сотрудник Института философии РАН Олег Аронсон.
Олег Владимирович, почему "темный туризм" так популярен?
Олег Аронсон: Я бы это связал с особенностями глобального мира и глобального рынка. Это один из феноменов массовой культуры: когда весь мир абсолютно открыт, то все, что ставится под запрет или вытесняется культурой на периферию, привлекает особое внимание определенных людей. В XIX веке, когда туризм только зарождался, предполагалось, что эти удовольствия в некоторой степени людям навязываемы. Например, музеи, куда надо было еще привести публику, заинтересовать ее.
Сейчас обратная ситуация: притягивает не то, что несет свет знаний и просвещения, а то, что выходит за рамки мира цивилизации. Подобно тому, как ужас нас притягивает в кинематографическом триллере. Это то, что в психоанализе описывается как "негативное удовольствие". Мы испытываем страх и получаем от этого удовольствие. Этот же эффект использует и в сфере туризма.
Квест в концлагере - это нормальный способ проявления исторической памяти?
Олег Аронсон: Это вопрос моральный. Но у бизнеса ответа на вопрос, правильно или неправильно, нет. Таков тип культуры, в которой мы живем. Запретов, куда можно ходить, а куда нет, для глобального туризма нет. И если есть притяжение к местам трагедий, катастроф, то есть два принципиальных способа к этому явлению относиться: либо ограждать, либо встраивать в финансовые потоки. Популярность "темного туризма" - реакция рынка на запрос людей. Причем с исторической памятью это не связано. Это связано, скорее всего, с коллективными аффектами.
Но от морали мы все же вряд ли уйдем, когда речь заходит о нормальной человеческой "отдаче" памяти погибшим в страшные периоды нашей истории. Бизнес вокруг концлагеря. Как это "умещается" в совести нормального современного человека?
Олег Аронсон: Обычного человека абсолютно не смущают квесты и всевозможные игры в каких-нибудь древних катакомбах, у которых есть своя страшная история, где замучена масса народу. Постепенно память о страшных трагедиях будет анестезирована.
Есть пример Фукусимы. Уже есть развернутая программа туризма, которая включает в себя и некоторое подобие квестов. Японцы практически не озабочены какой-то моральной проблематикой. Хотя некое не очень сильное сопротивление со стороны государства существует, но энтузиасты походов к Фукусиме побеждают.
В нашей современной культуре память уже не имеет той ценности, какой нам с вами, возможно, хотелось бы.
Однако есть все же те, кто не пускает бизнес в места национальной скорби. Скажем, директор Музея ГУЛАГа Роман Романов не принял предложение бизнесменов создать на базе "Беломорканала" туристической зоны с "ароматом" ГУЛАГа: с бараками, где можно "эконом-жить", с нарами, где можно спать, с жестяной посудой и "лагерной" едой. "Превращение исторической памяти и культуры воспоминаний в бизнес-модель - это фальшь. И Музей истории ГУЛАГа "вывеской" таких проектов не будет. Они размывают память", - сказал он в интервью "РГ".
Олег Аронсон: Да, это его личная моральная позиция, которая заслуживает уважения. На своем участке ответственности он, к счастью, пока еще может так поступить. Но стихия денег в нашем мире преодолевает все эти немногочисленные протесты. Это большая проблема - как сохранить в современном обществе способность к сопереживанию. В этой связи я думаю все-таки, что в "темном туризме" можно найти позитивные моменты, а не отвергать его как часть индустрии развлечений.