В музеях Кремля проходит выставка "Сокровища императорского дворца Гугун"

В Музеях Московского Кремля открывается выставка "Сокровища императорского дворца Гугун. Эпоха процветания Китая в XVIII веке".

Из знаменитого музея в Пекине в Москву привозят более ста раритетов, в том числе символы власти, парадные одеяния императоров и императриц, украшения, портреты, произведения живописи и каллиграфии, документы, мемориальные вещи эпохи императора Цяньлуна (1736-1796). В ответ на эту уникальную выставку Музеи Московского Кремля покажут в Пекине свою выставку "Церемониалы российского императорского двора", посвящённую коронациям в Кремле.

О "золотом веке" культуры империи Цин рассказывает Елизавета Волчкова, российский научный консультант проекта "Сокровища дворца Гугун".

Со времен фильма Бертолуччи "Последний император" образ Запретного города, который также называют еще Пурпурным, пленяет воображение. Запретный город, где жили 24 императора Поднебесной, сегодня носит название "Бывший дворец", или "Гугун". Выставка из Музея дворца Гугун в Музеях Московского Кремля обещает познакомить с жизнью этого дворца?

Елизавета Волчкова: Выставка, посвященная Запретному городу, его структуре и повседневной жизни, была показана в Музеях Московского Кремля в 2007 году. Нынешний проект - ее продолжение. Он посвящен в большей степени дворцовым церемониям и правлению императора Цяньлуна (1736-1796), одного из самых ярких правителей империи Цин.

Если же говорить о самом Запретном городе, то он построен по китайским меркам недавно - в 1420 году, и был дворцовой резиденцией последних двух империй, Мин и Цин. Поэтому большая часть императорской коллекции произведений искусства содержит вещи, относящиеся именно к этим двум эпохам. В XVIII веке, во время правления императора Цяньлуна и благодаря его усилиям, коллекция существенно расширяется и начинает насчитывать более миллиона предметов. Она стала основой собраний двух музеев - Музея дворца Гугун в Пекине и Музея императорского дворца на Тайване в Тайбэе.

Страстное коллекционирование Цяньлуна было связано с наступлением новой эпохи и желанием сохранить уходящую натуру?

Елизавета Волчкова: В определенной степени. Маньчжуры - создатели империи Цин - пришли к власти в Китае при уникальных обстоятельствах. Они были завоевателями, но им не пришлось брать столицу. К тому моменту, когда они вошли в страну, столица уже пала под натиском повстанцев, а последний минский император повесился. Поэтому маньчжуры имели возможность  позиционировать себя как восстановители порядка и легитимные преемники предыдущей, китайской, династии, и официальная идеология цинской империи во многом строилась именно на закреплении этой преемственности. Например, первое, что было сделано после взятия Пекина, - это проведение погребальных обрядов по последнему императору Мин.

Они хоронили его по маньчжурским обычаям или китайским?

Елизавета Волчкова: У маньчжуров было принято кремирование при погребении. Но в китайский ритуал это совершенно не вписывалось. Поэтому погребальный ритуал был изменен на китайский. Цинские погребения похожи на погребения эпохи Мин. Это подземные усыпальницы, вынесенные за пределы города, к которым ведет "дорога духов".

Но как это связано с коллекцией?

Елизавета Волчкова: Маньчжуры должны были вписать себя в многотысячелетнюю историю Китая. Они представали как ее наследники и в политическом, и в культурном смысле. Для Китая, помимо соблюдения обрядов императорского культа и поддержания конфуцианских норм, например, "сыновней почтительности", большое значение имело понимание и следование культурной традиции. Создание коллекции произведений искусства и составление библиотек, поддержка интеллектуальных проектов, написание истории предыдущей империи - все это было частью культурной легитимации династии. Иначе говоря, если маньчжурский император хотел показать, что он не "варвар" из-за Великой китайской стены, что он может претендовать на интеллектуальное лидерство, то он должен был это доказывать - и Цяньлун это доказывал всю свою жизнь. При нем создается огромная библиотека, суммирующая китайское философское, историческое, поэтическое и литературное наследие; императорская коллекция - это также подкрепление претензии на культурную преемственность.

