Игорь Янковский: Бабушка закопала шашку деда в Одессе

На фестивале Олега Янковского в Саратове его племянник Игорь Ростиславович подарил музею театра драмы уникальную семейную фотографию. На снимке запечатлен штабс-капитан Семеновского гвардейского полка, отец троих сыновей: Ростислава, Николая и Олега - Иван Павлович Янковский.

Игорь Ростиславович, какова история этого снимка?

Игорь Янковский: Когда деда арестовали в 1937 году, бабушка все, что связано с нашей дворянской историей, уничтожила. Георгиевский крест деда и шашка оказались закопаны в каком-то скверике в Одессе, где они тогда жили. Интересно было бы все это найти. Как сохранился снимок, для меня загадка, фото кто-то подарил Олегу. Я потом его переснял, и теперь фотография висит у меня в доме.

История фотографии действительно интересная. Семеновский полк император Николай II отправил на фронт и, не исключено, что тем самым обрек себя на гибель. Существует точка зрения: если бы гвардия оставалась в столице, возможно, и революции не было. Так вот, Семеновский полк участвовал в Брусиловском прорыве, в котором почти половина гвардейцев погибла. Этот снимок сделали перед сражением, и из тех, кто на нем запечатлен, выжили только три или четыре человека. Дед в том бою был тяжело ранен в живот. Спас денщик, который вынес его с поля боя. И Иван Янковский навсегда сохранил чувство благодарности к этому человеку. Потом дед лежал в госпитале, откуда вышел уже с революционными настроениями, ходил с красным бантом.

А в гражданской войне он участвовал?

Игорь Янковский: Неизвестно. Как военспец, конечно, должен был, но как, где, на чьей стороне? Ответа на эти вопросы нет. В семье об этом не вспоминали, бабушка была напугана на всю жизнь.

Дедушка с бабушкой встретились в Одессе, там родился мой папа. Дед занимал какую-то руководящую должность в порту. Но ему было скучно, работа не нравилась, и он хотел вернуться в армию. Вот он и поехал к своему другу маршалу Тухачевскому, с которым когда-то вместе служил. Тот был до революции вольноопределяющимся и в подчинении у деда. Якобы они встретились в Киеве, хорошо поговорили, дед вернулся. Тухачевского вскоре арестовали, а через неделю после этого и дедушку. И бабушка арест мужа всегда связывала с той поездкой.

"Вовка Ульянов приходил кататься на коньках к своему другу Коле Зиновьеву, который был потом губернатором в Финляндии"

Даже много лет спустя она не любила об этом вспоминать. Иногда только у моей прабабушки Олег и Коля что-то выведывали. Я сам прабабушку видел единственный раз, когда приезжал с родителями в Саратов, где она жила. Ходить прабабушка тогда уже не могла, сидела. Но была всегда хорошо причесана, с макияжем, с прямой спиной - настоящая аристократка, такая "пиковая дама".

А что известно о корнях семьи Янковских?

Игорь Янковский: Есть деревня Янковка под Витебском, там было их родовое поместье, и в этой деревне наша фамилия очень распространенная, крестьяне тогда часто брали фамилию помещиков. Я туда ездил, и о Янковских там местные жители отзывались хорошо. Мы с Олегом пытались что-то выяснить о предках, но сведения очень отрывочные. К тому же во время войны утрачено много архивных документов. Олег даже нанимал людей, чтобы ему нарисовали родовое древо, но вопросов все равно осталось много.

Один из наших предков якобы был главой ордена иезуитов в Беларуси, в ту пору, когда орден подвергался гонениям. Семья не бедствовала, в Лодзи у Янковских были доходные дома. Сам по себе факт, что Иван Янковский, будучи поляком, попал на службу в гвардейский Семеновский полк, позволяет судить, что финансовые возможности у его родителей имелись, ведь это стоило денег.

Папа мне рассказывал, как его отец, будучи гвардейским офицером, кутил, как гвардейская молодежь высмеивала любовницу царя балерину Кшесинскую.

У деда был один очень богатый друг. Когда они гуляли в доме у деда, тот разбивал всю посуду. На следующее утро он извинялся и приносил новый сервиз. Потом этот друг опять приходил, говорил: "Нравится мне у тебя, давай еще погуляем".

Я читал, что не только с Тухачевским ваш дед служил вместе, но и с семьей Ульяновых знаком был, это правда?

Игорь Янковский: Это по нашей второй линии - Зиновьевых. Олег, кстати, был больше на мать похож, чем на отца, зиновьевских кровей. Его мама Марина Ивановна Зиновьева - из симбирских столбовых дворян. В доме у них был большой двор, зимой там делали каток. И Вовка Ульянов приходил кататься на коньках к своему другу Коле Зиновьеву, который был потом губернатором в Финляндии. Моя прабабушка Ольга его не очень любила, потому что он игрушки ломал. Когда 100-летие Ленина в 1970 году праздновали, нашу прабабушку разыскали как одного из последних живых очевидцев, и она рассказывала журналистам: да, мол, очень шустрый мальчик был, карандашиком глазик у куклы прокалывал. А что еще она могла вспомнить, если ей тогда было всего лет пять-шесть? А потом Ульянов спас Зиновьева во время гражданской войны, но подробностей этой истории я не знаю.

