Завершившаяся 23 августа 1943 года Курская битва переросла - как и планировали в Москве - в общее наступление Красной армии на юге: на Левобережной Украине, в Донбассе, в Северной Таврии.<...>
Сталин двинул Красную армию по кратчайшему пути к Днепру, оттесняя врага фронтальными ударами.
Началась битва за Днепр. <...>Мосты через Днепр враг взорвал, и последние "гансы" переправлялись на правый берег на подручных средствах. Такие же средства - рыбачьи лодки, плоты из бревен, бочек, створок ворот, дверей - пришлось использовать и тем советским частям, что 21-25 сентября первыми вышли к Днепру. Понтонные парки отстали...
Это потом уже соорудили мосты и паромные переправы... "Скорость, с которой русские переправляли через Днепр свои собственные силы, удивила нас" (бывший командир корпуса Эрхард Раус). <...>
Так появились советские плацдармы на правом берегу Днепра - у Лютежа, у Великого Букрина и другие. Главные усилия сосредоточивали на киевском направлении, а брать Киев намечали ударом с Букринского плацдарма (примерно 75 километров юго-восточнее "матери городов русских").
"Я не знаю, как передать чувство возбуждения, почти восторг, когда скачешь галопом, догоняя полк или эскадрон, по только что освобожденной территории. [...] Через поле, по дорогам и без дорог, несутся всадники, брички, артиллерийские упряжки, взревывают на подъемах груженые студебеккеры. И движение это - не какое-нибудь беспорядочное, вкривь и вкось, а целеустремленное: вперед, вперед на запад! [...]
Население радостно встречает нас. В батарее много украинцев, и украинские слова можно слышать нередко. Но во время этого победного марша чуть не весь личный состав батареи переходит на украинскую "мову", безжалостно коверкая при этом русские слова (почти как в пьесе Булгакова: "Я думоваю")" (бывший радист Алексей Родин).
"Ночь освещалась пожарами, и чем дальше уходили мы от западной окраины Киева, тем выше поднималось над ним почти неподвижное зарево. Гитлеровские факельщики спешили сжечь город" (бывший командир танковой бригады Василий Архипов).
Еще в конце октября киевлянам "было объявлено: город Киев эвакуируется в Германию, города больше не будет. Это было до ужаса похоже на шествие евреев в 1941 году. Шли массы людей - с ревущими детьми, со стариками и больными, перехваченные веревкой узлы, обшарпанные фанерные чемоданы, кошелки, ящики с инструментами... Грудных детей везли по нескольку в коляске, больных несли на закорках" (киевский подросток Анатолий Кузнецов)...
6 ноября 1943 года, чтобы не угодить в "котел", немцы оставили Киев.
P.S. "Через Куреневку в город входили главные части наступавшей армии. [...] Были они запачканные, закопченные, уставшие, потрясающе родные... Шли они не в ногу, мешковатые, со звякающими котелками". (Анатолий Кузнецов).