"Транснефть": Претензии должны быть подтверждены документально

Какие договоренности с получателями некондиционного сырья уже достигнуты? Каким будет механизм расчетов компенсаций? Определен ли ущерб "Транснефти"? Вырастут ли в связи с этим тарифы на транспортировку? На эти и другие вопросы "РГ" ответил первый вице-президент "Транснефти" Максим Гришанин.

Максим Сергеевич, какие компании пострадали от инцидента с повышенным содержанием хлор­органических соединений в нефтепроводе "Дружба"?

Максим Гришанин: В первую очередь от инцидента пострадали сама "Транснефть" и организации системы "Транснефть", технологическая нефть которых была загрязнена хлорорганическими соединениями, и которые приняли на себя расходы по очистке системы магистральных нефтепроводов от некондиционной нефти.

Кроме того, о наличии негативных последствий от инцидента заявляют компании-грузоотправители, в том числе "Роснефть", "КазТрансОйл", "ЛУКОЙЛ", "Сургутнефтегаз", "Татнефть", "Газпром нефть", "Башнефть" и некоторые другие компании. А также ряд европейских потребителей нефти. Насколько нам известно, сейчас ведется работа по оценке денежного размера таких последствий.

Какой общий механизм компенсаций предложен Минэнерго России и "Транснефтью"? Чем он отличается от того, что предлагают другие участники переговоров?

Максим Гришанин: С белорусскими коллегами подписана "дорожная карта", по которой успешно реализуются технические мероприятия. С европейскими операторами магистрального нефтепровода "Дружба" (это транспортные компании Украины, Венгрии, Словакии) также существуют аналогичные протокольно оформленные перечни мероприятий. Основная цель этих документов - закрепление договоренностей по расчистке системы.

В связи с сообщениями о возникновении у нефтяных компаний, трейдеров издержек в результате инцидента, с учетом требований и ожиданий рынка на правительственной площадке 27 мая 2019 года под руководством зампредседателя Правительства РФ Дмитрия Козака "Транснефть" огласила нефтяным компаниям свое видение возможного механизма урегулирования имущественных последствий.

Сам механизм компенсаций еще не сформирован. Это непростая задача, которая должна пройти соответствующие процедуры согласования как внутри компании, так и с профильными ведомствами. Нефтяным компаниям и партнерам раскрыли только общие подходы. Единственное отличие в подходах к механизму компенсации - "Транснефть" предлагает согласовать предельный размер возможных выплат грузоотправителям в рамках заключенных договоров, а ряд других участников процесса просят подтвердить компенсацию текущего ущерба и покрытие иного ущерба, который может возникнуть в будущем.

Ввиду отсутствия у компании договорных отношений с европейскими потребителями, а соответственно, и отсутствия оснований для прямого материального урегулирования последствий, с таким подходом компания не может согласиться и предлагает разумный, на наш взгляд, обоюдовыгодный вариант, который принят уже практически большинством грузоотправителей. Все переговоры грузополучатели должны вести с грузоотправителями в рамках заключенных между ними договоров поставки (купли-продажи) нефти.

Кто именно участвует в переговорах: нефтяные компании-грузоотправители или все пострадавшие от загрязнения?

Максим Гришанин: Если говорить о реализации технических мероприятий по расчистке системы, то в выработке и последующей их реализации в зависимости от направления транспортировки нефти ("Южная Дружба", "Северная Дружба") принимали участие операторы магистрального нефтепровода "Дружба" - транспортные компании Украины, Белоруссии, Венгрии, Словакии, Польши. Если мы говорим о подходах к возможным способам/механизмам урегулирования, в рабочих встречах также принимали участие и грузоотправители, и европейские потребители нефти. Все рабочие встречи проходили при поддержке Правительства РФ, Минэнерго России или профильных министерств.

"Транснефть" и "КазТрансОйл" договорились о компенсации. Какое количество казахстанской нефти оказалось загрязненным? О какой сумме идет речь, и когда будет выплачена компенсация?

Максим Гришанин: В апреле-мае текущего года в адрес "КазТрансОйл" через порт Усть-Луга танкерными позициями отгружено около 700 тысяч тонн с повышенным содержанием хлорорганических соединений. Сумма выплаты будет устанавливаться в рамках заключенного с "КазТрансОйл" договора и согласованного сторонами механизма урегулирования.

В конце мая концерн "Белнефтехим" направил в Мин­энерго России предварительную оценку потерь от поставки некондиционной нефти в Белоруссию. Получала ли "Транснефть" такой документ? Согласна ли компания с этими расчетами?

Максим Гришанин: Мы такого письма не получали. Как уже отмечалось, "Транснефть" плотно работает с Минэнерго России по вопросу о возможных механизмах урегулирования имущественных последствий инцидента. Мы также информируем ведомство об обращениях белорусских партнеров в адрес "Транснефти". На все запросы готовим свою аргументацию и подробно информируем белорусских коллег о своей позиции. Естественно, наши подходы в оценке последствий инцидента не всегда совпадают, но мы надеемся прийти к взаимоприемлемому компромиссу.

