Поделиться
"Можете ли Вы с разрешения своего руководства съездить в командировку в этот город, поклониться советским воинам, и в частности моему отцу, от старой больной дочери?" - обратилась она к нашему обозревателю Игорю Елкову. Это его материал "Холодные камни" о том, как литовский офицер продал квартиру, чтобы восстановить памятники советским солдатам, был опубликован в "Российской газете - Неделе" (N 39 (7797) 21-27 февраля 2019 года).
Поскольку Игорь Елков оказался в очередной командировке, пришлось принимать решение "его руководству" - то есть мне как шеф-редактору "Недели". Тратить деньги на такую командировку мы, конечно, права не имеем. Но помочь-то Валентине Ивановне нужно. Тем более что в поселке Косая Гора встретила начало войны моя матушка. Ей было тогда 11 лет.
В общем, письмо я передал нашему эксперту-полонисту Ариадне Рокоссовской: "Попросите, пожалуйста, кого-нибудь там, то есть в Польше, сходить и сфотографировать могилу. Хочу показать фото нашей читательнице". Без особой надежды, честно говоря, на удачу передал.
Однако... Слово Ариадне Рокоссовской.
Поиски человека, который сфотографирует для читательницы "Российской газеты" могилу ее отца, погибшего зимой 1945 года в боях за овладение фашистской крепостью Шнайдемюль, после войны ставшей польским городом Пила, перевернули мое представление об отношении поляков к советским солдатам, освобождавшим их страну от фашизма.
"Я встретил там пана ветеринара. Он тоже делал снимки могилы номер десять. Сегодня вся Пила побывала на советском воинском кладбище?" - спросил меня вечером в пятницу председатель совета района, на территории которого находится некрополь. А ведь когда я получила письмо читательницы и задание редакции, я не испытывала оптимизма. Времена, казалось мне, совсем не те, чтобы можно было за пару дней получить из города Пила Великопольского воеводства Польши с населением 75 тысяч человек снимки могилы советского воина-освободителя на кладбище, которое к тому же находится на окраине. Знакомых у меня там нет, а на доброжелательное отношение совершенно посторонних поляков, как я полагала, рассчитывать не приходится.
К пану председателю я обратилась за помощью в первую очередь - еще утром. Перед этим я позвонила другому чиновнику, телефон которого нашла на интернет-сайте органов местного самоуправления, но тот оказался за границей. "Как только я вернусь на следующей неделе, сразу схожу и сфотографирую", - сказал он. Когда я посетовала, что это будет поздновато, он тяжело вздохнул: "Даже не знаю, что посоветовать. Сейчас такой народ пошел. Сложно сказать, согласится ли кто помочь". Я была в отчаянии, ведь, судя по боевому пути Ивана Николаевича Гаврина, он сражался в воинских соединениях, которыми командовал мой прадед Константин Рокоссовский, то есть выходит, что мы с Валентиной Ивановной не чужие друг другу, нас связывает их фронтовое братство. Неужели не удастся ничего сделать?
Но мои переживания были напрасными. Помочь мне согласились абсолютно все чиновники Пилы, чьи телефоны мне еще удалось найти в интернете. Поскольку в это воскресенье католики праздновали Пасху, большинство моих собеседников были в отъезде - отмечали главный христианский праздник с родными в других городах Польши, но были готовы сразу по возвращении отправиться на кладбище с фотоаппаратом. К тому же у моих польских коллег из Варшавы нашлись друзья в этом городе, и они уже обратились к ним за помощью. Теперь я уже не знала, как остановить запущенный механизм. Мне сообщали о разных людях, которые выдвигаются в сторону кладбища. А ведь пан председатель специально вернулся из пригорода и уже отправился вместе с внучкой делать снимки. И в пятницу, и в субботу, когда я уже получила достаточно фотографий, сарафанное радио продолжало работать уже без моего участия, мне присылали фотографии, предлагали помощь друзей и родных в Пиле. Так что Валентина Ивановна может быть совершенно спокойна за отцовскую могилу. В Польше все еще есть множество добрых людей, которые с радостью помогают в добрых делах.
Родилась я 29 января 1941 года в семье третьей, младшей девочкой (первые два брата). Началась жестокая война, и папа отправился на передовую. Он меня видел, а я его никогда. Мама осталась одна с тремя детьми, но летом с мамой случилась беда. При пожаре она получила ожоги живота, и когда мне исполнилось 9 месяцев - она умерла в больнице. Братьев отправили в детский дом, а меня взяла на воспитание чужая женщина 48 лет, по устному завещанию моей молодой, двадцатисемилетней умирающей мамы. Детство, отрочество, юность вспоминаю с большой теплотой, хотя всю жизнь боялась остаться сиротой, так как возраст моей Мамы был приличным. У мамы муж, доктор Т.И. Клиницкий, умер в том же году, и я отчима не знала и не видела. Маме нелегко было нас растить, у нее была своя двенадцатилетняя дочь, еще больная ее мама и я, такая маленькая. Героическая женщина - взять в тяжелое время войны чужого ребенка, когда своих, наверное, бросали.
Когда мамы не стало, мне было уже 23 года. Конечно, я знала от людей, что у меня были кровные родители, да и Мама мне все рассказала. Мне всегда хотелось, чтобы у меня был папа. Я завидовала в классе тем, у кого были отцы. А мой отец погиб в 1945 году, и я получала пенсию за погибшего отца-фронтовика.
Долгое время я не поднимала вопрос, где мой отец погиб, где похоронен. Но, видимо, с возрастом я все же должна была узнать о своем отце. И вот военкомат очень сухо предоставил следующее: "Погиб 11.02.1945 и похоронен где-то в Германии".
В один из дней я написала в Российский Красный Крест (центр розыска и информации) и получила такой ответ: "По сообщению Польского Красного Креста, фамилия Гаврина Ивана Николаевича 1909 года рождения, погибшего 11.02.1945 г., внесена в списки воинов, захороненных в могиле N 10 на советском воинском кладбище в г. Пила-Лешкув, воеводство Великопольское, Польша".
Что у меня творится в сердце! Я вдова 25 лет, а самое страшное - болезнь и смерть отняли у меня единственную дорогую Доченьку. Была бы жива моя Девочка, может быть, мы с ней поехали бы на могилку моего Отца.
Мне 78 лет, я инвалид I группы по болезни, я до магазина не дохожу, мои друзья мне приносят лекарства и продукты. Спасибо им.
Можете ли Вы с разрешения своего руководства съездить в командировку в этот город, поклониться советским воинам, и в частности моему отцу, от старой больной дочери?
С поклоном. С надеждой. Валентина Ивановна Соловьева (Гаврина в девичестве)