Поделиться
Борисоглебский монастырь - архитектурная доминанта города, а абрис главного, заложенного Екатериной Великой собора в палладианском стиле вообще этакий Рим над Тверцой.
Но настоятель монастыря сетует: приехали в гости друзья, а торжокский таксист в ответ на просьбу "Нам в Борисоглебский монастырь" пожал плечами: не знаю, где он.
Я приехала в монастырь накануне дня святых Бориса и Глеба. В отреставрированном Введенском храме пел маленький, но слаженный хор, а на службе стояло... 40 человек. Для 45-тысячного города - маловато, даже несмотря на непраздничный понедельник. Городу еще предстоит открыть для себя место, которое отовсюду видно и куда спешат все его гости.
Пока служится молебен и еще не началась вечерня, нас со Светланой Кузнецовой, учительницей английского и "экскурсоводом, когда монастырь попросит", благословляют погулять по обители и средневековому крепостному валу. Светлана при мне замещает своего мужа Виктора, серьезного историка, кандидата наук, человека, который лучше всех знает исторические факты и преданья Верхней Волги, но его куда-то увезли друзья.
Под дождем на крепостном валу она рассказывает мне историю преподобного Ефрема, конюшего святых Бориса и Глеба. Убитого их гибелью и организовавшего в Торжке в середине XI века в память о них монастырь. И у нее такой дар рассказа, что в моем воображении сам собой начинает сниматься фильм "Андрей Рублев2".
"А какой храм здесь стоял в XII веке! В музее есть его макет", - она так привязана к тому, что случилось здесь 1000 лет назад, что даже аккуратно критикует заложенный на месте того древнего храма государыней Екатериной Великой и построенный "гением вкуса" XVIII века Николаем Львовым главный монастырский собор в палладианском стиле: "На мой вкус он тяжеловат и громоздок". Но я со Светой, конечно, не соглашаюсь.
Монахов в монастыре, как и прихожан, тоже немного - всего 6. Для места-то со столь глубокими историческими корнями и непочатым краем работ... Но при малом количестве виднее качество.
Наместник Арсений - молодой, красивый, похожий на персонажей картин художников Серебряного века, забыв ходовую на стройке лексику ("прикол", "терки"), за вечерней трапезой обсуждает с иеромонахом Гавриилом, что значат "Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова и "Письма Баламута" Льюиса для тех, кто ищет веры.
"Ой, они академии кончали, а я в этом ничего не понимаю", - отмахивается от разговора иеромонах Силуан. Но это лишь "фигура речи", знак смирения. Москвич, друг моих друзей, он из того поколения интеллектуалов, что в 70-е и 80-е шло в монастыри и священство по очень глубокому внутреннему зову и поиску.
На подворье монастыря в поселке Славном в низеньком, похожем на гараж доме причта - с трапезной и кинозалом, мы под кофе с печеньем станем обсуждать с ним, кто ближе к Богу - гуманитарий или технарь? А потом он расскажет мне о своих исследованиях вопроса о "ребре Адама" и скажет, что, по его мнению, Ева создана из души Адама, из его чувств. А я в ответ подумаю, что религиозная жизнь, наверное, единственная, что не утрируется и не маргинализируется по дороге из Москвы в провинцию. А кроме о. Силуана есть еще добрый и глубокий о. Корнилий.
Так что всякий попавший в беду или трудную ситуацию найдет среди борисоглебских монахов себе сильное утешение. Но как этим шести поднять полуразрушенный монастырь?
Где за главный Борисоглебский собор реставраторы даже не брались, и он стоит как символ кажущейся непосильности восстановления монастыря. Свечная башня, в которой, по местному преданию, Карамзин писал "Историю государства Российского", тоже не отреставрирована, хотя запущенной не выглядит.
Про Карамзина, конечно, легенда, которые сегодня везде безбожно смело сочиняются для привлечения туристов, но все-таки корректная. Карамзин с древними летописями, хранившимися в монастыре, уж сидя ли в башне или нет, но знакомился.
Воссозданы в монастыре Введенский и Входоиерусалимский соборы, паломническая гостиница, прясла крепостных стен слева от входа. В гостинице сейчас живут дети-художники, приехавшие на пленэр, Торжок одна из пленэрных столиц России. Ну и, наконец, в монастыре есть место кипящей реставрации - на затянутой зеленой сеткой Спасской башне, тоже архитектурном сочинении "гения вкуса" Николая Львова. Башня состоит из въездных ворот, храма над ними, колокольни над храмом, башенных часов и смотровой площадки на самом верху, которая после реставрации явно станет видовой "вишенкой на торте" для всех торжокцев и гостей города.
