"Охотника на оленей" Майкла Чимино впервые покажут в России
Великий фильм, фактически запрещенный в СССР и только теперь добравшийся до официальных экранов в России. Его премьера в 1978 году на Берлинском международном кинофестивале вызвала международный скандал: заслышав с экрана русскую речь и заподозрив назревающую провокацию, советская делегация демонстративно покинула зал, вместе с ней ушли делегации стран "социалистического лагеря" и Кубы. Добрые отношения с СССР были тогда важны для Берлинале, и решения жюри оказались абсолютно политическими: один из лучших фильмов киноистории не получил ничего, все призы ушли ныне давно забытым картинам из Алжира, Дании и ФРГ.
Были противники фильма и у него на родине. Его клеймили за преувеличение жестокости вьетнамцев, писали, что центральная метафора картины - "русская рулетка" - не имеет документального подтверждения, даже называли "расистским". Но он заслуженно получил пять "Оскаров", включая номинацию "Лучший фильм", и прочно занял свое место в ряду шедевров американского и мирового кино.
Действие картины происходит в годы вьетнамской войны в промышленном городке Пенсильвании. В центре сюжета молодые рабочие русского происхождения, которым наутро после свадьбы товарища предстоит отправиться на фронт, где они немедленно попадают в плен к вьетконговцам. Одна из сильнейших сцен - эпизод "русской рулетки", игра с жизнью и смертью, метафора всей этой войны, как и любой человеческой бойни: в барабан револьвера заряжается только одна пуля, и, приставив дуло к виску, игроку остается полагаться на счастливый случай.
В фильме три "акта" и три главных героя. Первый "акт" - экспозиция до отправки героев на войну: русская свадьба и охота на оленя как ритуал посвящения в настоящее мужество. Второй - кошмар огненных джунглей Вьетконга. Третий - возвращение героев, безумие, смерть, похороны под пение America The Beautiful. Трех товарищей играют Роберт Де Ниро, Джон Сэвэдж и Кристофер Уокен, невесту - совсем юная Мерил Стрип. Визуальная магия венгерского оператора Вилмоша Жигмонда и врезающаяся в память музыка Стенли Майерса берут зрителя в плен однажды и навсегда. Это тот редкий случай в кино, когда картина столь властно вовлекает тебя в мир своих героев. И возвращаясь к ней спустя годы, словно возвращаешься в пережитое лично тобой.
Как ни удивительно, фильм силен не политическим месседжем, которого там нет. Он не милитаристский и не пацифистский, хотя мало где с такой силой и очевидностью показано безумие войны. Он - об играющей человеком судьбе-рулетке. Он фиксирует состояние растерянного общества на чисто эмоциональном уровне и потому обладает редкостной для кинематографа поэтической мощью, захватывая зрителя с самого начала и не отпуская в течение трех часов вплоть до патриотического, вопреки всему увиденному, финала. В картине чувствуется дыхание военных саг Ремарка и Хемингуэя, и она стала одной из вех грандиозного взлета американской кинорежиссуры 70-х.