Поделиться
Сам Алексей Тумаков воспринимает суд как жизненную драму: по его словам, он хотел спасти предприятие от закрытия и 200 человек от безработицы.
- Когда я пришел на завод в 2014 году, недоимка уже была около 16 миллионов. А в четвертом квартале рынок электротехнического фарфора в стране рухнул на 50-60 процентов. Продукцию мы производили по-прежнему, но потребители рассчитывались с отсрочкой до 90 дней. Соответственно, завод недополучал оборотные средства. Доля затрат на энергоносители в то время выросла в среднем на 10 процентов. Как выжить в таких условиях? - задает он риторический вопрос.
Что только ни делали камышловцы, чтобы выбраться из ямы: пытались освоить новые продукты, стать участниками различных госпрограмм, но везде одно из главных требований - отсутствие налоговой задолженности.
Кстати, ее наличие, по словам бывшего директора, не говорит о том, что завод не платил налоги вовсе: в 2016 году смогли отдать государству 26 процентов от необходимого объема, в 2018-м - 18. Чтобы сохранить предприятие, экономили и на других статьях расхода: рабочую неделю пришлось сократить до четырех дней, численность персонала - с 350 до 202 человек. Но вот снизить удельную долю газа в себестоимости не получилось - технология не позволяет. Останавливать производство более чем на месяц тоже нельзя.
Возможно, предприятие все же выстояло бы - осенью 2018-го спрос на изоляторы на рынке начал восстанавливаться. Но к этому моменту на заводе уже ввели конкурсное управление. Причем не из-за долгов по налогам, а за чужой просроченный кредит.
Дело в том, что камышловский завод входит в группу компаний, принадлежащую известной на Урале семье бывшего депутата Госдумы. Она включает многочисленные разношерстные активы и в последние годы переживает не лучшие времена: уже объявлены банкротами управляющая компания и ювелирный завод, введено наблюдение в научно-производственном институте… В какой-то момент собственники просто заложили имущество камышловского завода, чтобы оформить кредит для входящей в корпорацию строительной компании. Ее это, впрочем, тоже не спасло - сегодня она обанкрочена. Поэтому воспользоваться советом налоговиков и попросить денег у владельцев бизнеса, чтобы расплатиться с долгами, было нереально - наемный директор выкручивался сам, как мог. Но закон при этом нарушил.
- То, что мне инкриминируют как сокрытие, на самом деле платежи наших контрагентов поставщикам энергоресурсов. Я пошел на это, когда налоговая служба наложила арест на счета завода. С начала 2017 года он фактически оказался на грани остановки, полностью закончились запасы сырья, материалов, комплектующих, накопились долги перед поставщиками. В апреле газовики отключили цеха за долги на две недели, и мы в режиме простоя потеряли порядка 20 миллионов рублей. Пришлось выбирать из двух зол: либо заплатить налоги, при этом закрыв завод, либо попытаться сохранить производственный и кадровый потенциал, - объясняет Алексей Тумаков. - Но суд не принимает во внимание ни мотивы моих действий, ни тот факт, что предприятие является опасным производственным объектом и одним из градообразующих в Камышлове.
Окончательное решение по делу пока не принято: как выяснилось, экс-директор завода является председателем участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса, а значит, уголовное дело в отношении него должно возбуждаться в специальном, а не общем порядке. Впрочем, сам Тумаков особых надежд на положительный вердикт Фемиды не питает. Он обратился за помощью к свердловскому уполномоченному по защите прав предпринимателей Елене Артюх. Они обсудили возможные способы защиты, однако обжаловать судебное решение по уголовному делу бизнес-омбудсмен не вправе - только содействовать тому, чтобы Тумакова приняли в областной прокуратуре и следственном управлении СКР, сообщили в аппарате Елены Артюх.
Как же защититься наемному директору, оказавшемуся в сложной ситуации во многом из-за действий (или бездействия) собственников бизнеса? Ведь, по данным "РГ", случай с Алексеем Тумаковым - далеко не единичный в регионе. Оказывается, рассчитывать менеджер может только на самого себя.
- Конечно, собственник должен быть заинтересован в прибыльности компании и принимать для этого меры, в том числе оказывать финансовую поддержку. Но формально не обязан. Полная ответственность за повседневную операционную деятельность лежит на единоличном исполнительном органе (гендиректоре). Соглашаясь на такую должность, он должен осознавать это, - констатирует Елена Артюх.
Светлана Корабель, директор юридической компании:
- В последнее время собственников стали чаще привлекать к ответственности за управленческие решения и заключенные сделки, но для этого необходимо доказать, что они осуществляли управление компанией, давали указания директору (лучше в письменном виде).В соответствии с п. 7 постановления пленума Верховного суда РФ от 21.12.17 г. № 53, под контролирующими банкрота лицами понимаются те, кто извлек существенную выгоду из недобросовестного поведения наемного директора, в частности, кто получил имущество предприятия-должника, в том числе по цепочке последовательных сделок, совершенных руководителем в ущерб интересам организации.Контролирующим лицом признается не только собственник, но и выгодоприобретатель, извлекший преимущества из такой организации предпринимательской деятельности, когда совокупный доход компаний, объединенных общим интересом, перераспределяется в пользу одних, а долговая нагрузка аккумулируется на других. Так, недавно на Урале к субсидиарной ответственности наряду с директором предприятия-банкрота привлекли фирму, владевшую долей в уставном капитале компании, на объектах которой он работал. Суд пришел к выводу, что партнер не мог не знать о финансовом положении зависящей от него компании.К сожалению, это не означает, что наемному руководителю смягчат наказание. Есть норма об уменьшении ответственности номинального директора, если он помог раскрыть фактического исполнителя, но полного освобождения нет. В теории еще можно смягчить вину, доказав наличие финансового плана вывода предприятия из кризиса, хотя на практике я таких случаев пока не знаю.
Тем временем
В минпромнауки Свердловской области "РГ" заверили, что ищут пути спасения уникального предприятия, закрытие которого приведет к усилению зависимости энергетики от импорта (производителей электротехнического фарфора всего пять на всю Россию). В частности, чиновники ведут переговоры с поставщиками электроэнергии и газа, занимаются поиском потенциальных партнеров. Предварительно уже есть инвестор, готовый выкупить имущество камышловского предприятия на торгах.