Лидия Раевская - довольно известная в Рунете персона, автор нескольких книг и киносценарист. Знакомых у нее - по всей Москве и не только, поэтому когда в 2014 году Лидию с подругой Викторией случайно занесло в провинциальный Шимск, за 600 километров от Москвы, ситуация приобрела едва ли не международный размах. "Там мы попали в дом престарелых, познакомились с его директором Викторией Викторовной, к старикам в гости зашли, и в одного из них я почему-то сразу влюбилась с первого взгляда и тут же назначила его своим дедом., - рассказывает Лидия о начале истории длиной почти в пять лет. - Дед был, в общем-то, не против, растрогался и заплакал. На этом моменте он окончательно и бесповоротно стал Моим, и я тут же пообещала ему, что вернусь сюда при первой же возможности".
Возможность наметилась только к маю 2015-го. Но с пустыми руками в гости не поедешь, а привезти подарок одному - значит, обидеть всех остальных обитателей дома престарелых, без малого сорок человек. Поэтому Раевская с подругой кинули клич в интернете - и внезапно собрали пять тонн продуктов и вещей. А в канун 2015 года дед Миша умер. Но история на этом не закончилась.
- Мы с Викой стали ездить к старикам регулярно: и сами по ним скучали да и людей к нам на склад с каждым разом приходило все больше и больше, - рассказывает Лидия. - Количество принесенных ими вещей и продуктов намного превысило то, что требовалось сорока старикам. Тогда мы взяли под свое, так сказать, шефство детский приют в десяти километрах от дома престарелых и стали собирать гуманитарку не только старикам, но и детям: игрушки, сладости, канцелярию, одежду, обувь... Потом съездили еще в один детский приют, в Окуловке, - и к ним тоже стали регулярно наведываться с подарками. В Муромский дом малютки изредка ездили, детское питание для недоношенных им возили. Втянулись как-то в это все, сами не поняли как.
Последний визит состоялся в декабре 2018 года: старикам привезли одежду, обувь, памперсы, одноразовые пеленки, средства для дезинфекции. Список самого необходимого составляли сотрудники соцучреждения. Указаны, например, смесители для раковин: "Очень часто приходится менять, быстро ржавеют, протекают..." "Сотрудникам, если возможно, любые вещи, верхняя одежда, обувь, галоши. Благодарны за б/у!" - приписка в конце. А еще помощники Раевской собрали 150 тысяч рублей, которые внесены в кассу дома престарелых как добровольное пожертвование. Скорее всего, это было сделано в последний раз.
Проблемы начались прошлым летом. Сначала с сетевой травли: Лидию обвинили в том, что она присваивает собранные деньги. Потом жалобы были отправлены в правоохранительные органы.
- Мне оттуда позвонили, договорились о встрече, - поясняет Раевская. - Привезла все документы, пачку толщиной со шкаф. Есть договоры об оказании благотворительной помощи буквально на все - от тушенки до ремонтных работ, которые мой муж делал там бесплатно, но оформлял как пожертвование на определенную сумму.
Работы, кстати, колоссальные. До последнего времени отделение милосердия "Комплексного центра социального обслуживания населения Шимского и Батецкого районов" (КЦСО), где живут совсем беспомощные - лежачие, слепые, безногие, - отапливалось с помощью электричества. А еще в здании бывшей колхозной конторы, в 1990-е годы наспех приспособленном для проживания стариков и инвалидов, не было водопровода и нормальной канализации.
- Воду нам привозили в бочке один раз в сутки, ее заливали в специальные резервуары в пищеблоке, - рассказывает заместитель директора КЦСО Виктория Глазкова. - Она там застаивалась, зацветала. Сотрудницы, кто потоньше, лазили внутрь, мыли.
Когда появилась возможность провести в здание водопровод, сотрудники центра попросили помощи у своих нечаянных московских друзей. Общая стоимость работ - с материалами, прокладкой внешних и внутренних сетей, оформлением и постановкой оборудования на учет - примерно 100 тысяч рублей. А вот газификация, которую осуществили тоже на деньги благотворителей, стоила в десять раз больше, то есть миллион. Третьим этапом должен был стать ремонт кровли, фундамента и отмостки вокруг здания, так как сейчас под полом и в старых выгребных ямах скапливается вода. Влага давно пропитала стены, по ним ползет черная плесень, крошится кирпич. Но теперь ремонт делать некому.
"В связи со сложившейся обстановкой в СМИ, вызывающей скандалы, подрывающие репутацию нашего учреждения, мы вынуждены отказаться от помощи с вашей стороны" - такое письмо Раевская получила из центра в ноябре 2018 года. В центре соцобслуживания не скрывают, что написали письмо по указанию "сверху".
Скандалы, о которых идет речь, - результат то ли зависти, то ли глупости. Нашлись люди, которые усомнились в том, что москвичи могут помогать старикам, детям и инвалидам бескорыстно. Порядок сбора и расходования средств проверяли даже в МУРе, после чего с Петровки, 38, прислали официальный ответ: уголовное дело в отношении Раевской не может быть возбуждено в связи с отсутствием состава преступления. Однако позиция ответственных лиц читается ясно: как бы чего не вышло. Лучше запретить заранее, чем потом расхлебывать последствия.
На словах представители власти благодарны за помощь. Правда, поясняют они, необходимо действовать в рамках законов. Поэтому будет лучше, если Раевская подпишет соглашение о сотрудничестве с администрацией Новгородской области вообще и с конкретным соцучреждением в частности. Тут все стороны, задействованные в ситуации, совсем было приготовились кричать "ура!" и праздновать разрешение конфликта... Но в распоряжение редакции попал текст соглашения, из которого следует, что благотворитель имеет право определять, куда пойдут его деньги, и "осуществлять благотворительную деятельность на территории". Два пункта - и на этом все. А вот обязанностей у него в три раза больше. Например, предоставлять организации полный список привлеченных специалистов с указанием персональных и профессиональных данных. Но главное здесь - пункт соглашения 3.2.2, который обязывает "обеспечить соблюдение требований в отношении конфиденциальной и персональной информации, ставшей известной в результате осуществления благотворительной деятельности, размещать информацию о деятельности организации в СМИ только с разрешения организации".
Однако на практике трудно представить, что директор дома престарелых разрешит обнародовать то, что не понравится высокому начальству. К тому же деньги на ремонт и вещи собирались как раз с помощью публикаций в интернете. А если рассказывать о плачевном положении сирот и стариков нельзя, то как люди узнают, что им нужна помощь?
Если же говорить о предложении областного министерства труда и соцзащиты уточнить формулировки соглашения (оно якобы было направлено Раевской вместе с типовой формой договора), то здесь возможности согласования и пересогласования документа с юристами безграничны. Наиболее вероятный вариант финала - одной из сторон надоест заниматься крючкотворстом. Что и произошло.
- Своим старикам я, конечно, буду помогать лично сама - вы сами видели, там почти каждый просит у меня купить им что-то нужное. Кто им еще все это купит? - говорит Раевская. - Ну а все остальные виды крупной помощи я прекращаю.
Анна Тимофеева, министр труда и социальной защиты Новгородской области:
- Необходимость пункта о размещении информации только с согласия организации - соблюдение требований законодательства, так что убирать его мы не будем. Но мы говорим не о деятельности благотворителя, а о деятельности организации. Это отдельное юридическое лицо, которое имеет право знать, что о нем будет написано. Разрешение на публикацию будет давать директор юрлица, мы в эту историю вмешиваться не планируем, потому что в договоре министерства как участника отношений нет.