"Джокер" получил главный приз Венецианского кинофестиваля

Думаю, 76-й Венецианский кинофестиваль войдет в историю как один из самых неровных: несколько классных картин в обрамлении середнячков, безнадежных в прокате.

Все козыри дирекция теперь выкладывает на старте - учитывает конкуренцию фестиваля в Торонто: он перетягивает к себе прессу. Вторая половина конкурса была совсем слабой.

На этом фоне резко выделялись художественной мощью "Офицер и шпион" Романа Полански и "Джокер" Тодда Филлипса. Оба получили своих "Львов", не уехал с пустыми руками и Юньфань, создатель анимации "Дом 7 по Черри Лейн". Остальные награды можно считать компромиссными.

Участие России ограничилось копродукцией "Преступный человек" Дмитрия Мамулии в афише "Горизонтов". Ее роль минимальна: фильм на грузинском языке с грузинскими актерами.

Это какой-то другой грузинский кинематограф. Тот, прежний, был любим за внутренний свет, теплый юмор и человечность, сообщавшие ему особое обаяние. В своем триллере Мамулия скорее идет по стопам Достоевского: его интересует распад психики и возникновение на месте реальности другого мира - человек надевает шоры и целеустремленно идет в пропасть. Это тоже поиски себя, своей идентичности, но горячечные, как в наркотическом бреду: став свидетелем убийства местного голкипера, герой тянется к месту преступления, примеряя на себя шкуру то жертвы, то палача, и наконец, добывает пистолет - готов стать киллером.

Тьма окутала его мир: грузинский пейзаж неотличим от выжженной планеты Плюк из "Кин-Дза-Дза". Полуразрушенная шахта, ржавый фуникулер, сумрачный город, обитатели с тоскливым взором, нищета, утлые хибары, пьяные песни, лязг и грохот. В таком мире и не может родиться ничего, кроме тоски, и в этом смысле фильм гармоничен.

Художник всегда имеет право на свое видение реальности, но фильму необходим не только предмет изображения, но и тема - импульс, заставивший автора нечто нам сообщить. Здесь же вместо жизни - ее умозрительная модель, и автор лишь фиксирует развитие процесса.

В своих интервью Мамулия характеризует своего героя как изгоя, отрезавшего себя от людей, и увиденное убийство заполняет эту внутреннюю пустоту. Интересно. Но из фильма это не вытекает: операторы умеют показать одинокого человека на пустынном пейзаже, но режиссер не умеет наполнить визуально сильный кадр ясно читаемым смыслом. Растерянная публика валила с фильма очень активно.

Еще более энергичный исход сопровождал по-своему величественный фильм "Раскрашенная птица" чешского режиссера Вацлава Мархоула. Потрясающе снятый на 35-мм пленке оператором Владимиром Смутным, он повествует о еврейском мальчике (Петр Котлар), которого родители, спасаясь от наци, оставили на попечение старухи. Старуха умирает, и мальчик начинает свою трагическую одиссею по селам разрушенной Европы, встречая все формы насилия, какие только возможны.

Режиссер не считает фильм рассказом о Холокосте - его интересует Зло в чистом виде. "Только в темноте можно увидеть свет" - утверждает Мархоул. Перед нами энциклопедия людских перверсий от зоофилии до педофилии, снабженная натуралистическими картинами. В фильме занята международная команда актеров, включая Харви Кейтеля, Удо Кира, Стеллана Скарсгарда и нашего Алексея Кравченко, который должен протянуть корни к фильму Элема Климова "Иди и смотри".

Но для Климова натурализм не самоцель, он не изобретал ужасы пострашнее, передавал их через глаза героя, и это был фильм не о жестокости как таковой, а о жестокой природе войны.

В "Раскрашенной птице" садизм смакуют, снимают в изысканной черно-белой графике под музыку Дворжака, и кто-то из критиков прав, назвав фильм самым красивым уродством, какое может породить больное воображение.

Массовый исход из зала впечатлял: люди ломились в запертые двери, в спешке спотыкались, падали в проход - паника была как на пожаре. Любой фестиваль ищет скандал - фильм его обеспечил.

Нашу "Калину красную" показывали при полном зале. Поражал контраст художественного качества ленты 70-х с уровнем нынешнего мейнстрима. После реставрации новую выразительность обрела выдающаяся работа оператора Анатолия Заболоцкого.

76-я Венеция обозначила еще одну тенденцию - взаимопроникновение ранее чужих друг другу культур.

И вот китайский фильм выглядит как американский, хотя и с легким акцентом. Анимация из Гонконга обильно перерисовывает кино Британии ("Место наверху") и США ("Корабль дураков"), цитирует Шарлотту Бронте и Марселя Пруста.

Итальянское кино обращается к Джеку Лондону, чешский фильм ссылается на советскую киноклассику... Не говоря об актерах, уже не принадлежащих к какому-то одному анклаву, а снимающихся во всем мире.

Границы рушатся на глазах, цивилизованный мир воспринимается как единое сообщество. Наше кино не учитывает этот процесс - варится в запаянной пробирке, не реагируя на ветры времени. Немудрено, что мировые фестивали все реже могут отыскать у нас картины, которые выглядели бы актуальными и общезначительными.

Призы 76-го Венецианского международного кинофестиваля

"Золотой лев" за лучший фильм - "Джокер"

Гран-при жюри - Роман Полански ("Офицер и шпион")

"Серебряный лев" лучшему режиссеру - Рой Андерсон ("О бесконечности", Швеция)

Лучшая женская роль - Ариана Аскариде ("Глория мунди", Франция)

Лучшая мужская роль - Лука Маринелли ("Мартин Иден", Италия)

Лучший сценарий - "Дом 7 по Черри Лейн" (Юньфань, Гонконг)

Спецприз жюри - "Мафия уже не та, что прежде" (Франко Мареско, Италия)

Приз Марчелло Мастроянни лучшему молодому актеру - Тоби Уоллес ("Молочные зубы", Австралия)

Лучший фильм программы "Горизонты" - "Атлантис" (Валентин Васянович, Украина)

Приз ФИПРЕССИ - "Офицер и шпион" (Роман Полански)