Кочевые общины северян не вписались в рыночные отношения

Коренным малочисленным народам Севера будут возмещать ущерб от деятельности предприятий, работающих на территориях традиционного природопользования. Порядок выплат разрабатывает правительство страны. Пока подобные компенсации предусмотрены законодательством только одного региона - Якутии.

Здесь уже несколько лет действует республиканский закон об этнологической экспертизе, согласно которому представителям КМНС компенсируется как материальный, так и нематериальный ущерб от соседства с промышленными компаниями. По словам заместителя министра по развитию Арктики и делам народов Севера Якутии Михаила Погодаева, с момента вступления закона в силу проведено 13 экспертиз проектов промышленного освоения. В общей сложности, согласно экспертным заключениям, ущерб общинам КМНС оценен более чем в 400 миллионов рублей. Уже выплачено 75,1 тысячи рублей компенсации.

На сегодняшний день в стадии экспертизы находятся еще восемь проектов. И это пока все. Но на территории республики недропользователям выдано около 600 лицензий. И десятки разработок ведутся на территориях традиционного природопользования.

Только вот сейчас никто толком не знает, где заканчивается традиционное природопользование и начинаются отрасли сельского хозяйства.

Быт оленевода насквозь пронизан вековыми традициями. Он вынужден кочевать со стадами, как деды и прадеды, также жить в чуме, нередко при таком же огарке свечи. Но, в отличие от прадеда, теперь ему надо еще и зарабатывать, потому что свечу эту требуется на что-то купить. Он должен сдавать на реализацию мясо, шкуры, рога и копыта. Традиционное природопользование, охраняемое законами, на какой-то неуловимой границе перетекает в производственную отрасль, которую регламентируют совсем другие законодательные акты.

Если разрешить представителям КМНС рыбачить и охотиться в коммерческих целях, через год в тайге и реках может ничего не остаться

- Закон об общих принципах организации общин предусматривает, что родовая община - это некоммерческая организация. То есть добывать рыбу или дикое животное, собирать дикоросы можно только для личного потребления без права реализации! А на что приобретать другую еду, одежду, орудия труда, на что учить детей? - недоумевает председатель Союза общин КМНС Якутии Джулустан Сидоров.

Если разрешить представителям КМНС рыбачить и охотиться в коммерческих целях, через год в тайге и реках может ничего не остаться. Чтобы хоть что-то зарабатывать, общинникам приходится создавать другие, соответствующие рыночным отношениям структуры, которые бывают очень своеобразными. К примеру, недавно шесть общин в Якутии объединились в общество с ограниченной ответственностью - в одиночку они просто не выжили бы в рынке со своими небольшими стадами. Географически эти общины расположены в шести разных районах! Зато все по закону.

Попытки отрегулировать отношения КМНС, государства и бизнеса на законодательном уровне пока не очень успешны.

- В законодательстве содержится много пробелов. Положение в значительной степени осложняется тем, что в отраслях природопользования широко внедряются элементы рыночных экономических отношений. Речь идет о платности использования природных ресурсов, аукционном или конкурсном распределении земельных, лесных, рыбопромысловых участков и охотничьих угодий, квот и разрешений на добычу или заготовку того, что необходимо для жизни, - отмечает председатель постоянного комитета по вопросам коренных малочисленных народов Севера Госсобрания Якутии Елена Голомарева.

Оленеводы без оленей

Наиболее гротескно рыночные преобразования прошлись по коренным северянам, проживающим в Аллаиховском районе Якутии. В советские времена там насчитывалось 29 тысяч оленей. К началу нынешнего года их не осталось ни одного. Оказавшись меж двух цивилизаций - новой рыночной и привычной традиционной - люди просто потерялись. И за несколько лет лишились основы своего существования.

Недавно в село со звучным названием Оленегорск привезли 48 закупленных в соседнем улусе оленей - на развод. По этому поводу был большой праздник. Вот как описывает его глава села Виктория Трофимова: "Жители воодушевленно, взволнованно встретили оленей, многие подходили, гладили, обнимали, фотографировались на их фоне".

Потомственные оленеводы радовались, впервые за многие годы увидев этих животных у своего села. Есть надежда, что маленькое стадо удастся сохранить и приумножить - молодой председатель кочевой родовой общины "Илкан" Антон Трофимов и его отец Валерий взялись за дело с энтузиазмом.

Грантовая болезнь

В Сахалинской области проблема вхождения аборигенов в рынок стоит не менее остро. Особенно сильное влияние на традиционный образ жизни коренного населения острова оказало освоение шельфовых месторождений. Реализацию нефтегазовых проектов надо было как-то совместить с интересами КМНС, и компании вложили в решение этих задач немалые средства. Именно на пересечении интересов аборигенов и нефтяного бизнеса был создан уникальный документ - план содействия развитию коренных малочисленных народов Севера Сахалина.

Все это дало определенный положительный эффект. Но проявилась и другая сторона - многие представители КМНС заразились "грантовой болезнью", стали более требовательны к бизнесу и государству. Сейчас действует уже третья версия плана содействия, однако представители коренных народов Сахалина все чаще говорят о системном кризисе в деле сохранения традиций и недостаточном участии государства в решении наиболее насущных проблем коренного сообщества.