Вкус Цяньлуна определял коллекцию?

Елизавета Волчкова: Безусловно. Хотя какие-то вещи покупались, приносились в дар, но многие император заказывал сам в дворцовых ремесленных мастерских и у придворных художников. И его заказы были очень конкретны: он говорил, что рисовать, на какую тему, из какого материала, какого цвета. Есть воспоминания, что он стоял за спиной у художников и объяснял, что так всадников не рисуют. Мол, я сейчас покажу, как нужно рисовать - и приносил собственноручно выполненный эскиз.

Он рисовал?

Елизавета Волчкова: Да. Но больше ценил себя как поэта и каллиграфа. Впрочем, тогда в Китае все образованные люди владели кистью, поскольку писали тушью с детства. На выставке есть очень милая вещь - изображение старца Шаосина, нарисованное Цяньлуном в качестве поздравления матушке-императрице. Шаосин считался божеством долголетия.

Но есть и портреты самого императора?

Елизавета Волчкова: Есть парадный портрет и неофициальные изображения. Из последних наиболее интересен двойной портрет кисти Джузеппе Кастильоне "Послание безмятежной весны". Его по-разному толковали. Одно время считалось, что он изображает Цяньлуна в юности и его отца, а смысл портрета - легитимная передача власти от отца к сыну, символизируемая веткой сливы мэйхуа. Но дело в том, что эту цветущую ветку сливы передает не старший младшему, а младший - старшему. Сейчас специалисты Гугуна полагают, что это портрет Цяньлуна в двух возрастах - в молодости и в зрелости. Тогда "Послание безмятежной весны" прочитывается как ностальгическое воспоминание императора о юности. Это очень в его характере: он любил двойные портреты, любил думать о возрасте.

Император Цяньлун закрыл Китай для иностранцев. Тогда откуда взялся портрет работы итальянского художника? Получается, что изоляционистская политика императора Цяньлуна - миф?

Елизавета Волчкова: В Китае был жесткий контроль над внешней торговлей. Очень четко регламентировалось, кто торгует, с кем, где, когда и какими товарами. Изоляция предполагала ограничение передвижения иностранцев по Китаю, ограничения свободной торговли и изучения китайского языка для иностранцев. Но в основном это казалось тех, кто относился к неблагородному, с точки зрения того времени, торговому сословию.

Но не только торговля интересовала европейцев в Китае. С конца XVI века в Китай начинают приезжать иезуиты, которые работают как миссионеры, проповедуя христианство. Как раз к ним отношение цинских императоров долгое время было самое благосклонное; у прадеда и деда Цяньлуна даже были наставники-иезуиты, которые учили их западным наукам - музыке, математике. Благодаря миссионерам в Китае появляется искусство гравюры; именно они знакомят Китай с механическими часами и … пушками. Иначе говоря, они фактически были посредниками между культурой Европы и Китая. Кстати, в конце XVII века иезуиты были консультантами и переводчиками при заключении Нерчинского договора Китая с Россией.

Миссионеры хорошо знали китайский?

Елизавета Волчкова: Да. Очень хорошо. При дворе они работали и как астрономы, переводчики, математики, художники. Но в начале XVIII века происходит конфликт между Китаем и Ватиканом: так называемый спор о ритуалах. Еще в XVI веке итальянец Маттео Риччи, который положил начало миссии иезуитов в Пекине, выделил два пункта, мешающих обращению китайцев в христианство: ритуалы поклонения императору и ритуалы поклонения предкам. Он предложил очень простое решение - считать эти ритуалы светскими. Тогда христианин может спокойно их исполнять. Через сто с лишним лет папский престол принимает решение о недопустимости адаптации католицизма к китайским условиям и запрещает китайцам-христианам практиковать то, что, с этой точки зрения, стало рассматриваться как идолопоклонство.

