Годзилла, Годзилла - да не выгодзилла

Первым делом где-то под землей вылупляется личинка бабочки Мотры. За процессом внимательно наблюдает ученая тетенька и ее дочь-подросток. Тетенька эта разработала специальное устройство для общения с титанами - именно так здесь называют всех дайкайдзю - и успешно пускает его в ход, утихомиривая новорожденную крупнокалиберную гусеницу. Как вдруг является банда матерых экотеррористов и забирает с собой и тетеньку, и дочку ее, и устройство.

Дальше из глубин восстают остальные чудища, включая самого главного - трехголового крылатого змея Гидору ("Ни в одной легенде народов мира не упоминается подобное создание", - компетентно утверждает с экрана азиатская специалистка по легендам и мифам). Что сильно не нравится Годзилле, поскольку это Годзилла здесь вообще-то самый главный, король. А людишки, разбитые на две группы, тем временем летают туда-сюда по земному шару, суетятся и мешаются.

Во всем, что не касается разборок титанов, фильм - беспомощное недоразумение, состоящее из окаменелых штампов тех далеких веков, когда гигантоманские опусы Роланда Эммериха были в цене. Главный герой - конечно же, ученый, и ему нужно, конечно же, в стремительно разрушающемся мире найти и спасти своего ребенка. А ведь он предупреждал!

То есть в плане жанра это потомок некогда популярных фильмов-катастроф, с очевидными признаками вырождения. В частности - умственного. "Смотрите, гигантская личинка только что вылупилась, давайте подойдем поближе, ведь ничего плохого не может случиться!" - и все в таком духе. Особенно симптоматичен ход мыслей одного ключевого персонажа: из-за первого пришествия Годзиллы он потерял сына, и вследствие этого пришел к заключению, что необходимо пробудить как можно больше тварей ради спасения человечества.

Естественно, помимо всего прочего фильм заряжен экологическим посылом. Традиционно, в принципе, для "Годзиллы". Дескать, будете вот так дальше гадить и безответственно к планете относиться - вылезут мегагады и всех затопчут. И тут сразу подмывает спросить: сколько требуется выбросить пластиковых пакетов, чтобы Годзилла попрыгала по Нью-Йорку? Назовите, пожалуйста, точное количество.

Предыдущая часть этой киновселенной, "Конг: Остров черепа" вселяла оптимизм. У нее был стиль, Том Хиддлстон, рубивший катаной каких-то уродцев в зеленом дыму, ударные, запоминающиеся сцены (в том числе вышеозначенная), вечнокрутой Сэмюэл Л. Джексон. У второй "Годзиллы" есть куча одинаковых (но разнообразных в расово-гендерном смысле, это важно!) болванчиков, которые ведут бесконечные разговоры ни о чем, неумело шутят и в определенные моменты округляют глаза. И ровно один жирный козырь - схватки громадных монстров. Которые воистину эпичны. Цветными огоньками зверюги плюются, молниями дышат, взмахом могучих крыльев вызывают ураганы.

Фильмы про схватки громадных монстров всегда тупые, и это нормально. Плохо, когда они тупые и при этом серьезные. Всем же давно известно: самые большие глупости совершаются именно с серьезной физиономией. "Мюнхгаузена" что ли не видели Захарова? И вот когда взрослые дяди и тети, нахмурившись, рассуждают, мол, нельзя громадных монстров убивать, они, мол, добрые бывают, то как-то становится неловко за них. Мы тут, в конце-то концов, пришли посмотреть, как Годзилла откусывает башку Гидоре, а не над высосанными из пальца моральными дилеммами размышлять. Помолчите, отойдите, не заслоняйте собой экран.