Поделиться
Что же касается передачи электроэнергии, то жизнеспособность этой части энергосистемы полностью контролирует и финансирует государство. Попытки электросетевых компаний заработать сначала приводят к непомерной цене технологического присоединения, а потом - к попыткам все того же государства компенсировать убытки от простаивающих мощностей.
Введение платы за электросетевой резерв обсуждается сейчас на федеральном уровне. Между тем есть возможность в первую очередь сократить объемы тех самых неиспользуемых мощностей. Об этом рассказал президент "Объединенной энергетической компании" Владислав Антуфьев на площадке "Российской газеты" во время Петербургского международного экономического форума.
Владислав Сергеевич, после реформы российской электроэнергетики электросетевые компании оказались фактически вне рыночных механизмов. Как это получилось?
Владислав Антуфьев: Отчасти это правильно, потому что электрические сети представляют собой естественную монополию. Как любая монополия, они несколько выпадают из рыночных механизмов. Тепловые и гидроэлектростанции вырабатывают энергию и получают прибыль за счет ее продажи. А электросетевые компании получают деньги только за транспортировку, и размер этой платы регулируется отдельно на уровне каждого субъекта РФ.
Суть государственного регулирования - установление той суммы, которой хватит на поддержание электросетей в рабочем состоянии, чтобы обеспечить передачу электроэнергии и ее развитие. Прибыль, которая закладывается в тариф на транспортировку электроэнергии минимальна, более того, у нее есть целевая задача - она должна пойти на развитие тех же сетей. Поэтому продавать электросетевым компаниям нечего, и в этой части рыночных механизмов реформа не дала.
Что касается технологического присоединения, то здесь есть попытка найти тот товар, продукт, который можно продать. Например, строится новый завод, и для него за отдельную плату электросетевая компания обеспечивает подведение определенной мощности. Такое присоединение стало единственным псевдо рыночным товаром сетевых компаний, хотя здесь цены тоже нельзя установить самостоятельно, потому что стоимость ТП также регулируется. Однако активное использование такой модели приводит к дисбалансу в системе. Потому что получается как по Райкину: "К пуговицам претензий нет", но в целом все не так, как надо.
В чем вы видите дисбаланс?
Владислав Антуфьев: Задача сетевой компании - разово продать мощность. Поэтому когда к ней обращается потребитель, она выполняет заказ, но дальше не мониторит, сколько этот потребитель реально использует. Заявка принимается по запросу. А ведь любой завод строится в несколько очередей, закладываются возможность развития. Поэтому подавая заявку на 10 мегаватт, в реальности он потребляет один МВт. Но мощности построены, их надо обслуживать - при этом они простаивают. Отсюда, кстати, возникла инициатива - платить за неиспользованные мощности. Потребители, разумеется, этого не хотят - они уже один раз заплатили.
Ели бы сетевая компания была заинтересована непосредственно в продаже киловатт-часов, этот дисбаланс можно было бы убрать. Однако в соответствии с федеральным законодательством покупать и продавать электроэнергию могут только сбытовые компании. Получается, что рычага, ресурса развития у сетевых компаний нет.
Что нужно сделать, чтобы заинтересовать электросетевые компании в собственном развитии?
Владислав Антуфьев: Прежде всего надо дать им такую возможность законодательно. Западные модели, к примеру, выстроены на том, что потребитель приходит в электросетевую компанию с запросом, и она строит для него электрические сети за свой счет. Но одновременно потребитель подписывает контракт, в котором четко обозначен объемы потребления. И этот объем бизнес обязан оплатить, а сетевая компания в этом случае получает и ресурс на содержание своих сетей, и прибыль, которая изначально заложена в контракте.
Но это же та же плата за неиспользованную мощность?
Владислав Антуфьев: Теоретически да. Но здесь включается другой механизм. Потребитель четко рассчитывает, сколько мощности ему надо и не будет заключать избыточный договор. А сетевая компания не будет строить ему большую подстанцию и потратит на это меньше средств. В таком механизме заинтересована и компания, и потребитель. В этой конструкции мы снимаем напряжение, и система начинает развиваться гармонично.