Заказы императора были очень конкретны: он говорил, что рисовать, на какую тему, из какого материала, какого цвета

Дело кончается разрывом отношений Китая и Ватикана. Под угрозой анафемы значительная часть миссионеров из Китая уезжает, а немногочисленные оставшиеся лишаются права миссионерской деятельности и выполняют функции, скажем так, иностранных специалистов при дворе. Одним из таких людей в XVIII веке был Джузеппе Кастильоне. Он служил придворным художником при трех китайских императорах - при деде и отце Цяньлуна и самом Цяньлуне. Он писал на китайский манер, но в европейской живописной технике.

Но почему именно в этот период изоляционистской политики Китая возникает мода на стиль шинуазри, или "китайщину", во Франции, а потом во всей Европе?

Елизавета Волчкова: Своим увлечением Китаем Европа обязана опять-таки иезуитам. Они написали множество работ об этой стране, рассказывая об учении Конфуция и создавая несколько идеализированный образ Китая. Их описания очень хорошо срифмовались с идеями эпохи Просвещения. В интерпретации французских философов Китай представал идеальным государством под управлением ученых, устроенным на разумных принципах.

Кроме того, благодаря товарам, доставлявшимся Ост-Индскими компаниями, в Европе (прежде всего, во Франции) начинает формироваться увлечение восточной экзотикой. В быт французского двора приходят китайские шелка, фарфор, произведения декоративно-прикладного искусства, которые копировались и переинтепретировались, исходя из европейских вкусов того времени. Из Парижа мода на стиль шинуазри распространилась по всей Европе. Интересно, что в самом Китае вещи из Европы в "китайском стиле" воспринимались как европейские. На выставке можно будет увидеть примеры такого "кругового" влияния. Например, механические часы, сделанные в Китае по европейской модели.  Или ширму с галантной сценой, явно европейской по сюжету, созданную в Китае.

Насколько образ Китая как идеального государства, где правят ученые, был близок реальности? На основе чего этот образ возник?

Елизавета Волчкова: В Китае отбор на государственную службу шел через систему экзаменов. Это означало, что любой кандидат на чиновничью должность должен был успешно сдать несколько раундов экзаменов по широкому кругу вопросов.

Случайно не могло выясниться, что он не знает …китайского?

Елизавета Волчкова: Вряд ли это было возможно. Коррупция и злоупотребления при принятии экзаменов, безусловно, существовали; кроме того, иногда практиковалась официальная продажа ученой степени первого уровня для пополнения казны. Но такая степень позволяла лишь войти в сословие ученых, только вторая и третья ступень экзаменов давала шанс устроиться на государственную службу. В любом случае прошедший экзамены человек должен был хорошо писать, рассуждать, владеть поэтическим мастерством, знать на память все китайское философское наследие, исторические и литературные тексты.

Очевидно, что Цяньлун, который сидел на троне 63 года и 4 месяца, умел крепко держать власть. Что это была за личность?

Елизавета Волчкова: Китайский император - это институт. Не так много источников, которые позволяют понять, что за личность была на престоле. Мемуаров об императорах оставлять было не принято. Но поскольку Цяньлун лично писал указы, стихи, моральные наставления, то про него известно больше.

Ему повезло при восхождении на престол, в отличие от его отца - у него не было сильных конкурентов. Его отец, Юнчжэн, взошел на престол после ожесточенной борьбы за позицию наследника между многочисленными сыновьями императора Канси. И когда он стал императором, он создал жесткую систему, которая гарантировала бы преемственность власти от коллизий, с которыми ему пришлось столкнуться самому. Дело в том, что в маньчжурской традиционной модели власти высшие решения принимались старшими представителями клана, и хан - это во многом компромиссный вариант правителя, на который согласны все. Правитель в этой системе во многом зависим от родственных связей. Отец Цяньлуна, утверждая свою личную власть, опирался на регулярные бюрократические институты. Иначе говоря, поставил бюрократическую иерархию выше родственной. Это очень важный шаг в процессе перехода от маньчжурской модели власти к китайской.

