Алекс Уэбб: Для меня фотокамера как продолжение глаза
Всех троих можно не представлять любителям и историкам фотографии. Американец Алекс Уэбб, англичанин Марк Пауэр и Георгий Пинхасов - "наш человек в Париже", единственный российский участник агентства "Магнум" - люди в фотографическом мире весьма заметные. Для Георгия Пинхасова - Москва любимый родной город, что он не забывает подчеркнуть. В Москве прежде бывал и Алекс Уэбб, обладатель множества фотографических наград: от журналистской премии The Overseas Press Club Award (1980) до медали Дэвида Октавиуса Хилла (2002), носящей имя одного из "первопроходцев" фотографии XIX века. Уэбб известен не только съемками Амазонки, но и как великолепный мастер стрит-фотографии. А вот Марк Пауэр, почетный член Королевского фотографического общества Британии и лауреат премии Теренса Донована, профессор фотографии в университете Брайтона, в Москве впервые.
У каждого из них свой способ "встречи с городом". Марк Пауэр, например, предпочитает работать "от заката до рассвета", как от написал в своем твиттере, "борясь с усталостью и наслаждаясь работой". Он снимает на широкоформатную камеру, устанавливая ее на трипод. Алекс Уэбб - верный поклонник репортерской "Лейки". А для Георгия Пинхасова, снимавшего по приглашению Тарковского работу над фильмом "Сталкер" (1979), лауреата World Press Photo (1993), важен не только тот самый "решающий момент" (Анри Картье-Брессон, к слову, один из любимых его мастеров), свобода выбора кадра, но и живописные эффекты.
Вообще-то лаборатория Magnum Live Lab - международный проект, который уже опробован в Париже, Лондоне, Шэньчжене, Киото. В Москве - сейчас уже второй этап работы лаборатории. Первый был зимой, когда Москву снимали Томас Дворжак (Германия), Алекс Майоли (США), Нюша Таваколян (Иран). Идея проекта в том, чтобы совместить съемки мастеров и формат "открытой мастерской". Подразумевается, что все желающие могли посмотреть работу фотографов после съемок: печать, отбор фотографий…
В интервью "РГ" Алекс Уэбб рассказал о своем способе "узнать" город.
Есть ли у вас набор приемов, чтобы узнать, почувствовать незнакомое место, где вы собираетесь снимать?
Алекс Уэбб: Многое зависит от того, снимаю ли я на заказ или для себя. Но в Москве я снимаю для себя. Разумеется, перед приездом в город я читаю путеводители и художественные произведения, в которых события происходят там, где я снимаю. Это приоткрывает "вход" в город. Поскольку я с русской литературой неплохо знаком, то, собираясь в Москву, вспомнил о романах Толстого, Булгакова. Но я стараюсь не перечитывать слишком многое до начала съемок. Мне важно, чтобы обогащение моего визуального опыта и интеллектуального знания шли примерно на одной скорости. Ситуации, когда, разглядывая здания, думаешь: а сниму-ка я его, здесь события "Войны и мира" происходили, очень символичный снимок получится, - точно не мои. Я хочу, чтобы этот процесс съемок был естественным. Поэтому я начинаю читать больше параллельно с процессом съемок.
Томас Дворжак, снимая Москву зимой, взял за точку отсчета фильм Георгия Данелии "Я шагаю по Москве". Получился диалог с Москвой времен "оттепели". А для вас важно ли найти свою сюжет или концепцию съемок?
Алекс Уэбб: Нет, я совсем не концептуальный фотограф. Какие бы идеи ни появлялись у меня во время работы, вначале всегда - исследование и открытие. Когда я выхожу снимать, я понятия не имею, что увижу. Я просто "визуально" откликаюсь на город. По мере того, как у меня накапливаются фотоснимки, что-то начинает медленно проясняться. Но я не концептуалист.
Вы полагаетесь на случай?
Алекс Уэбб: Назовите это так. Может быть, на интуицию, на предчувствие снимка….
Какой камерой вы снимаете?
Алекс Уэбб: У меня цифровая "Лейка". Она практически такая же, как пленочная. Я начал работать с "Лейкой" с конца 1960-х. Для меня она оптимальна. Но естественно, хорошие фотографии можно снять любой камерой.
Переход на цифру был сложным для вас?
Алекс Уэбб: Это была …борьба. Я вынужден был перейти на цифровой формат, потому что прекратился выпуск пленки, на которую я снимал 35 лет. Делать было нечего. Я решил, что это знак… Впрочем, я стараюсь делать процесс работы с цифровой камерой максимально похожим на работу с пленкой. Пытаюсь работать просто, прямо, с удовольствием.
Что значит - просто?
Алекс Уэбб: Многие цифровые камеры имеют "навороты". Но для меня фотокамера как продолжение глаза.
Кто был для вас идеалом фотографа?
Алекс Уэбб: Когда я начинал в конце 1960-х, две фотографические книги произвели на меня особое впечатление. "Решающий момент" Анри Картье-Брессона и "Американцы" Роберта Франка. У Брессона - невероятное ощущение тайминга: момент и кадр сходятся в единственно нужный момент. Франк - гений спонтанности. В стрит фотографии была плеяда блистательных, очень важных для меня фотографов, начиная с Андре Кертеша, Картье-Брессона, Кляйна, Ли Фридлендер… Они меня очень вдохновляли. Но они работали в черно-белой фотографии, я - в цвете. Это большая разница.
Каких русских фотографов Вы знаете?
Алекс Уэбб: Александра Родченко, Дмитрия Бальтерманца, Бориса Михайлова.
Марк Пауэр, фотограф "Магнум":
Нет, меня не смущает, что сейчас все снимают всем, что вмещается в руку: от мобильника до айпада. По-моему, это здорово, что люди начинают интересоваться фотографией больше, чем когда-либо раньше. Это значит фотографическое образование востребовано. И это означает, что фотография стала таким же языком, как английский, скажем. Это язык общения.
С другой стороны, на английском или русском многие говорят. Но многие ли пишут романы, как Диккенс, Джойс или Толстой? Так же и с фотографией. Люди болтают в чатах, постят снимки - селфи, праздников, путешествий. Это общение в соцсетях. Я тоже могу так общаться. Но если ты работаешь, это совсем другое дело. Продолжая сравнение, можно сказать, что я пытаюсь "писать роман": выразить идеи, рассказать историю… В этом смысле, с точки зрения восприятия и целей, ничего не изменилось с тех пор, как я начал работать.
Мне очень интересно, как историки будущего будут смотреть на наше время. Огромное количество документального материала. Сколько у вас фотографий вашей бабушки? Две-три, не больше десятка. Прабабушки? Может, единственная и есть. А сколько фотографий будет у внуков тех, кто постит снимки сегодня в сети? Тысячи? Да, конечно. При условии, что эти снимки сохранятся. Что они будут открываться в новых программах и на новых устройствах. Поэтому мне очень жаль, что обычные семейные альбомы с вложенными снимками исчезли. Я всегда советую: обязательно печатайте фотографии. Пригодятся.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"