Но все это обрамлено двухрядной монастырской стеной, разбитой так невероятно, что высчитанные пропорции восстановленного и заброшенного вмиг рушатся.
И в качестве единственно верной мысли остается только: монастырю не справиться самому, ему нужна помощь государства и наша общая.
Получатель:
Религиозная организация "Новоторжский Борисоглебский мужской монастырь
Тверской и Кашинской Епархии Русской Православной Церкви
(Московский Патриархат)"
Банк получателя:
ОТДЕЛЕНИЕ N 8607 СБЕРБАНКА РОССИИ Г. ТВЕРЬ
р/с 40703810463320100228
ИНН 6915005051
КПП 691501001
к/с 30101810700000000679
БИК 042809679
Назначение платежа:
пожертвование на восстановление монастыря.
Реквизиты организации:
Наименование: Религиозная организация "Новоторжский Борисоглебский мужской монастырь Тверской и Кашинской Епархии Русской Православной Церкви (Московский Патриархат)"
ИНН 6915005051 ОГРН 1026900009542
Юридический адрес: 172006, Россия, Тверская обл., г. Торжок, ул. Старицкая, д. 7
Корреспондентский адрес: 172008, Тверская обл., Торжок-8, а/я 2
- Первые русские святые Борис и Глеб, не желая братоубийственной распри со сводным братом, отказались от великокняжеского престола в Киеве, на который вполне могли рассчитывать. А получивший в истории титул "Окаянный" Святополк решил их убить...
Я думаю, потому что они были горячо любимы народом, и по одному их слову весь Киев бы восстал... Поэтому Святополк и не успокоился: сегодня не хотят власти, а вдруг завтра передумают... Борис и Глеб отказались от распри под впечатлением христианских учений. Тому, о чем читали в житиях и акафистах, слышали в молитвах, они решили следовать в жизни. И стали первыми русскими святыми - страстотерпцами.
Наш монастырь заложен святым Ефремом Новоторжским, вместе с двумя родными братьями, служившим Борису и Глебу. Их убийство и гибель одного из братьев вместе с Борисом заставили Ефрема отвернуться и от политического мира, и от мира вообще и основать монастырь. Первая память о святых Борисе и Глебе установилась в Торжке.
Мне кажется, преподобный Ефрем удалился из политики, чтобы не касаться всего того, что творилось в политическом мире после смерти князя Владимира - постоянные междоусобицы, брат на брата, город на город. В те времена считалось спасительным трудиться, принимая странников. Он удалился в наши края и устроил странноприимный дом.
Занимался им до начала 30-х годов XI века. А потом, видимо, вокруг него собралась община, захотевшая устроить монастырь. И он на нынешнем месте поставил храм и основал монастырь. Изначально, говорят историки, он назывался Давидоромановским: Роман и Давид - крестильные имена Бориса и Глеба. А когда Бориса и Глеба в 70-х годах XI века прославили как святых, храм переименовали в Борисоглебский.
В советское время в монастыре была страшная тюрьма, ЛТП. Сколько нужно денег, чтобы восстановить его?
Игумен Арсений: Мы подняли старые, еще советские сметы, и пересчитали их по нынешним коэффициентам - вышло порядка двух миллиардов рублей. Но это экспертная оценка - навскидку.
В конце мая на Священном синоде в Петербурге митрополит Тихон (Шевкунов) делал доклад о составлении реестра всех разрушенных храмов и монастырей России, их более 4000.
Игумен Арсений: Да, сейчас стоит вопрос, чтобы хотя бы силами волонтеров законсервировать полуразрушенные храмы. Но наш монастырь - памятник культуры федерального значения, включен в программу "Культура России" и постепенно возрождается. К концу 2020 года должна быть восстановлена надвратная Спасская церковь-колокольня. Министерство культуры уже объявило тендер на проектные работы по следующим трем объектам. Импульс внимания к нам усилился после приезда в монастырь патриарха Кирилла, его участие, слово, забота помогли нам.
Какова доля государства, благотворителей и самого монастыря в восстановлении обители?
Игумен Арсений: 70 процентов заботы о восстановлении монастыря сейчас лежит на государстве. Остальное - на благотворителях. Но я сторонник того, чтобы восстановленный государством как памятник культуры храм или монашеский корпус мы содержали сами, не попрошайничая.