У Цяньлуна была другая проблема. У бюрократии стандартный дефект - фракционность. Фракции могли отстаивать разные экономические или региональные интересы, и Цяньлуну надо было держаться над ними и как-то их сдерживать. Он, по-видимому, быстро пришел к мысли, что бюрократию нужно регулярно встряхивать. Принято считать, что он делал это через серию политических процессов, которые нередко были завязаны как раз на формальном соблюдении ритуалов, церемоний. Например, после смерти его первой императрицы Сяосяньчунь (портрет которой можно увидеть на выставке) он объявил стодневный траур. К его удивлению, целый ряд сановников, в том числе и маньчжуров, трауру не следовали. Так стартовала его первая политическая кампания, и первые выявленные нарушители были сурово наказаны. Потом выяснилось, что траур не соблюдает почти никто, и кампанию пришлось свернуть. Но осадок остался.

Выполнение церемоний как проверка на лояльность?

Елизавета Волчкова: Да. Для него долг лояльного подданного заключался, в том числе, в неукоснительном следовании государственным ритуалам, а для маньчжуров - еще и в поддержании национальных традиций: соблюдении регламента костюма, владении маньчжурским языком, навыками верховой езды и стрельбы из лука.

Придворные ритуалы, понять которые помогает выставка в Музеях Московского Кремля, можно условно разделить на несколько категорий.

Одни из них носили сакральный характер. Император в этом случае выступал как верховный представитель Поднебесной, обращался к Небу и духам от имени своих подданных. К этой категории относятся обряды в храмах Неба, Земли, Луны, Солнца, духов императорских предков, земли и злаков, которые должны был гарантировать стабильность космологического порядка. На выставке будут представлены сосуды для зерна и вина, которые использовались в больших сакральных ритуалах. Будет также показан альбом, описывающий назначение этих сосудов.

Другой блок - ритуалы политические, в которых император предстает как Сын Неба: восхождение на престол, возведение в ранг принцев и императрицы, прием иностранных послов. На выставке можно будет увидеть трон и предметы, выставлявшиеся в тронном зале перед императорской аудиенцией.

Третий блок - ритуалы, где император выступает как глава семейства, сын и отец. На выставке он представлен листом из альбома, изображающим прием по случаю дня рождения вдовствующей императрицы.

Наконец, часть обрядовых мероприятий была связана с ролью императора как главы многонациональной империи. Например, власть над Тибетом укреплялась через патронаж над тибетским буддизмом - целый ряд экспонатов выставки связаны с этим вероучением. А маньчжурским традициям дань отдавалась, в частности, в виде ритуальной охоты в императорских угодьях в Мулане: эта грань придворных мероприятий представлена на выставке луком, стрелами, седлом и холодным оружием.

Как менялся взгляд на эпоху Цин?

Елизавета Волчкова: В ХХ веке, после Синьхайской революции, маньчжурскую династию принято было воспринимать как оккупантов, и связывать с ней провалы в модернизационной политике, коррупцию, злоупотребления и отсталость.

Но в конце ХХ века возникает интерес к маньчжуристике. Появляются ученые, которые изучают маньчжурский язык, работают с документами той эпохи, рассматривают вклад маньчжуров в китайскую историю. Пересматривается в целом образ империи Цин. Сегодня в Китае охотно вспоминают о нормах конфуцианского учения, о послушании и сыновней почтительности, а XVIII век - век имперских достижений в собирании земель и культурного наследия - рассматривается как апогей величия Китая.

Кстати

Выставка будет открыта с 15 марта по 30 мая в выставочных залах Патриаршего дворца и Успенской звонницы. Цена билета 500 руб. для всех категорий граждан.

Справка "РГ"

Запретный город построен по китайским меркам недавно - в 1420 году - и был дворцовой резиденцией последних двух империй, Мин и Цин. Поэтому большая часть императорской коллекции произведений искусства содержит вещи, относящиеся именно к этим двум эпохам. В XVIII веке, во время правления императора Цяньлуна и благодаря его усилиям, коллекция существенно расширяется и начинает насчитывать более миллиона предметов.

*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"