Получала ли "Транснефть" расчеты на компенсацию от других компаний? Каким образом планируется проверять достоверность расчетов?

Максим Гришанин: Расчетов размера потерь грузоотправителей пока не получали. Как отмечено ранее, грузоотправители в рамках договорно-правовых отношений должны документально подтвердить реальный ущерб. При поступлении надлежащим образом оформленных требований мы, естественно, будем их анализировать с точки зрения реальности, документального обоснования и связи с инцидентом.

Предъявляют ли финансовые претензии к "Транснефти" операторы зарубежной трубопроводной системы "Дружба", в том числе за расходы на очистку труб и резервуаров от хлорорганики?

Максим Гришанин: До сих пор мы не получали официальных претензий от зарубежных операторов нефтепроводов. Нам известно о заявлениях, в частности, белорусских коллег о наличии у них издержек в связи с инцидентом, однако такие заявления не подтверждены документально.

Сейчас "Транснефть" совместно с белорусской стороной продолжает реализацию мероприятий "дорожной карты", согласованной замредседателя Правительства РФ Дмитрием Козаком и вице-премьером Белоруссии Игорем Ляшенко. В рамках реализации мероприятий "дорожной карты" осуществляется замещение нефти с повышенным содержанием хлорорганики в системе магистральных трубопроводов белорусских операторов (согласованный срок завершения работ - 16 августа 2019 года).

Определена ли сумма ущерба для "Транснефти" на очистку трубопроводов, перекачку в реверсном режиме, увеличение затрат на дополнительные анализы и пр.?

Максим Гришанин: До момента реализации всех технических мероприятий, направленных на расчистку системы и нормализацию ее работы, говорить об окончательном определении точного размера ущерба как для компании, так и для организаций системы "Транснефть" преждевременно.

Насколько выросли затраты "Транснефти" в связи с переводом анализа на хлорорганику в разряд приемо-сдаточных испытаний и проведение его ежедневно? Будет ли компания в связи с этим подавать заявку на повышение тарифов в ФАС?

Максим Гришанин: Мы перевели испытания в режим ежесуточных по более чем 150 приемо-сдаточным пунктам. Соответственно, и затраты компании выросли пропорционально количеству проводимых испытаний. Что касается тарифов, сейчас главная цель - расчистка системы и стабилизация работы магистрального нефтепровода "Дружба". Вопрос об учете в тарифе расходов на устранение последствий инцидента не стоит. В дальнейшем при изменении порядка приемки нефти по качеству очевидно, что расходы компании на проведение ежесуточных испытаний нефти на содержание хлорорганических соединений должны учитываться в тарифе. Это входит в стоимость услуг по транспортировке.

Проблема в том, что сейчас в составе тарифа на транспортировку не учитываются в принципе никакие экономически обоснованные расходы "Транснефти" на оказание услуг по транспортировке нефти, поскольку с 2014 года тариф устанавливается ФАС России путем простой индексации по принципу "инфляция минус". Следствием такого подхода стал опережающий рост инфляции над ростом тарифов (с 2014 по 2018 год рост тарифов на услуги "Транснефти" по транспортировке сырья составил 21,5 процента при росте инфляции на 41,3 процента), невозможность полноценного финансирования за счет тарифа инвестиционных программ, программ капитального ремонта и технического перевооружения.

Одна из мер, предложенных руководством компании для предотвращения подобных ситуаций в будущем, - передача сторонних ПСП в операторство "Транснефти". Ведутся ли такие переговоры с их собственниками?

Максим Гришанин: Оптимальная форма установления операционного контроля "Транснефти" над приемо-сдаточными операциями, без ущерба для собственников ПСП, сейчас прорабатывается компанией совместно с Минэнерго России в рамках поручений президента и Правительства РФ. При этом "операторство" может быть связано не с переходом права собственности на ПСП к "Транснефти", а с использованием договорных моделей взаимодействия.

Отразится ли инцидент на нефтепроводе "Дружба" на кредитном рейтинге "Транснефти"? Вырастут ли затраты на заемные средства?

Максим Гришанин: Кредитное качество "Транснефти" фактически безупречное. Это подтверждается многолетней практикой присвоения нашей компании максимально возможных для российских компаний кредитных рейтингов от ведущих рейтинговых агентств, в том числе международных. Полагаю, что информация, которой мы регулярно обмениваемся с рейтинговыми агентствами в рамках мониторинга финансового состояния и в том числе кредитоспособности "Транснефти", дает понимание о достаточной финансовой устойчивости компании к рискам подобного рода. Роста затрат на заемные средства по обозначенной причине мы не ожидаем.