Поэтому мы восстановили паломническую гостиницу, где помимо паломников останавливаются и туристы, и уже сами можем платить за электричество, отопление, делать небольшие ремонтные работы. Приезжие могут посетить наше кафе "Монастырская трапеза" - дополнительный источник пожертвований на содержание монастырского хозяйства.
Ситуация, когда благотворители за 3-5 лет из разрушенного монастыря делают "конфетку", а потом братии его не на что отапливать, нечем платить за свет, тоже не радостная. Если мы сами себя не можем обеспечить, то это все превращается в "неудобоносимые бремена".
В XVIII веке сама Екатерина Великая участвовала в закладке нового Борисоглебского собора и внесла первый, по тем временам огромный, взнос. Но деньги все-таки закончились, и строительство растянулось на 10 лет, тяжелым бременем ложась на плечи монастыря. А если учесть, что параллельно шла политика секуляризации, монастырь лишили земельных угодий, крепостных, переправ, мельниц, своих огородных хозяйств и садов, компенсировав это символической суммой денег, то он с великим трудом и скрипом достраивал заложенный императрицей красавец собор. А все остальное ветшало и приходило в упадок.
Но как же интересен сегодня этот собор, даже не восстановленный, просто Рим в Торжке.
Игумен Арсений: Это был по тем временам глобальный проект. Возводивший его Николай Львов (по словам Дмитрия Лихачева, "явление исключительное для России конца ХVIII века"), большой поклонник Андреа Палладио, был вдохновлен палладианизмом. И теперь, да, Рим над Тверцой.
Как вы уживаетесь с музеем? Мне кто-то жаловался, что директриса атеистка не хочет возвращать крест на позолоченный во время реставрации небольшой купол над музейным зданием.
Игумен Арсений: У нас монастырь с музеем пока дополняют друг друга. Когда мы не справляемся с обилием паломников, они нам помогают экскурсиями, а мы обязательно отправляем приезжающих в музей на выставки. Мы и сами хотим создать в монастыре современный интерактивный музей - в подвале Борисоглебского собора, после его реставрации.
Хотя у музеев есть, конечно, ревность к монастырям, особенно если они в них находятся. Корпус, в котором сейчас размещен Всероссийский историко-этнографический музей, принадлежит монастырю. И когда-то он монастырю понадобится, музею придется выезжать. Но важно, чтобы он не пострадал при переезде. Например, в Старицком Успенском монастыре отреставрировавшие его благодетели построили для выселенного из обители музея отдельное здание и помогли ему переехать.
Монастырь не участвует в стройке и реставрации?
Игумен Арсений: Времена, когда монастыри сами реставрировали свои храмы, прошли. В конце нулевых, да, деньги перечислялись монастырям, и они сами организовывали подряды, субподряды, контролировали строительство и отчитывались за проделанную работу и потраченные деньги. Но... во-первых, монастырю есть чем заняться помимо строительства. А во-вторых, с огромными деньгами всегда связаны истории их неправильного применения. Зачем быть фигурантом таких историй?
Но мы теперь, к счастью, лишь пользователи. А выделяет средства, проводит тендеры, определяет, кто будет восстанавливать, и контролирует все министерство культуры. С нами только согласовывают и обсуждают различные конструктивные моменты, влияющие на использование объекта реставрации в монастырской жизни.
Кто и что гарантирует реставрацию без ошибок и сохранение подлинного культурного облика монастыря?
Игумен Арсений: Наши высококлассные архитекторы. Нам повезло с такими. Нас курирует Елена Георгиевна Игнатьева (из Центральной научно-исследовательской реставрационной мастерской). Москвичка, она еще студенткой приезжала в Борисоглебский монастырь, когда здесь была тюрьма, и делала обмеры полуразрушенных храмов - оконных проемов, украшений, фасадных деталей. И сейчас это все весьма пригождается.
Печальна история митингов против строительства храма в Екатеринбурге... Но мне кажется, никогда не будет протестов против восстановления старых храмов. За ними - наше все: история, культура, красота.
Игумен Арсений: Но и тут нужно соблюдать пропорцию. Если в старинном городе Торжке мы восстановим Борисоглебский монастырь, сделаем из него картинку, то это привлечет сюда паломников и туристов и поможет городу в его развитии. Но еще лучше соблюдать некую параллельность в восстановлении монастыря и города. Чтобы и монастырь восстанавливался, и в город вкладывались средства. Иначе - мы ведь все люди несовершенные - будут ревность и осуждение. Могут сказать "попы виноваты" и в том, к чему мы даже руку не приложили. У людей накапливается негатив. И на это тоже нужно обращать внимание.