Друг Гагарина рассказал, как они добирались в Москву на крыше поезда

О детстве

- Я вам расскажу, каким он парнем был. Таким же, как я, как и все парни в деревне. Мы родились здесь, крестились в церкви, которую немцы взорвали, учились тоже тут. Бегали по улице, лазали по садам за яблоками. Свои есть, но в чужой же хотелось залезть. Мать или отец потом порку устраивали.

О школе

- Здание школы наши плотники построили еще до войны. В 1941-м немцы ее заняли. Привезли туда соломы, чтобы отдыхать. Нас выгнали. Учиться нам не запрещали. Хотите - учитесь, но не в школе. К тому же она вскоре сгорела.

А мы пошли учиться по домам. Учительница договаривалась с хозяевами, мы сдвигали скамейки, стулья, табуретки - и рассаживались.

У Юрки память была доскональная! Учительница только прочитает стихотворение, а он его тут же повторяет. Контрольную задачу задаст - у него уже готов ответ. Мы с Юркойна первой парте сидели. И все ждали, когда он свое задание сделает и начнет остальным шпаргалки готовить.

О войне

- Еще до войны играли на улице в лапту. Юрка забежит: "Женька, пошли!" Потом было не до игр - разруха, голод. Мы с ним по помойкам бегали. Или у немцев что-нибудь украдем. Только надо осторожно. Если немец увидит - застрелит.

Но подать что-нибудь из еды могли. Вот мы с сеструхой глядим из-за угла, как они у нас в доме рассаживаются есть. Хлеб нарезают, намазывают на него искусственный мед. Раз - нам кто-то из офицеров исподтишка подаст...

Немецкая полевая кухня стояла и около Юркиного дома, и около моего. "Женька, у немцев раздача еды закончилась. Побежали!" И мы с ним ищем куски хлеба, который немцы выбросили, лапшу недоеденную в банку какую-нибудь собираем. И бежишь оттуда скорее, из-под телогрейки корку эту хлебную жуешь...

И вкус конфетины я впервые узнал, когда пришли немцы. В магазине у нас конфеты были, только купить не на что. Немцы магазин взломали, нас стали угощать. Раздают нам, пацанам. А мы рады! Ну, что нам было... мне - восемь лет, Юрке - семь.

О самолете

- Немцев уже не было в Клушине, когда рядом самолет приземлился. Мы с Юркой пошли туда. Приходим - видим, что у самолета переломана фанера, пилота нет. Потом выяснилось, что летчик думал, что в деревне немцы, и ушел через Затворово в Гжатск, к железной дороге. Горючее кончилось, самолет в болоте пришлось сажать.

Ну, мы в этом самолете стали крутить все, что крутится и нажимать, что нажимается. На следующий день договорились с Юркой тут же встретится. Я задержался, прихожу, а он мне: "Ты что так долго?! Я уже столько летаю!"

О поездах

- Юра в Люберцах учился, а я в Подольске, в ремесленном училище. Из Гжатска до Москвы ездили на крыше вагона. Ни денег, ни билетов не было. А как еще ехать? Не доезжая Белорусского вокзала - мы уже знали это место - спрыгивали с вагонов на кирпичный забор.

Было ли страшно? Нет, ничего не боялись. А потом он в космос полетел!

О встречах

- После того, как побывал в космосе, Юрка сюда часто приезжал. Первую встречу после этого помню - в центре села. Поздоровались и поехали к месту, где их дом стоял - рядом тетка Юры жила.

С ним много людей было, все в гражданском. Юрка со мной хочет поговорить спокойно, узнать новости про народ. А сопровождающие все возле него вьются: Юрочка да Юрочка. Он не выдержал: "Надоели, не дадут поговорить спокойно". Эти люди и правда, как собачку, на поводке его водили.

И последняя наша встреча была там же, где после его возвращения увиделись. Он заехал посмотреть, как стройка дома культуры идет. Было полно стройматериалов. Предложил ему на совхозное собрание зайти, он ни в какую. Сказал, что отвлечет всех, мол, в следующий раз.

Поговорили немного, он сел в свою черную "Волгу", развернулся и уехал. Вскоре случилась катастрофа, в которой они с Серегиным погибли.