Поделиться
- К вечеру этот пожар мы рассчитываем локализовать. Это означает, что мы полностью опашем его по периметру, пустим встречный отжиг, и через эту границу огонь уже не перейдет. Спустя какое-то время он погаснет, - пояснил министр лесного комплекса Иркутской области Сергей Шеверда.
Накануне министр провел пресс-конференцию, на которой ответил на самые здободневные вопросы к своему ведомству.
Почему мы горим?
К сожалению, весенние пожары в промежутке от того, как растаял снег и до того, как появилась зелень, повторяются ежегодно. Лесники постоянно твердят об опасности сельхозпалов, костров и даже окурков, выброшенных из окна автомобиля, в то время когда лес еще полон сухой травы. Но люди продолжают пренебрегать правилами.
- Минувшей зимой снега было мало, растаял он быстро, и мы предполагали, что пожароопасный сезон начнется раньше. Но чего мы предвидеть не могли - это сильных ветров, которые дуют уже неделю. 7 и 8 мая из-за ветра огонь распространялся очень быстро - скорость пожара была 3-4 километра в час. Пламя легко переходило минерализованные полосы, которые мы едва успевали делать на его пути. Например, перед тем пожаром, который шел вдоль федеральной трассы, мы сделали 7 распашек. Огонь преодолел пять из них, - рассказал министр.
Все возгорания в эти дни возникли по вине человека. Пожар, охвативший федеральную трассу, начался в городских лесах Ангарска еще 30 апреля, однако муниципальные власти не смогли или не захотели справиться с ним на ранней стадии. Пожар, угрожавший Большому Голоустному, как уже установлено, начался возле юрточного лагеря - возможно, кто-то бросил окурок.
Кроме того, сотрудники лесхозов находили признаки целенаправленных поджогов - сложенный вокруг деревьев хворост, следы горючих веществ. Это подтвердил министр лесного комплекса. Кроме того, лесников настораживают факты, когда пожар начинался сразу в трех местах, и возобновлялся уже после того, как был потушен. Все материалы будут переданы в правоохранительные органы, в правительстве региона рассчитывают на тщательное расследование и поимку злоумышленников.
Почему лесхозы проявили себя только тогда, когда огонь стал угрожать населенным пунктам?
- Мы тушим пожары в лесах. Поэтому наших сотрудников и нашу работу не замечают в населенных пунктах. Если силы лесоохраны появились в поселке, значит, дело плохо - мы не можем остановить пожар и будет бороться за спасение домов. Если лесников не видно - значит, ситуация под контролем. 7 и 8 мая мы опахали 21 населенный пункт, чтобы предотвратить переход огня на жилье. Это были сложные дни, люди не спали по трое суток, однако ни один дом от лесных пожаров не пострадал. Те возгорания, которые возникали в поселках в эти дни, были бытовыми. 9 мая угроза населенным пунктам миновала, и сотрудники лесхозов ушли снова в лес, - напомнил Сергей Шеверда.
При этом штаб ЧС работал круглосуточно.
Почему не подняли в воздух самолет-амфибию Бе-200?
- Потому что Бе-200 эффективен лишь при условии, что за одну заправку (топливом - Ред.), он сделает 5-6 сбросов воды. Это значит, что водоем, откуда самолет может набирать воду, должен быть рядом с пожаром. У нас был только один очаг в такой близости к воде - на территории Прибайкальского нацпарка в районе Большого Голоустного. Однако на Байкале в том районе еще остаются крупные льдины, которые мешали бы нормальному забору воды, - пояснил министр.
Гонять самолет на Иркутское водохранилище означало бы, что вместо 5 сбросов, он успел бы сделать 1-2. А это дало бы обратный эффект, так как падение нескольких тонн воды на очаг, по округе разлетаются горящие угли, которые поджигают новые участки леса.
Поэтому пожар останавливали наземным способом - опахивали и пускали встречный отжиг.
Почему не ввели режим ЧС в Иркутской области?
Лес горел только на юге области. На севере в тайге еще лежит снег. Режим ЧС был введен на уровне муниципалитетов - в нескольких районах. Такой режим имеет те же ограничения и дает те же возможности, что и регионального уровня - к тушению привлекали силы лесхозов из других районов, технику дорожной службы Иркутской области, также действовал запрет на посещение лесов и т.п.
Сейчас режим действует только в Иркутском районе.
Готова ли область к лесным пожарам?
Иркутская область готова к пожароопасному периоду. Чтобы успеть вовремя приобрести ГСМ, продукты, обмундирование, оплатить связь в областной бюджет специально внесли изменения и 90 миллионов рублей, запланированные на третий и четвертый квартал, перенесли на второй.
О готовности говорит и то, с какой оперативностью регион сконцентрировал силы и технику на самых сложных участках. Если 5 мая на юге области работало 93 единицы техники и около 300 человек, то утром 8 мая уже 313 единиц и около тысячи человек, в том числе пожарные-десантники. Дополнительные силы были переброшены из Казачинско-Ленского, Братского, Усть-Илимского, Нижнеилимского районов. Там в лесах еще не сошел снег и пока нет пожаров.
- Но к сожалению, средств нам хватит только до 1 июля. Дело в том, что почти все полномочия в лесах регионам переданы с федерального уровня - лес ведь федеральная собственность. По закону средства на их исполнение также должны поступать из федерального бюджета. Однако из года в год финансируется не более 15 процентов. Примерно 1,3 миллиарда в год, при необходимости в 5 миллиардов. Область планирует расходы в рамках своих полномочий. Раньше лесхозы получали дополнительные средства на охрану лесов за счет продажи древесины от санитарных рубок. Однако в этом году такие рубки запрещены. И лесная охрана действует в условиях жесткого бюджетного дефицита, - сообщил Сергей Шеверда.