Как получилось, что Ростислав Иванович вернулся на землю своих предков в Беларусь - это стечение обстоятельств или он к этому стремился?

Игорь Янковский: Папа работал на автобазе в Чкаловске, сейчас это город Ходжент. Он играл в народном театре, режиссер которого Ляховецкий к папе очень хорошо относился. Режиссер считал, что ему нужно расти в профессиональном плане и работать в настоящем, а не в народном театре. Он-то и написал рекомендацию в Минский русский драматический театр. Папа съездил туда с этим письмом, и в итоге мы переехали в Минск. Отец всегда любил Минск, считал его самым чистым городом в мире. Он понимал, что он там нужен и важен. Когда приезжал в Москву, чувствовал себя замечательно, поскольку знал, что у него есть тыл.

Ростислав Иванович 60 лет проработал в одном театре, он никогда не стремился сменить сцену?

Игорь Янковский: Обратите внимание, что у Янковских самое главное - верность и постоянство, никто из нас со своими женами не развелся. И театр - это то же самое. Ведь я в театре на Малой Бронной 25 лет отслужил, прежде чем заняться бизнесом.

Олег Янковский с вашей семьей в детстве прожил несколько лет, как это получилось?

Игорь Янковский: Когда мы переехали в Минск, мне было шесть лет. Квартиру не дали, и первые три года мы жили в гримуборной театра. Через год после нашего переезда в Минск папа привез из Саратова Олега, он забрал его, чтобы облегчить жизнь своей маме, которая одна должна была кормить двоих младших сыновей и еще старенькую бабушку. И Олег три последних класса школы оканчивал в Минске. Когда он приехал, нам в театре дали вторую гримуборную, в одной жили папа с мамой, в другой - мы с Олегом. Площадь комнатки была метров восемь: две кровати и проход между ними, больше ничего не помещалось. Жили мы тогда впроголодь, но бедными себя не ощущали.

Каждый вечер я ждал Олега с нетерпением, требовал от него рассказов о мальчишеских приключениях, теперь понимаю, что половина из них была выдумана для меня. Но мне тогда они казались дивными: "Мы пошли туда-то, бросили бутылку с карбидом в воду, она взорвалась, и эти хулиганы от нас убежали".

В театре ставили пьесу "Барабанщица" про женщину, которая работала на немцев, но на самом деле была связана с подпольщиками. И мне там досталась роль, на репетициях я ее дважды читал, хотя было понятно, что еще слишком мал, чтобы играть. Но я ее все равно считал уже своей. Когда Олег приехал, эту роль отдали ему, и я сильно из-за этого переживал. Нет, обижаться на Олега я не мог, поскольку воспринимал его как старшего брата, а на брата разве можно обижаться?

И вот это отношение к нему как к брату сохранилось на всю жизнь. Потом, когда я уже переехал в Москву, мы и были с ним как братья.

Олег приехал к нам в сложном возрасте. Он был очень стильным мальчиком. Театр - в центре Минска, и вечерами он выходил гулять "на плешку" - на проспект Сталина. Моя мама сшила ему брюки-дудочки. Одни брюки были для школы обычные, и вот эти вторые - модные. За одеждой Олег следил, был очень аккуратным: пусть в гардеробе была одна вещь, но за ней нужно ухаживать, это осталось на всю жизнь.

Олег хотел заниматься спортом, его даже взяли в минский "Динамо" вратарем, но, когда папа посмотрел его дневник, выяснилось, что он в школу не ходил, не хотел учиться. У него были гуляния, девочки, футбол, а школа сюда не вписывалась. И отец забрал его из секции.

В Саратове в театральное училище Олег поступил одновременно с братом Николаем. Но тот посчитал, что двух студентов семье не потянуть, и забрал свои документы, пожертвовал собственным будущим ради младшего брата.

Олег Янковский в глазах многих - образец артиста, погруженного в свою профессию, полностью ей отдававшегося. Это превращение юного шалопая и футболиста в большого артиста как происходило?

Игорь Янковский: Мне кажется, артист жил в нем всегда. Вот он шел гулять на проспект - у него была роль светского денди. Никто же не мог представить, что это единственная его рубашка и штаны. Олег выходил аристократом - артистом театра. И всегда был таким. Я не могу сказать, что он играл, он так существовал. Мне трудно представить Олега простым. В бане я его видел, но он и в бане простым не был...

Личный вопрос

Доводилось слышать досадные отзывы зрителей, что вы перестали быть актером, а сами не жалеете, что расстались со сценой?

Игорь Янковский: А нельзя было сочетать одно и другое. Выбрал бизнес из-за семьи. Нужно было кормить красавицу жену, сына. В нашей стране тогда иначе не получалось. Иногда очень скучаю по театру, по искусству...