Владимир Бугров: Никакой лунной гонки не было, это миф
Владимир Евграфович, вы тогда работали в королевском ОКБ-1. Переживали, что американцы первыми высадились на Луну? Что мы проиграли лунную гонку?
Владимир Бугров: Никакой лунной гонки не было. Это миф. Давайте заглянем в историю. В декабре 1959 года Совмин принял архиважный документ - постановление "О развитии исследований по космическому пространству". Это первая наша космическая программа, которая чуть позже конкретизировалась еще одним постановлением. Приоритетной была определена межпланетная пилотируемая программа. Кроме первых полетов человека в космос предписывалось "создание ракетной системы со стартовым весом ракеты-носителя порядка 1000-2000 тонн, обеспечивающей вывод на орбиту вокруг Земли тяжелого межпланетного корабля (ТМК) весом до 60-80 тонн". И никаких упоминаний об экспедиции на Луну. Никакой "лунной гонки" с американцами.
Ведь президент Кеннеди после полета Юрия Гагарина объявил высадку американских астронавтов на Луну национальной задачей?
Владимир Бугров: Да. Это был их реванш: даже не столько технический, сколько политический реванш. Кстати, Вернер фон Браун, которому была поручена эта задача, тоже мечтал о Марсе, а не о Луне. Но его проект с экипажем 70 человек и стартовой массой на орбите 38 000 т не вдохновил президента США. И тот поручил немецкому ракетчику выиграть хотя бы промежуточный финиш на Луне.
А мы продолжали заниматься своим делом, по своим планам. Так, уже летом 1962 года были разработаны проектные материалы по ракете Н1, тяжелому межпланетному кораблю и экспедиции на Марс. Королев представил их экспертной комиссии под председательством президента АН СССР Мстислава Келдыша. И они были одобрены. Я непосредственно разрабатывал эти проектные материалы и готовил их для доклада Сергея Павловича на комиссии.
Так куда мы хотели лететь?
Владимир Бугров: Выбранный из многих вариант экспедиции предполагал: старт с орбиты искусственного спутника Земли к Марсу на жидкостных ракетных двигателях, переход на орбиту спутника Марса торможением в его атмосфере, обеспечение жизнедеятельности в полете замкнутым биолого-техническим комплексом. Главный вывод - первоочередная разработка тяжелого межпланетного корабля. Плакаты с вариантами экспедиции на Луну были сделаны по указанию Королева за три дня до комиссии: для демонстрации дополнительных возможностей ракеты Н1.
То есть ни Хрущев, ни Келдыш, ни Королев после решения Кеннеди не собирались догонять и обгонять американцев?
Владимир Бугров: Заявляю совершенно ответственно: никаких проектов экспедиции на Луну до 1964 года не существовало. Как и соответствующих подразделений в ОКБ-1. Но, безусловно, реакция на американские замыслы была. Скажем, когда начались работы по ракете Н1, Валентин Глушко отказался разрабатывать для нее кислородно-керосиновые двигатели и навсегда рассорился с Королевым. Разработку поручили Николаю Кузнецову, конструктору авиационных двигателей. А Глушко разрабатывал двигатели на азотной кислоте для ракет Янгеля и Челомея. В апреле 1962 года Хрущев подписал постановления, поручившие им разработку тяжелых ракет. И тем самым спровоцировал непримиримую конкуренцию между талантливыми конструкторами. Они начали соревноваться, чьи бумажные проекты произведут на Хрущева большее впечатление. Все это привело к самым негативным последствиям.
Каким?
Владимир Бугров: Мы лишились экологически чистых носителей среднего класса. А главное, Королеву перечеркнули возможность опережающих летных испытаний верхних ступеней ракеты Н1. После одобрения работ по ракете "Протон" у Челомея при поддержке Глушко появляются творческие замыслы использовать ее и в пилотируемой программе - осуществить облет Луны на собственной ракете и корабле раньше американцев. Эта "завлекалочка" для главы государства была утверждена постановлением от 3 августа 1964 года, впервые определившим приоритетной лунную программу. Владимиру Челомею поручалось осуществить облет Луны в 1967 году. В случае успеха можно было объявить о нашем превосходстве и в лунной программе. Вторым пунктом Королеву поручалась высадка на Луну.
Но постановление по лунной программе не отменяло марсианской?
Владимир Бугров: Нет. Королев объединил их. И это давало возможность приступить к разработке второго важного элемента экспедиции на Марс - посадочного корабля с отработкой его прототипа на Луне. Однако возникли проблемы с грузоподъемностью ракеты Н1. То, чего хватало для выведения на орбиту высотой 300 км фрагментов марсианского комплекса с последующей их сборкой на орбите, оказалась недостаточно для экспедиции на Луну по однопусковой схеме. А сборка на орбите усложняла проект. Начались мучительные доработки ракеты.
Утверждаю: Луна, как важный этап освоения космоса человеком, Сергея Павловича, независимо от того, что он писал о ней в статьях, письмах и справках, не интересовала. Нелепо предполагать, что Королев в 1960 году задумал ракету Н1 для экспедиции на Луну, чтобы обогнать американцев, но, как плохой студент, не сумел правильно рассчитать ее стартовую массу.
Часто приходя смотреть, как продвигается работа, он заботился о том, чтобы элементы лунного комплекса можно было применить в марсианской программе: лунный посадочный корабль должен был стать марсианским посадочным, а лунный орбитальный корабль должен был заменить корабль "Союз", который главному конструктору не очень нравился. С весами было плохо, иногда сидя за кульманом, Королев наступал мне на ногу и говорил: "Я из тебя выжму нужный вес"…
После неожиданной смерти Королева его преемником стал Василий Мишин?
Владимир Бугров: Да, Василий Павлович. Я шесть лет работал под его руководством как ведущий конструктор по Л3. Убежден, что вряд ли кто-либо из известных руководителей смог бы справиться с огромным объемом работ лучше, чем он. У Мишина было особое преимущество: он двадцать лет подставлял свое плечо Королеву. Таким опытом не обладал никто.
Летом 1974 года на космодроме Байконур полным ходом шла подготовка к запуску на Луну советского лунного комплекса Л3 на ракете Н1. На осень планировалась экспедиция на Луну в беспилотном варианте. Лунный орбитальный корабль прошел полный цикл наземной экспериментальной отработки, лунный посадочный корабль прошел летные испытания на орбите. Но осуществить намеченную экспедицию помешали исключительно межличностные отношения лидеров ракетно-космической техники. В результате подковерных интриг Мишина отстранили от должности. Глушко занял его место. Мы на Байконуре не поверили, когда до нас дошло, что решено прекратить все дальнейшие работы.
Реально были уничтожены две ракеты Н1, доработанные по результатам летных испытаний с новыми двигателями. На металл пошел производственный задел еще для пяти ракет и нескольких комплектов лунных кораблей, сложнейшее технологическое сборочное оборудование на заводах, сооружения на космодроме Байконур… Вся техническая документация по марсианскому и лунному проектам также была уничтожена.
Зато появилась пресловутая "лунная гонка". Ее авторов даже не смутила такая нелепость: по этой версии получается, что Королев, мечтавший о межпланетных полетах, добившись двух постановлений правительства с поручением разработки суперракеты и межпланетного корабля, забросил все и погнался за американцами на Луну. Но факт остается фактом: миф утвердился и фактически подменил истинную историю советской космонавтики. Вот так и появилась "лунная гонка", которой не было.